Русская рулетка: Космические амбиции Москвы рухнули в Атлантику

Во вторник, 28 ноября, в космосе произошло очередное ЧП с российским спутником. Аппарат «Метеор-М», запущенный ракетой-носителем «Союз-2.1б» с космодрома Восточный, «потерялся» по пути на орбиту вместе с разгонным блоком «Фрегат». По одной из версий, спутник мог упасть в Атлантический океан. В пользу такого сценария, считают эксперты, говорят два обстоятельства: аппарат не удалось обнаружить на орбите, но и взрыва не было зафиксировано.

О нештатной ситуации стало известно примерно через три часа после запуска. Специалисты, контролирующие выведение на орбиту спутника, так и не получили телеметрию космического аппарата. В «Роскосмосе» подтвердили отсутствие связи со спутником.

Позднее в космическом ведомстве предположили, что причиной аварии стал человеческий фактор. «По предварительным данным, возникла ошибка в полетном задании ракеты-носителя и разгонного блока „Фрегат“, в результате чего первый импульс был выдан не в той ориентации, которая необходима, поэтому разгонный блок вместе со спутником вошел в атмосферу», — заявил источник «Интерфаксу» на условиях анонимности.

Так или иначе, второй пуск в истории Восточного вышел комом. Первый пуск с космодрома, напомним, провели прошлой весной. Старт аналогичной ракеты-носителя «Союз-2.1а» планировалось осуществить 27 апреля, но пуск был отменен за полторы минуты до начала. Впрочем, на следующий день ракета успешно стартовала.

Но на этот раз разгонный блок, видимо, подкачал. В результате потеряли не только спутник дистанционного зондирования Земли «Метеор-М», но и группу из 18-ти малых космических аппаратов, которые блок выводил на орбиту в качестве попутной нагрузки.

Авария влетела в копеечку. Так, пуск «Союза» был застрахован в компании «Согласие» на сумму 7,3 млрд. рублей. Спутник «Метеор» был застрахован отдельно еще на 2,5 млрд. рублей. Но дело не в финансовых потерях — в очередной раз пострадал имидж России как надежного космического «извозчика».

Напомним: в 2016 год мы потеряли лидерство в пусках из-за серии аварий ракет «Протон», которые происходили 2−3 года назад — как раз столько времени проходит от заключения контракта до пуска. Можно сказать, мы пожинали плоды прежних неудач.

Но вскоре неудачи продолжились. В январе 2017-го стало известно, что запуски ракет-носителей «Протон-М», запланированные на 2017-й год, отложены на неопределенный срок. Причина — тотальная проверка качества на предприятиях «Роскосмоса». После аварии ракеты-носителя «Союз-У», в результате которой был потерян грузовой корабль «Прогресс МС-04», концерн принял решение отозвать на Воронежский механический завод (ВМЗ) ракетные двигатели, которые устанавливаются на вторую и третью ступень «Протона-М». По результатам расследования выяснилось: при сборке вместо материалов с содержанием драгметаллов использовались менее жаростойкие, от других типов двигателей, выпускаемых на ВМЗ.

После этого скандала появилась надежда, что в отрасли наведен порядок. И вот — «черный список» пусков снова пополнился «Союзами».

Что происходит в космической отрасли РФ, почему чуть ли не каждый запуск превращается в «русскую рулетку»?

— 1990-е вымыли из космической отрасли квалифицированные кадры, и это сказывается до сих пор, — считает Александр Ильин, гендиректор и генеральный конструктор «Лин Индастриал», компании-резидента космического кластера Фонда «Сколково», специализирующейся на проектах в космической сфере. — Да, начиная с середины нулевых, бюджет отрасли значительно возрос — в лучшие моменты он достигал трети бюджета НАСА — и работа возобновилась. Но проблема в том, что решение космических задач может быть только комплексным, и простым увеличением финансирования не исчерпывается.

И сегодня, из-за аварии «Метеора-М», я бы не стал обвинять во всех грехах одну космическую отрасль.

«СП»: — После того, как в 2016-м мы потерли «Прогресс МС-04», это сильно ударило по репутации РФ как надежного космического перевозчика. Нынешняя авария добавляет к этому негатива?

