Россия ждет от нефти погоды

Если верить Минэкономики, Россия стоит на пороге благоденствия. Уже к 2019 году рост ВВП может достигнуть 4,5%, а отток капитала сократиться до нуля. Все, что для этого нужно — чтобы нефть подорожала до $55 за баррель. Такие данные приводятся в «целевом» варианте макропрогноза ведомства Алексея Улюкаева на 2017−2019 годы. Документ уже утвердило правительство РФ, и теперь на его основе будет формироваться бюджет, сообщает «Коммерсант».

Финальная версия прогноза социально-экономического развития РФ сохранила следующие сценарии развития событий:

— «Базовый». В нем заложена цена нефти в $40 за баррель, и учтено более быстрое, чем предполагало Минэкономики, снижения инфляции в 2016 году — до 5,8% в конце года, против ожидавшихся 6,5%.

— «Базовый+» рассчитан, исходя из роста цен нефти за три года — с $43 в январе 2017 года (близко к текущим ценам) до $55 в декабре 2019 года.

— «Целевой» вариант исходит из такого же роста цен, но предполагает более значительный рост инвестиционного импорта и частных инвестиций, плюс некоторое ограничение роста реальных доходов в 2017—2018 годах.

Что интересно, варианты «базовый+» и «целевой» предполагают увеличение годового экспорта нефти из России (прирост — 11 млн. тонн за три года). Но при этом довольно резко, с нынешних 150 млн. тонн до 137 млн. тонн, должен упасть экспорт нефтепродуктов. Дело в том, что при росте ВВП, по расчетам Минэкономики, не избежать повышенного расходования бензина и почти всего прироста производства газа внутри России.

В целом, необходимое условие для выполнения показателей во всех трех сценариях — это отличное состояние мировой экономики. В прогноз заложены очень плавное снижения роста в Китае (6% ВВП в 2017—2019 годах), ускорение темпов роста в США в 1,5 раза, и мировой рост на уровне 3,4−3,5% (сейчас — 3%). При таких внешних условиях вероятность более высокой цены нефти растет.

Проблема, однако, в том, что оптимистичные версии предполагают увеличение темпов инвестиционного импорта. Так, в варианте «базовый+» он в 2017 году увеличивается на 10,5% (физические объемы, далее они растут темпами выше 7% в год), достигая $52 млрд. Вариант «целевой» демонстрирует пределы предложенной модели роста — нулевой отток капитала в 2019 году, прирост инвестиций в 6,8%, прирост производительности труда в 5%.

По сути, в самом оптимистичном сценарии речь идет о выполнении поручений президента РФ Владимира Путина — обеспечить выход на траекторию роста ВВП в 4−5% к 2020 году.

Насколько верны расчеты Минэкономики, что в реальности ждет Россию?

— В основу бюджетного планирования-2017 и ближайших трех лет заложен «базовый» сценарий Минэкономики, — отмечает руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. — Этот сценарий носит откровенно консервативный характер, и он в меру реалистичный. В частности, он предполагает, что правительство РФ не будет прилагать масштабные усилия по продвижению структурной повестки, и не станет прокладывать быстрый маршрут к новой экономической модели. В «базовом» сценарии речь идет о плавной эволюции институционально-регулятивной среды, которая сложилась в России, без выраженных реформаторских мер.

Именно поэтому при «базовом» сценарии мы получаем среднегодовой рост всего 1,5% ВВП на 2017−2019 годы, плюс существенное сокращение присутствия России в мировой экономике.

Что касается «целевого» сценария, он исходит из предположения, что правительство РФ соберется с силами, и начнет трудный цикл структурных реформ. Предполагается, что у кабмина многое получится — и мы будем иметь темпы роста, которые гарантируют социальные и оборонные обязательства государства.

Но и по «целевому» сценарию, и по сценарию «базовый+» есть вопросы, которые порождает чересчур оптимистичный взгляд Минэкономики на внешние условия.

«СП»: — Вы имеете в виду санкции?

— Речь не столько о санкциях, и даже не о ценах на нефть. В ближайшие два года среднегодовые нефтяные цены, видимо, останутся в диапазоне $45−50 за баррель. Это означает, что первая половина 2017 года для мировой экономики будет достаточно тяжелой.

Балансировки рынка нефти пока не просматривается — напротив, избыток предложения нарастает. В целом, ценовая конъюнктура выглядит неоптимистичной.

