Военные расходы РФ пускают под нож

Минфин предлагает сократить военные расходы: в течение трех лет они, возможно, будут на 6% меньше, чем в текущем году. Об этом в пятницу, 9 сентября, сообщили «Ведомости».

Издание особо подчеркивает, что социальные расходы трогать не будут. Зато «священная корова» — расходы на оборону — будет пущена под нож, чтобы бюджет трехлетки мог уложиться в заявленный размер замороженных расходов — 15,787 трлн. рублей.

Под сокращение попадут все расходы по статье «национальная оборона». В 2016 году на нее предполагается потратить 3,157 трлн. рублей. Это значит, что сокращение на 6% в номинальном выражении позволит сэкономить около 190 млрд. рублей в 2017 году.

Как утверждают «Ведомости», Минобороны в курсе этих предложений. Если правительство одобрит инициативу Минфина, основной акцент в военном ведомстве будет сделан на оптимизацию расходов — речь, прежде всего, идет о закупках и разработке вооружений.

Так или иначе, под вопросом оказывается выполнение в срок госпрограммы вооружений до 2025 года.

Заметим, что курс на сокращение военных расходов в России постепенно становится трендом. В 2015 году расходы на оборону были уменьшены на 3,8% - об этом рассказывала в интервью «Военно-промышленному курьеру» замминистра обороны Татьяна Шевцова. В 2016 году эту статью дополнительно секвестрировали еще на 5%.

Надо думать, что руководство страны идет на подобные шаги не от хорошей жизни. И, похоже, на этот раз выхода у него тоже нет.

В материалах Минфина, подготовленных к совещанию у первого вице-премьера Игоря Шувалова («Свободная пресса» о них писала), рисуется безрадостная картина. Без сокращения расходов дефицит бюджета в 2016 году превысит 4% ВВП, тогда как поставлена политическая задача: уложиться в 3,3%. Но даже при замораживании номинальных расходов в бюджетных проектировках на 2017−2019 годы зияет преогромная дыра в 3,5 трлн. рублей.

Частично ее можно заткнуть, повысив налоги на нефтяников, «Газпром», а также собрав больше дивидендов с госкомпаний. Но и тогда остается солидная брешь в 1,1 трлн. рублей. Между тем, в 2018 году заканчивается ликвидная часть суверенных фондов — Резервного и Фонда национального благосостояния (ФНБ), — которая не вложена в инфраструктурные проекты. Стало быть, надежды на «подушку безопасности» больше нет.

Ситуация усугубляется тем, что на носу парламентские выборы, а невдалеке и президентские. Это значит, что государство не может закрыть бюджетный вопрос за счет частичного неисполнения обязательств по индексации зарплат, пенсий и социальных выплат. Иначе избиратели могут неправильно понять власти.

Логика Минфина в этой ситуации выглядит так: раз нельзя урезать «социалку», а суверенные фонды стремительно приближаются к исчерпанию, остается один по-настоящему крупный резерв — военные расходы.

Будет ли принято предложение финансового ведомства, как военный секвестр отразится на обороноспособности России?

— Резерв в военных расходах видят те самые члены команды экс-министра финансов Алексея Кудрина, которые предпочитают держать деньги, вырученные от продажи нефти, в казначейских облигациях США, — отмечает политолог, директор Института политических исследований Сергей Марков.

— Но есть и другое мнение — к сожалению, его придерживаются менее влиятельные группы российской элиты. Оно заключается в том, что военные расходы необходимо наращивать, поскольку вложения в ОПК раскручивают российскую экономику.

Уже сегодня наша оборонная промышленность построена таким образом, что комплектующие «изделий» поступают со всей страны. Достаточно сказать, что предприятия оборонно-промышленного комплекса находятся в 72 субъектах РФ, и в 2015 году на них работало около 1,3 млн. человек.

Экспорт вооружений приносит России солидную прибыль — около $15 млрд. в год. Напомню, что в 2015 году в рейтинг 100 крупнейших оборонных компаний мира Defense News вошли семь российских предприятий. Наиболее крупные контракты на поставку вооружений России принесли танки Т-90, истребители Су-30 и зенитно-ракетные комплексы С-400. А с 2001 по 2010 год экспортная версия Т-90, разработанная Уралвагонзаводом, считалась самым продаваемым танком в мире.

Зачем же теперь лишать эти предприятия гособоронзаказа?!

