Россияне зря надеются, что хуже, чем есть, уже не будет

Потребительские ожидания у среднего класса в России оптимистичные, сделала вывод компания Sbebbank CIB на основе соцопросов. Но это связано исключительно с тем, что люди больше не могут сокращать потребление. Что делать, когда накопления проедены, зарплаты не растут, а кредиты получить все сложнее? Остается только верить в лучшее.

Откладывать больше нечего

Инвестиционная компания Sberbank CIB (бывшая «Тройка диалог») опубликовала очередной «Индекс Иванова» — это исследование потребительской уверенности россиян. Рассчитывают этот индекс ежеквартально с 2015 года.

Условный Иванов из опроса — это типичный представитель российского среднего класса. И вот, по оценкам экспертов, в четвертом квартале 2017 года его потребительская уверенность вернулась к уровню начала 2014 года.

По сравнению с предыдущим (третьим) кварталом 2017 года повысились индекс личного благосостояния, а также оценка условий для крупных покупок. В то время как индекс благосостояния страны не изменился. По мнению аналитиков Sberbank CIB, умеренный оптимизм отражает небольшой рост реальных доходов населения в конце 2017 на фоне рекордно низкой инфляции.

В случае увеличения зарплаты Ивановы готовы потратить 20% прибавки на еду (сейчас на нее тратят 39% семейного дохода), 15% - на одежду и товары для дома (16% текущих доходов), а 13% - отложить (сейчас лишь 7%).

Эксперты Sberbank CIB отмечают, что продолжается нормализация потребительских привычек — то есть люди чаще принимают решение о покупке, исходя не из цены, а из качества товара. Хотя все еще две трети условных Ивановых предпочитают более дешевые товары (а также отказываются от незапланированных покупок). Они экономят даже на еде: меньше едят, покупают продукты в более дешевых магазинах или отказываются от деликатесов.

В целом, тремя главными причинами для беспокойства для условных Ивановых остаются коррупция (про нее вспомнили 64% опрошенных), безработица (55%) и инфляция (48%).

Впрочем, в социологическом опросе Sberbank CIB есть доля лукавства. Во-первых, он касается только представителей среднего класса (респондентами выступают 2300 граждан в городах с населением более ста тысяч человек). То есть «за бортом» внимания социологов и экономистов остаются жители малых городов и сел — а это почти 40% населения страны.

Во-вторых, даже темпы роста зарплат у Ивановых (представителя среднего класса) росли медленнее, чем цены. И это притом, что к декабрю инфляция и так достигла исторического минимума — всего 2,5%.

Даже Росстат был вынужден признать, что из-за прекращения роста зарплат затормозился частный потребительский спрос, который раньше обеспечивал хоть какой-то рост экономики. Компенсировать падение реальных доходов люди вынуждены, проедая накопления, а также все чаще кредитуясь в банках (в 2017 году люди заняли в банках больше, чем откладывали на депозитах).

Эксперт: «Люди просто верят, что хуже уже не будет»

Чего ждать россиянам: ухудшения или стабилизации? Этот вопрос «Свободная пресса» задала нашему постоянному эксперту, старшему научному сотруднику Института экономической политики, кандидату наук Сергею Жаворонкову:

— Потребительские ожидания россиян мне ясны из предновогоднего эфира на радиостанции «Говорит Москва» (не оппозиционной, кстати), где 92% слушателей на вопрос, что будет с их личным благосостоянием в наступающем году, ответили, что оно ухудшится.

Прогнозы экономического роста весьма лукавы, поскольку у нас постоянно меняется методика расчета экономической статистики. В частности, Росстат фиксирует какую-то невиданный рост, не фиксируемый статистическими методами, в малом бизнесе.

Но даже из официальных данных Росстата следуют такие прогнозы. В нынешнем году стоит ждать дальнейшего спада реальных доходов населения. Стоит ждать дальнейшего роста оттока капитала, дальнейшего роста военно-полицейских расходов и дальнейшего сокращения расходов на здравоохранение, образование, науку, культуру и т. д.

Посмотрите: реальные доходы россиян падают четвертый год подряд, причем спад в четвертом квартале 2017 года ускорился по сравнению с третьим с 1,3 до 1,7%. Причем доходы падают быстрее, чем экономика в среднем. Доходы, напомню, отличаются от зарплат тем, что учитывают пенсии и доходы от предпринимательской деятельности. Это более адекватный показатель, чем зарплаты (в России 42 миллиона пенсионеров из 146 миллионов населения).

Две трети работающих в России получают ниже, чем средняя заработная плата. Впрочем, это (относительно средней зарплаты) мировая тенденция. А вот то, что богатые богатеют, а большинство населения беднеет — это уже происходит только в России (и это не мировая тенденция: в мире богатеют и богатые, и большинство).

Пессимистичные прогнозы озвучил «Свободной прессе» еще один наш постоянный эксперт, управляющий партнер компании «Финансовый и организационный консалтинг» (ФОК) Моисей Фурщик.

— Мне кажется, что потребители настроены скорее позитивно. Но это больше связано не с реальными экономическими прогнозами, а с влиянием СМИ. Люди устали ждать улучшений и охотно верят любым позитивным прогнозам.

Позитивные потребительские ожидания — это серьезный позитивный фактор для экономики в целом. Но я бы не переоценивал его роль. Люди не считают, что все хорошо; они просто робко надеются, что станет чуть лучше. Поэтому свои деньги, например, инвестировать особо не хотят…

Думаю, что российская экономика не «утонет». Она довольно устойчива. Но только и расти не будет с нормальным темпом — а такая долгосрочная стагнация во многом хуже, чем резкий, но краткосрочный спад. После резкого спада обычно бывает быстрый отскок, а в нашем случае его не предвидится.

Ждать ли России улучшения в экономике, есть ли хоть малейший повод для оптимизма? Вот что по этому поводу думает руководитель ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павел Грудинин.

 — Четвертый год идет падение производства. Мы пробили так называемое дно, продолжая падать. Этот процесс, без давно назревших структурных реформ, продолжится. К сожалению, нынешняя власть не видит, «не подозревает» об экономическом кризисе. «Все нормально». А страна между тем ходит по кругу: стагнация — рецессия, рецессия — стагнация.

Промышленность России падает темпами, которых не наблюдалось последние лет восемь, а банковская сфера при этом процветает, получая огромные прибыли. В какой стране, при какой власти такое возможно, как и возможно то, что мы — единственные в мире, где за чертой бедности оказались работающие граждане.