За кризис в России платит население, а не корпорации

В понедельник, 18 января, Банк России дал первые оценки цифр платежного баланса за 2015 год. Из них следует, что потребительская модель, ориентированная на импорт товаров, услуг и капитала, сдувается рекордными темпами. В своих комментариях ЦБ отметил ряд ключевых моментов, которые характеризуют ситуацию.

Во-первых, положительное сальдо счета текущих операций РФ увеличилось на 12,7% (до $65 млрд). Вместе с тем, сальдо баланса торговли сократилось по итогам года на 23,2% (до $145,6 млрд). Такая комбинация стала фактором, который отчасти стабилизировал курс рубля в ноябре-декабре 2015 года, даже в условиях падения цен на нефть на 20−25%.

Во-вторых, общее состояние торгового баланса. Согласно оценке Barclays Research, доля энергетических товаров в общем экспорте сократилась с 65% в 2014 году до 56% в 2015-м. Причем, в первом полугодии 2015 года профицит торговли сохранялся за счет близких темпов падения экспорта и импорта. А во втором полугодии экспортные доходы продолжили падать, а импорт, напротив, подрос. Причина, по мнению Barclays, кроется в стабилизации скорости падения зарплат в России, выраженных в долларах. Исходя из этой логики, стабилизация курса рубля — явление долгосрочное.

В-третьих, ситуация с оттоком иностранного капитала. В 2015 году этот показатель составил $56,9 млрд ($153 млрд год назад), и оказался заметно лучше прогноза Минэкономики — $62 млрд. Причина не только в расхождениях прогноза и реальных планов российских холдингов по выводу капитала из России, но и в том, у населения нет избытка рублей на формирование долларовых заначек. Это же означает, что российская экономика выбрала главным способом «балансировки» ситуации не корпоративные доходы, а доходы домохозяйств без роста безработицы.

Но с точки зрения реакции платежного баланса, это временный баланс. Без наращивания несырьевого экспорта через инвестиции в новые производства спад экономики рано или поздно сократит торговый баланс до состояния, требующего новой корректировки рубля вниз — уже без прямого влияния нефтяных цен.

Все перечисленное означает одно: «посадка» экономики через ликвидацию прежней модели роста идет быстрее ожидаемого. И это означает, что у правительства РФ остается все меньше времени, чтобы определиться с планом дальнейших действий.

Что на деле стоит за цифрами платежного баланса, и как выглядят сценарии развития ситуации?

 — Оценки ЦБ платежного баланса-2015 делают картину экономики РФ более объемной, но принципиально ее не меняют, — отмечает руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. — Напротив, если внимательно смотреть на аналитику, которая уже последовала, эти цифры добавили обеспокоенности участникам рынка.

Так, многие аналитики пересматривают прогнозы по спаду экономики России в худшую сторону. Например, аналитики «Газпромбанка», — они считают, что спад по итогам 2016 года составит 1,8% ВВП. А аналитики компании БКС («Брокеркредитсервис») говорят, что состояние платежного баланса не вполне отражает реальное состояние экономики. Да, платежный баланс оказался в 2015 году положительным. Но надо понимать: основным фактором его стабильности по-прежнему выступает курс рубля. И этот курс оставлен один на один с нефтяными котировками, которые выглядят не слишком оптимистичными.

19 января крупнейший американский банк JPMorgan Chase резко снизил прогноз по цене на нефть. Согласно его оценкам, цена Brent во втором квартале 2016 года составит около $25 за баррель, а в среднем по году будет чуть выше $30 за баррель. Как пишет Wall Street Journal, причиной снижения цен на нефть стали ожидания выхода Ирана на мировой рынок. В настоящее время, напомню, Brent торгуется ниже 29 долларов.

Вслед за Brent покатилась волна пересмотров прогнозов среднегодовых цен на Urals. Аналитические группы ведущих российских банков склоняются к тому, что лучший из возможных результатов для Urals — $35 за баррель в среднем по 2016 году. При таких ценах среднегодовой курс национальной валюты получается хуже, чем прогнозировался ранее — выше 70 рублей за доллар.

Но поскольку даже скорректированный прогноз курса рубля выше текущих значений, шансов на укрепление национальной валюты и сегодня больше, чем на ее дальнейшее ослабление.

«СП»: — Вы тоже считаете, что состояние платежного баланса не отражает реальное состояние экономики?

— На мой взгляд, к цифрам платежного баланса следует относиться с осторожностью. Конечно, показатели по оттоку капитала ниже прогнозных — и это неплохо. Они означают, что бизнес оптимизировал стратегии работы в новых условиях. Впрочем, российские компании не столько выводят капитал из России, сколько сбрасывают свои зарубежные активы.

