Последняя свинья Украины

Надежда Украины войти в число экономических держав через сельскохозяйственный сектор, судя по всему, растаяла вместе со снегом. Об этом говорят не только фермеры «незалежной», но и высокопоставленные чиновники. Мартовская заметка Владиславы Рутицкой, заместителя министра аграрной политики по вопросам евроинтеграции, как раз посвящена этой теме. В публикации «11 причин, почему Украина не становится аграрной сверхдержавой» Рутицкая с горечью перечисляет целый ворох проблем, с какими сталкиваются аграрии: от тотальной коррупции до повсеместной бесхозяйственности. Правда, тут же она оптимистично добавляет, что положение обязательно улучшится в будущем.

Впрочем, то же самое можно сказать и о других отраслях. Аналитик Энтони Сальвия из Global Independent Analetics констатирует самый настоящий коллапс экономики «незалежной». В отличие от сельского производства, которое еще держится на плаву, высокотехнологичные компании, дышат на ладан. «Производство на Запорожском автомобильном заводе свернуто. Херсонский судостроительный завод, один из крупнейших на Украине, подал заявление о банкротстве, — перечисляет эксперт — „Мотор Сич“ — один из мировых производителей двигателей для самолетов и вертолетов, фактически переносит свое производство в Россию. Кременчугский автосборочный завод, который производит автомобили китайского автомобильного конгломерата Geely и южнокорейского автомобильного концерна SsangYong, сообщил об уходе в Казахстан».

Любопытно, что сразу после развала СССР таких проблем не было даже по оценкам экспертов США. Если обратиться к докладу Госдепа от 1995 года, то можно прочитать весьма лестную оценку состояния экономики УССР на момент распада Советского Союза: «На Украине основные ресурсы базируются на плодородном черноземе, сельскохозяйственных угодьях и на существенных запасах угля. В этой стране перечисленные природные богатства породили в советское время развитую экономику, в том числе сильное сельское хозяйство и пищевую промышленность, а также крупную тяжелую промышленность». Также в докладе говорилось об особом значении Киева для Вашингтона. Уже тогда Америка интересовалась знаменитой на весь мир украинской землей.

На риторический вопрос, «почему сегодня все так плохо», блогеры «незалежной» говорят: «да потому что Украина!». А может быть, дело не в менталитете, а в предательстве национального правительства и в отсутствии у США, как у куратора, нормальной программы развития? Всё происходящее сегодня в соседней стране напоминает системный разгром. Иначе трудно объяснить тяжелейшие проблемы в аграрном секторе, для которого имеются идеальные условия хозяйствования: благодатный климат, плодородные угодья и доступные водные ресурсы.

Кстати, как известно, для «продвижения демократии», США вложили в украинскую «пятую колонну» примерно 5 миллиардов долларов. Этих денег хватило бы на создание 2-х миллионов высокотехнологичных ферм, которые приносили бы Украине ежегодно $15 млрд. валютных поступлений от экспорта продовольствия.

Короче говоря, в период с 1992 по 2014 годы Вашингтон фактически не рассматривал вопросы построения работающих экономических институтов на Украине, делая упор на русофобской идеологии. В свою очередь МВФ, выделяя деньги Киеву, вел себя как сторонний наблюдатель, заинтересованный лишь в росте долга. И вот теперь, добивших своих политических целей, кураторы из США наконец-то взялись за экономику Украины. Они упорно навязывают стране свои рецепты, совершенно не считаясь с уже работающим бизнесом. С одной стороны, Госдеп настаивает на абсолютном либерализме в сфере бизнеса, с другой — на жестком налоговом прессинге. Мол, как хотите, так и вертитесь, но подати платите в срок и в полном объеме.

Если коллапс промышленности американские кураторы объясняют военным кризисом в Донбассе, и чиновники из кабмина Яценюка, как попугаи, повторяют эту версию, то проблемы в сельском хозяйстве заокеанские экономисты считают временными. Взять, к примеру, главную головную боль аграрного комплекса — нечистоплотность взаимоотношений чиновников и предпринимателей. «Коррупция — основное препятствие для инвестиций и развития бизнеса, — подчеркивает Владислава Рутицкая. — В борьбе с ней у нас есть два основных инструмента: неотвратимость наказания и создание условий, при которых коррупция была бы невозможна. Много уже сделано, отрасль уверенно идет путем дерегуляции…».