Кроме того, важно понимать: именно военные заказы двигают вперед отечественные высокотехнологичные производства.

Аналогичные процессы идут в американской военной промышленности, и результаты впечатляют. Военные США проявляют интерес к фармацевтике и биотехнологиям. В марте 2016 года DARPA запустила программу по поддержке исследований в области социогуманитарных наук, и первым направлением объявлены механизмы формирования и разрушения социальных сообществ.

А трендом развития аэрокосмического комплекса США стала поддержка исследований и разработок в сфере «зеленой экономики». Например, Lockheed Martin с 2013 года включилась в китайские проекты по строительству термальных морских электростанций, и активно развивает проекты в сфере «умных сетей».

«СП»: — Почему же Минфин представляет дело так, что кабмин стоит перед выбором: либо социалка, либо военные расходы?

— За фигурами отдельных представителей экономического блока правительства РФ угадываются советники с американским гражданством. По мнению наших либеральных идеологов, оборонка России вообще не нужна, поэтому от ее финансирования якобы можно безболезненно отказаться.

На деле, эта идеологическая позиция все меньше имеет отношения к экономическому прагматизму, и все больше ориентирована на то, чтобы снизить противостояние России давлению США и Запада в целом.

Напомню, что в мае, в ходе заседания президиума экономического совета с президентом Владимиром Путиным, Кудрин посоветовал главе государства понизить уровень геополитической напряженности ради развития экономики. Для этого, по его словам, нужно в определенных вопросах уступить Западу. Отказ от амбиций позволил бы России нагнать государства Запада в технологическом и экономическом отношении, и встроиться на вторых ролях в международные технологические цепочки, сказал тогда экс-министр финансов.

Предложение Минфина урезать военный бюджет — очередная попытка пойти на уступки Западу. Я даже не исключаю, что нынешняя инициатива озвучена группой российских либералов по настоятельной просьбе Вашингтона.

В этом смысле, инициатива Минфина — это форма трансляции интересов США в российскую внутреннюю политику.

«СП»: — Согласится Путин на это предложение?

— Почти наверняка нет. Неслучайно президент не раз говорил, что суверенитетом не торгует. Напротив, политическое руководство РФ демонстрирует решимость сдвинуть часть военных расходов на более ранние сроки.

Кремлю важно как можно быстрее получить современную армию. Только этот фактор позволит остудить пыл США и их союзников, которые намерены сломить российское руководство, и снизить риск, что Запад решится на жесткую военную провокацию против РФ.

— Сокращение расходов на оборону идет не первый год, — отмечает главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов.

— Просто эти сокращения не обсуждаются публично, а информация о них крайне скудна.

Дело в том, что у Минфина и Минобороны имеется ряд хитрых форматов, чтобы сократить гособоронзаказ, не теряя лица. Например, кроме ассигнований из бюджета для финансирования расходов на оборону можно использовать так называемые правительственные гарантии. Суммы этих гарантий весьма значительные, и могут за год достигать нескольких десятков, а то и сотен миллиардов рублей.

Правительство, на крайний случай, может по факту не платить предприятиям оборонного комплекса. Такие системные неплатежи также снижают военные расходы.

На мой взгляд, и за нынешним секвестром на 6% будет стоять тонкая политическая игра. Ее цель — по факту военные расходы сократить, но при этом госпрограмму вооружений до 2025 года максимально выполнить.

«СП»: — Насколько ощутимо 6-процентное сокращение бьет по обороне?

— Политическим руководством страны поставлена четкая задача: к 2020 году доля новых образцов вооружения и военной техники должна составлять не менее 70%. Но если реальное финансирование сокращается, задача становится все менее достижимой.

Но все же, думаю, первыми под нож будут пущены военные долгострои, которых наверняка наберется на несколько десятков миллиардов рублей…

— Секвестр, о котором идет речь, для военного бюджета неприятен, но критическим его не назовешь, — говорит полковник запаса, член Экспертного совета коллегии Военно-промышленной комиссии РФ Виктор Мураховский.

— Главное, грядущее сокращение не ведет к отказам от каких-либо программ вооружений или программ военного строительства. Секвестр лишь удлиняет сроки реализации этих программ — как говорят военные, «сдвигает их вправо».

Кроме того, по некоторым направлениям могут быть сокращены ежегодные объемы закупок вооружений, при сохранении изначально запланированного общего объема.

Сказанное означает, что какой-либо угрозы для обороноспособности России в таком сокращении военных расходов нет.