Российские олигархи боятся за свое наследство

Российские олигархи старательно ищут разные варианты передачи своих капиталов по наследству, утверждает The Business Week. Новые русские капиталисты беспокоятся о том, что станет с их миллиардными состояниями, приобретенными путем сомнительных сделок, вторят корреспонденты агентства Bloomberg.

Напомним, что в нынешнем году Москва стала вторым после Нью-Йорка городом мира по числу долларовых миллиардеров: по оценке Forbes, в столице проживают 50 из 62 обладателей миллиардных состояний. При этом их число за кризисный год увеличилось почти вдвое — с 32 до 62 человек. Мало того, российские миллиардеры, несмотря на кризис, практически удвоили суммарный капитал по итогам 2009 года, который составил 139,3 млрд долларов против 75,9 млрд долларов в начале прошлого года. Конечно, здесь есть о чем беспокоиться.

«В семейных фирмах всего мира планирование наследования чревато трениями, но в России оно проходит, пожалуй, наиболее напряженно», — говорится в статье The Business Week. По мнению ее авторов, российские бизнесмены не уверены, что правоохранительные органы, суд и власти защитят их права. «Обычно связи в политических кругах важнее юридически-правовых документов или акций», — пишет журнал. Поэтому есть риск, что Кремль или рейдеры захватят имущество наследников, у которых, в отличие от отцов, нет поддержки наверху.

В связи с этим, олигархи усиленно ищут варианты передачи состояния детям. К примеру, Владимир Евтушенков назначил своего сына и дочь на высокие должности в менеджменте компании и надеется, что со временем они встанут у руля его бизнес-империи, пишет издание. Аналогичный вариант — сын Бориса Зингаревича, 28-летний Антон, который пришел в фирму своего отца Ener1, производящую аккумуляторы для электромобилей.

Другой олигарх, Владимир Потанин пообещал к 2020 году отдать свое состояние на благотворительность, видимо, чтобы «откупиться от казны». Ведь его «Норникель» приобретен на сомнительном залоговом аукционе, который в любой момент может быть признан недействительным. Потанин говорит, что обеспечит своим детям жизнь в достатке, но хочет, чтобы они сами пробивали себе дорогу в бизнесе. А олигарх Александр Лебедев инвестирует в недвижимость и спонсирует приобретения своего сына Евгения в Европе.

«Из пятидесяти богатейших людей России, подавляющее большинство — владельцы компаний нефтяной промышленности, цветной и черной металлургии, добычи угля, железной и медной руды, химического сырья, природного газа и цементной промышленности. Это миллиардеры, сделавшие состояния исключительно на финансовых спекуляциях, и ставшие благодаря этому владельцами крупных банков, скупивших акции приватизируемых сырьевых компаний, — пишет в своей монографии профессор Станислав Меньшиков. — Но хотя многие олигархи России имеют прямое отношение к физической экономике, нужно помнить, что не они создали принадлежащие им предприятия. Заводы и фабрики достались им за бесценок в ходе приватизации советского производства или „по наследству“. А новых предприятий они до сих пор так и не создали, ни в своей области экономики, ни в других. И что особенно важно: никто из них не преуспел в сфере производства конечной продукции — машин, оборудования, вычислительной техники, транспортных средств или потребительских товаров длительного пользования. Это поразительно бесплодное поколение бизнесменов, обогатившихся за счет использования минеральных ресурсов России, но не способное идти в авангарде технического прогресса», — констатирует эксперт.

Поэтому вовсе не удивительно, что российские олигархи боятся за свое наследство, которое держится исключительно на близости к власти.

Бизнес под вопросом

Насколько реально, что дети олигархов могут лишиться родительских миллиардов, «СП» попросила рассказать директора Центра исследований постиндустриального общества Владислава Иноземцева.

— Действительно, права на собственность в России не защищены, причем, особенно это актуально для владельцев крупных состояний.

«СП»: — Потому что они приобрели производственные активы на залоговых аукционах?

— Нет, на самом деле по залоговым аукционам было получено всего лишь несколько нефтяных компаний и «Норильский никель». Все металлургические компании, вся нефтехимия и все остальное сформировалось рыночным путем, но нельзя сказать, что более правовым и прозрачным. Естественно, владельцы опасаются за свою собственность, поэтому ее значительная — финансовая часть переведена в оффшорные компании.

«СП»: — И там ее никто из российских чиновников и рейдеров не достанет?

— Там она находится под защитой международного права. Капитал в финансовых компаниях можно передать наследникам путем перепродажи долей в этих оффшорах. Но нужно иметь в виду, что производственные активы, которые составляют большую часть стоимости компаний, остаются на территории России, и могут попасть под удар правоохранительных органов в случае конфликта владельцев с государством. И с этим ничего не поделаешь.

«СП»: — Но деньги-то останутся в оффшорах?

— Да, потому что и дивиденды тоже идут в основном через оффшорные компании. Но еще раз повторю, что главная их собственность — цеха, заводы, продукция на складах, находится в России, и в случае, если происходит что-то подобное истории с «ЮКОСом», капитализация компании падает в два-три раза, а ее финансовые активы в оффшорных компаниях обесцениваются.

«СП»: — Говорят, что на Западе с передачей собственности тоже проблемы?

— Действительно, там существуют споры между наследниками, в результате которых крупные состояния дробятся. Но одно дело, когда собственность делят наследники между собой, и совсем другое, когда в этом участвует государство, как это происходит в России. На Западе ничего подобного в принципе невозможно.

«СП»: — Выходит, что в России наследовать собственность — проблема и для предпринимателей «средней руки», которые заработали ее честным бизнесом?

— Собственность в России, тем более, если она имеет какую-то долговую нагрузку, абсолютно не защищена, и отобрать ее для государства или рейдеров довольно несложно. Впрочем, власть не стремится владеть собственностью, она получает свой доход от финансовых потоков, за счет коррупционных откатов и взяточничества.

«СП»: — Какой же закон нужно принять, чтобы защитить частную собственность в стране раз и навсегда?

— Дело не в законах, а в их правоприменительной практике. Практически все необходимые законы у нас существуют, но дело в том, что современная политическая элита в России относится к власти, как к большому бизнесу, как к средству обогащения, и все эти законы применяются избирательно, так, как нужно чиновникам — коррупционерам. Вопрос не в законах — вопрос в людях. И пока в стране существует коррупция, в области права на собственность ничего не произойдет.