Между тем, в «целевой» сценарий Минэкономики закладывает цену $50−55 за баррель, да еще по российской нефти Urals. Это, прямо скажем, маловероятно.

Второй момент — Минэкономики явно переоценивает состояние глобального хозяйства в лучшую сторону. Ведомство не принимает во внимание риски, которые обозначились сегодня, и которые могут реализоваться уже в середине 2017 года. Между тем, эти риски чреваты скатыванием мировой экономики в глобальную экономическую турбулентность, и последующий спад.

«СП»: — В чем выражаются эти риски?

— «Подвести» может Китай. Если делать поправки на официальную китайскую статистику, которая вызывает все больше вопросов, темпы роста КНР будут ниже 6% ВВП. Плюс, в Поднебесной имеется огромный риск, что лопнет долговой «пузырь» — с ним китайским властям так и не удалось справиться.

Другие риски — не слишком хорошее положение дел не только в ЕС и Японии, но даже в США. Штаты вроде бы стабильно развиваются. На деле, они вступают в завершающую фазу экономического цикла, и вероятность ослабления темпов роста, вплоть до кратковременного погружения в рецессию, достаточно высока. Причем, американское торможение может случиться уже на горизонте 12 месяцев.

Напомню, что 21 сентября Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) сократила свой прогноз роста реального ВВП еврозоны на текущий год на 0,1 процентного пункта — до 1,5% с 1,6% в июньском прогнозе.

ОЭСР указывает, что рост экономики еврозоны замедлился во втором квартале из-за слабого внутреннего спроса, а также застоя в непродолжительном восстановлении инвестиций.

Прогноз Всемирной торговой организации (ВТО) тоже резко съехал вниз. Организация понизила прогноз роста глобальной торговли в текущем году более чем на треть из-за замедления в Китае и падения уровней импорта в США. Как заявил глава ВТО Роберту Азеведу, «новый показатель в 1,7% значительно хуже ожидавшихся в апреле 2,8%, и знаменует первый за 15 лет случай, когда международная торговля растет медленнее, чем мировая экономика».

Согласно анализу ВТО, после продолжительного периода роста посредством глобализации с основой на международной торговле, правительства все больше стараются защитить собственную промышленность в период экономических трудностей, а экономики все больше опираются на внутреннее потребление.

«СП»: — Что это означает для нас?

— Мы делаем ставку на то, что у нас будет расти чистый экспорт, и что он будет вносить свой позитивный вклад в рост ВВП. На деле, при реальной оценке рисков, может оказаться, что вклад экспорта в роста ВВП уже в следующем году будет отрицательным — из-за опережающих темпов роста импорта.

Тем не менее, к «базовому» сценарию Минэкономики вопросов, по большому счету, нет. Напомню, что он предполагает сокращение инвестиций в основной капитал на 3,7% по итогам 2016 года, недостижение Центробанком России целевых показателей по инфляции до 2019 года, и медленное укрепление номинального курса рубля, с почти отсутствующим реальным укреплением.

Розничная торговля по «базовому» сценарию сокращается в 2016 году на 4,6% в 2017 году. В итоге при $40 за баррель в 2017 году ВВП РФ увеличится всего на 0,6%

Если называть вещи своими именами, это означает стагнацию, с неопределенными перспективами структурной перестройки экономики. И этот сценарий куда вероятнее, чем благостный «целевой»…

— Оптимизм Минэкономики объясняется заказом власти, причем оптимизм этот весьма аккуратный, — считает профессор МГУ, доктор экономических наук Александр Бузгалин. — Мировая экономика сейчас, скорее, находится в ожидании стагнации, нежели в ожидании нового экономического подъема. В ней происходят подспудные движения, обсуждаются пути новой индустриализации, идут широкие дебаты об изменении системы институтов, и отказе от псевдорыночного фундаментализма. Псевдорыночного, потому что он отдает выигрыш не участникам свободного рынка, а крупным корпорациям, которые манипулируют основными игроками на этом рынке.

Однако эти изменения не слишком вероятны — к сожалению, я не оптимист в отношении изменения мировой конъюнктуры.

Что же касается главного — происходящего в России — здесь ситуация иная. Здесь, я считаю, все зависит от изменений внутри нашей страны. Пока этих изменений не будет, то и ситуация в российской экономике кардинально не изменится…