— Негатива добавляет любая авария. В данном случае особенно неприятно, что пуск осуществлялся с нового космодрома. Всего второй пуск с Восточного — и уже авария. Естественно, такая ситуация чревата имиджевыми потерями.

Есть еще обидный момент. Мы потеряли не какой-то заурядный серийный спутник, а интересный экспериментальный аппарат, плюс 18 микроспутников.

С другой стороны, надо понимать: в космосе полностью уйти от аварий невозможно. И сейчас нет смысла заламывать руки с криком «все пропало!»

«СП»: — Корабль «Союз» считается чуть ли не идеальной космической машиной. Означает ли это, что в данном случае именно к кораблю претензий нет?

— Пока причины аварии не выяснены, говорить что-то рано. Причиной ЧП может быть что угодно, начиная от сбоя в работе третьей ступени до неверного полетного задания.

«Союз», замечу, далеко не тот, что был в 1960-е. Ракета постоянно улучшается и модернизируется, на нее ставятся новые двигатели и системы управления. Снаружи «Союз», возможно, выглядит как первый «Союз 7К-Т», запущенный в 1966-м. Но на деле, изменения в нем большие, и эта машина все еще имеет потенциал развития.

Да, наверное, 100 лет летать в космос на одной ракете — это неправильно. Но пока «Союз» свои функции полностью выполняет, и с экономической точки зрения выглядит весьма привлекательно.

«СП»: — Сегодня считается, что в деле освоения космоса и США, и Россия оказались в тупике: не понятно, к чему стремиться дальше. Американцы выходят из ситуации, развивая частные космические компании. Насколько этот путь приемлем для нас?

— Застой в космонавтике связан с тем, что в 1960-е, когда освоение космоса только начиналось, практически все были уверены, что Венера и Марс пригодны для жизни, а то и обитаемы. Затем выяснилось, что это не так, и оказалось, что лететь нам, в общем-то, некуда.

По сути, у пилотируемой космонавтики исчезла цель: зачем все это нужно, если дело сводится к полету в пустыню?! А едва исчезла цель, исчезло и финансирование, и прорывные решения.

Сейчас Америка пытается выбраться из космического тупика, используя частную инициативу. Но надо понимать: более 80% финансирования фирмы той же SpaceX Илона Маска — это финансирование НАСА. В реальности, «частник» Маск работает на государственные деньги, и правительство США готово в такие компании вкладываться, и покупать у них услуги.

России по такому пути пойти пока невозможно. Хотя бы потому, что у нас нет частных компаний сопоставимого масштаба, которые бы занимались разработками в космической сфере. Из ниоткуда эти компании не появятся. Для этого на уровне государства нужно создавать соответствующую инфраструктуру, инвестиционную среду, и системно продвигаться в этом направлении на протяжении 10−15 лет.

Насколько сегодняшняя Россия готова к этому — вопрос открытый, и во многом политический.

«СП»: — Наша космическая отрасль сильно проседает, по сравнению с США?

— Если честно — сильно. В СССР, например, были межпланетные станции, которые летали к Луне, Венере и Марсу, причем число пусков было сопоставимо с Америкой. Сейчас у нас нет ни одной межпланетной станции, и все попытки России выйти в межпланетный космос, в рамках совместных проектов с ЕС и США, успехом не увенчались.

По сути, дело свелось к тому, что российские ученые могут поставить какие-то свои приборы на западные межпланетные зонды. Но это — далеко не тот уровень, который соответствует статусу космической державы.

Да, у нас есть метеорологические спутники и спутники навигации. И пока не стали хорошо летать ракеты Илона Маска, мы удерживали пальму первенства по показателям доставленной в космос полезной нагрузки. Но теперь не только Маск, но и китайцы наступают нам на пятки.

Единственное направление, где мы до сих пор впереди — этот доставка космонавтов и астронавтов на МКС. В то же время российский сегмент МКС — меньше советской станции «Мир».

По большому счету, нам нужен и собственный орбитальный научный модуль, и межпланетная программа, и радиотелескопы. Иначе мы не удержимся даже в тройке ведущих космических держав.