Но тонкость в том, что платежный баланс не отражает реального соотношения экспорта и импорта. Надо понимать: структура экспорта — в цифрах платежного баланса — меняется не за счет реального наполнения экспортных потоков, а за счет ценовых эффектов. Цены на нефть и газ падают, поэтому «энергетическая» статья торгового баланса в стоимостном выражении сокращается. Из-за этого доля остальных статей экспорта в балансе начинает подрастать, хотя в реальности ничего не меняется.

Поэтому торговый баланс — довольно лукавая интерпретация состояния внешнеэкономических торговых связей. И сейчас позитивные изменения в нем происходят, повторюсь, только от эффекта падения нефтяных цен, а вовсе не от действий правительства по стимулированию других секторов экономики.

Важно, что по итогам 2015 года потребительский спрос резко сжался. Реальные заработные платы упали более чем на 9%, реальные доходы населения — примерно на 4%. Полюс к тому, примерно на 4% сократились в реальном выражении пенсии.

Падение потребительского спроса выливается, естественно, в сжатие потребления импорта. Но хуже всего, что сокращается так называемый инвестиционный импорт — оборудование, материалы, технологии. Сжатие по этим позициям, год к году, по ноябрю составляло более 20%. Это означает, что экономика РФ теряет внешние стимулы для включения мотора инвестиционного роста.

Как ни крути, пока ситуация на внутреннем рынке такова, что зависимость от импортного сырья и комплектующих остается весьма высокой. По оценкам руководителей российских предприятий, в некоторых секторах экономики этот показатель доходит до 60%. Причем, на внутреннем рынке нет адекватной замены этим комплектующим, если исходить из параметра цена-качество. Словом, импортозамещение сегодня не срабатывает — и это еще один неприятный вывод из анализа баланса.

«СП»: — Что на деле отражает платежный баланс?

— Достаточно высокие риски дезинтеграции российского бизнеса из глобального хозяйства. А это в условиях, когда мир быстро перестраивается, когда на наших глазах начинается обновление целых секторов мировой экономики, чревато выпадением из этого процесса экономики РФ. Считалось, что этот риск носит среднесрочный характер, но теперь очевидно, что он начинает реализовываться уже сейчас.

Между тем, нам, на мой взгляд, нужно все-таки возвращаться в глобальное хозяйство, и максимально в него встраиваться, наращивая производственно-технологическую кооперацию с партнерами — как на Востоке, так и на Западе. Думаю, 2016 год станет моментом истины для переоценки наших представлений об импортозамещении. Импортозамещение, я считаю, необходимо, чтобы мы начали что-то делать лучше других, чтобы с этим продуктом встроились в глобальную систему увеличения добавленной стоимости, а вовсе не для того, чтобы возрождать натуральное хозяйство.

Именно к такому выводу, на мой взгляд, должен подтолкнуть правительство анализ платежного баланса за 2015 год.

— Платежный баланс во многом определяется стоимостью энергоносителей, а мировые цены на нефть и газ объективно снижаются, — напоминает президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов. — Плюс, надо понимать: некоторые позитивные показатели баланса — например, серьезное сокращение оттока капитала из РФ, — обусловлены изменением позиции отечественных компаний.

На фоне санкций, которые фактически закрывают возможность новых внешних заимствований, компании производят выплаты текущих долгов. Из $56,9 млрд, выведенных из страны в прошлом году, значительную часть составляют именно выплаты по внешним обязательствам. Но одновременно эти цифры говорят о другом — о сокращении притока инвестиций.

Если ЦБ не сумеет предоставить бизнесу «выпавшие» иностранные кредиты — не придумает более льготной, чем сегодня, схемы финансирования важнейших проектов — дело выльется в существенное сокращение инвестиционных ресурсов. Для экономики это не слишком хорошая перспектива.

Что касается балансировки нынешней ситуации, действительно, она достигается сокращением потребления населения. В том числе — за счет сокращения заработной платы и реальных доходов. Но в этом есть и позитивный момент.

Наша экономика, в отличие от кризиса 2008−2009 годов, начинает реально перестраиваться. Напомню, что падение экономических показателей в конце «нулевых» никак не отразилось ни на занятости, что нелогично, ни на темпах потребления населения. Структура экономики, исходя из стрессовых явлений, должна была поменяться, но она осталась прежней.

Сейчас сокращение расходной части приводит к сдуванию зарплат. А это, в свою очередь, повышает конкурентоспособность российской экономики. Другое дело, до сих пор экономика РФ подвержена стрессу через нефтяной рынок, и это осложняет картину. В этих условиях, без активной позиции Банка России, будет сложно использовать положительный эффект от падения курса национальной валюты.

По сути, платежный баланс констатирует, что к концу 2015 года в экономике произошла некоторая стабилизация, и это хорошо. Но, с другой стороны, говорит об отсутствии активной инвестиционной деятельности, и о необходимости срочного поиска финансовых инструментов, способных эту деятельность стимулировать…