В реальности все происходит с точностью до наоборот. Проамериканское правительство, наплевав на национальные интересы, затягивает петлю на шее селян и максимально обесценивает рыночную стоимость знаменитого украинского чернозема. «В нашем селе треть владельцев паев умерла, — пишет Игорь Джаман. — Умерли, потому что были старые, но именно старики были преимущественно владельцами паев. Их дети в основном сбежали из деревни, что есть нормально. Они не очень оформляют паи в наследство, потому что кому нужна символичная неликвидная собственность? В масштабах страны речь идет о десятках миллионов гектаров земли… Сейчас нам чиновники говорят об одиннадцати высосанных из пальца причинах (тяжелого положения в агрокомплексе — ред.) … и умалчивают что эти земли, как говорится, «были наши — стали ваши». Очевидно, это и есть дерегуляция по-украински, выполненная по американским рецептам.

Имеются сведения, что именно МВФ обратился с настоятельной просьбой к партии нынешнего президента Украины — расчистить поле для иностранных инвесторов. Делается это для того, чтобы окончательно разорить тех фермеров, чья земля заинтересовала заокеанские сельскохозяйственные ГМ-корпорации. На словах стимулируя экспорт, на деле Киев окончательно разрушает имеющую логистику и экологическую среду — основу качественной продукции. Это вынуждена признать г-жа Рутицкая: «У нас почти не работают речные артерии, транспортная инфраструктура не отвечает потребностям развития отрасли, не найдена формула для ее тотальной и быстрой модернизации… Какой нам прок от черноземов, если мы их не сохраним? Что мы будем делать, если потеряем доступ к качественной воде?».

Одновременно Киев усиливает налоговый прессинг. Законопроект № 3357, который подготовлен «Блоком Петра Порошенко» и назван в честь инициатора Нины Южаниной, делит сельхозпроизводителей на «своих» и «чужих». Проще говоря, создается два реестра для возмещения НДС: один для крупного сельскохозяйственного бизнеса, которым НДС будет возвращаться автоматически, а второй — для мелких ферм, для которых введут ручной режим по принципу «хочу — дам, хочу — не дам».

Учитывая, что законопроект № 3357 подготовили политические тяжеловесы, а также принимая во внимание поддержку со стороны главы Минфина Натальи Яресько, с большой долей вероятности можно утверждать, что вышеуказанная налоговая норма в ближайшее время будет принята Радой. Безусловно, этот закон окажется грабительским для простых крестьян, да и для горожан тоже. Как показывают расчеты, цены на основные продукты сразу же увеличатся на 20%, и настолько же упадет потребительский спрос на продовольствие.

«Даже крупные сельхозпредприятия столкнуться с серьезными трудностями, а малые и средние фермы, скорее всего, исчезнут, — жалуется фермер Василий К. из Херсонщины. — Впрочем, тем, кто будет разговаривать исключительно на мове, деньги, возможно, вернут. Это не просто чистейшей воды законодательная коррупция, но и элемент предпринимательского фашизма. Мне на ушко один осведомленный человек из Киева сказал, что русским гривны не положены».

Впрочем, на Украине и без этого наблюдается спад в животноводстве. Так, поголовье свиней в 2015 году снизилось на 3,5%, и птицы — на 1,6%. Между тем свои поросята и куры всегда были основой подворья селян в «незалежной». Андрей Дыкун, глава Всеукраинской аграрной рады, в этой связи замечает: «Мы не падаем в пропасть, мы летим сломя голову… Картина печальная, но такова наша реальность».

Для сравнения, в России за этот же период поголовье свиней, напротив, увеличилось на 7%, птицы тоже возросло — на 3,9%.

Всё, что происходит в сельскохозяйственной отрасли «незалежной», в полной мере касается нас, россиян, и является самым серьезным предупреждением тем кремлевским чиновникам, которые «молятся на либерализм». Важно это и с политической точки зрения, поскольку Москва, в отличие от Киева, потерявшего экономический суверенитет, должна продемонстрировать насущную актуальность защиты национальных интересов.