Власть: для амбициозных проектов России собственные граждане не нужны

Знаете, чего не хватает России, чтобы реализовать самые амбициозные свои проекты? Нет, не денег, которых у нас в Фонде национального благосостояния куры не клюют, да толку от них особого не видно. Нет, не способных и расторопных руководителей-управленцев, которых пачками штампуют на всевозможных конкурсах «молодых лидеров и надежд России», да только ключевые решения до сих пор принимаются ограниченным кругом «приближенных лиц».

Оказывается, для полного счастья нам не хватает мозолистых мигрантских рабочих рук. Пресс- секретарь президента России Дмитрий Песков прямо так и сказал намедни журналистам: дескать, мигрантов стало совсем мало у нас за последний год, и этих самых мигрантов нам очень и очень не хватает для реализации амбициозных планов.

«Мы должны строить больше, чем мы строим сейчас. Должны строить больше ощутимо. Но для этого нужны рабочие руки. Их стало меньше из-за пандемии», — заявил функционер, отметив, что и в сельском хозяйстве мигрантов России очень не хватает.

Но вот интересный парадокс: официальный Кремль заговорил о недостатке мигрантских рабочих рук для реализации «амбициозных проектов» в тот момент, когда самой России огромное число граждан сидит без какой бы то ни было работы и ломает головы над тем, как и чем кормить свои семьи.

— Никакого парадокса тут нет, — полагает руководитель правового департамента Конфедерации труда России Олег Бабич. — Это очень сложный вопрос, который, как сейчас принято говорить, требует комплексного подхода. В России и до пандемии существовала проблема нехватки рабочих рук в ряде отраслей, и это требовало привлечения мигрантов. И сейчас она просто усугубилась еще больше.

— Если мы посмотрим на нашу демографию, то увидим, что молодежи рождается в стране все меньше, — поясняет проректор Финансового университета при Правительстве РФ, доктор экономических наук Александр Сафонов. — И за эту молодежь ведут борьбу все работодатели, поэтому она, соответственно, в массе своей выбирает наиболее престижные рабочие места с наиболее высокой зарплатой. Поэтому большинство выпускников школ идут в вузы, «оголяя» рабочие специальности. Кто-то же должен занимать эту нишу.

«СП»: — Так почему бы просто не сказать собственным гражданам — приходите на работу?

— Это не так-то просто по целому ряду причин, — уверяет Олег Бабич. — Прежде всего потому, что это, как правило, связано с необходимостью значительного перемещения рабочей силы по всей территории страны. Для того, чтобы закрыть определенную вакансию, житель условного Ухрюпинска, потерявший работу в своем городе, должен проехать чуть не половину страны, чтобы трудиться в условной Самаре.

Ему, соответственно, нужно обеспечить проезд и минимальные коммунальные удобства, а это для российского капитала слишком накладно, даже учитывая дешевизну рабочей силы в нашей стране. Поэтому бизнес и стремится решить проблему путем привлечения дешевых работников-мигрантов, так как повышать зарплаты в отраслях, чтобы нужные вакансии замещались россиянами, ему не выгодно.

— Что касается сельского хозяйства, — уточняет Александр Сафонов, — то проблема заключается еще и в том, что многие деревни сейчас стоят практически пустые, все подаются в города за длинным рублем, так что работать не фермах зачастую просто некому, кроме мигрантов в режиме вахты. Потому что возить людей из городов на село накладно, равно как и обеспечивать им бытовые условия на местах. Кто и на какие средства будет, например, строить им дома? А как заставить энергоресурсников гнать, например, то же электричество не в село из 30−40 дворов, где мало потребителей, а в те же мегаполисы, где жителей сотнями тысяч считают?

Да и потом, жители, скажем, Костромской, Ивановской и других областей Центральной России и могли бы восполнить дефицит работников на селе в силу, так сказать, исторической памяти. Но тут возникает вопрос мотивации. Многие провинциалы устраиваются в крупных городах работать, например, охранниками или водителями. И если им предприниматель скажет «возвращайтесь на село, я буду на 5−10 тысяч больше платить, чем вы сейчас получаете», они задумаются — а зачем напрягаться-то, если зарплата всего тысяч на 5−10 будет больше, но зато объем работы, которую придется выполнять, вырастет в разы.

«СП»: — Как-то странно получается — труд россиян стоит дешево, но работодателям нужны дешевые мигранты?

— Никакого диссонанса тут нет, этот процесс давно известен экспертам, которые используют для его описания термин «гонка на дно», — подчеркивает Олег Бабич. — Характерен он, кстати, не только для России, но и для всего остального мира. Даже в развитых странах капитал не получает прибыли от использования местных трудовых ресурсов, поэтому делает ставку именно на мигрантов, которые обходятся дешевле.

Понятно, что в России труд стоит в целом дешевле, чем в странах Западной Европы, однако есть еще среднеазиатские республики, выходцы из которых готовы трудиться и за меньшую сумму, чем россияне. Во-первых, если тому же условному ухрюпинцу предложить работу в Самаре, еще неизвестно, поедет он или нет, а мигрантам все равно, в какую точку России приезжать из своей страны. Во-вторых, условный ухрюпинец вряд ли согласится довольно долгое время жить в тесном вагончике без минимальных удобств с двадцатью соседями, а для выходца из Средней Азии в этом нет ничего особенно ужасного. И пока эта тенденция не переломится, «гонка на дно» будет продолжаться и дальше.

«СП»: — Кто в этом виноват?

— Сами мигранты уж точно в этом не виноваты. Вопросы надо задавать нашим властям и бизнесменам, которые гонятся за дешевизной и категорически не хотят нести издержки.

«СП»: — Складывается ощущение, что эта самая «гонка на дно» в конечном итоге заведет Россию в дебри еще более серьезных проблем.

— Несомненно приведет. «Гонка на дно» имеет очень серьезный отложенный эффект, который в конечном итоге рискует реализоваться большим социальным взрывом. Проблемы общества, заключающиеся в снижении уровня жизни и оплаты труда из-за использования дешевой мигрантской рабочей силы, рано или поздно выйдут боком. Причем не только для России, но и для всего остального мира.

Впрочем, так или иначе это уже происходит сейчас. Посмотрите на США и Европу, сколько там протестов. Это все происходит от социальной неустроенности основной массы коренного населения. Что касается конкретно России, то практически все социологи и экономисты в один голос утверждают — за последние 10 лет социальное неравенство в нашей стране стало той основной проблемой, которая порождает все остальные. И разрыв между богатыми и бедными продолжает расти, причем с ускорением.

Поэтому не просто так более или менее «светлые головы» и мирового, и российского капитала говорят о необходимости введения какого-то базового дохода для населения своих стран. Они прекрасно понимают, что если, образно выражаясь, не начать поддерживать народу штаны, то все это закончится очень и очень плохо.

О том, как скоро может «рвануть» эта социальная бомба, по мнению Олега Бабича, даже примерно сказать затруднительно, поскольку на подобные процессы оказывает влияние очень большое количество факторов. Правда, в современном мире все процессы и изменения протекают очень быстро, так что это, предположил он, с равной степенью вероятности может произойти как через 20 лет, так и завтра-послезавтра.

Утешать здесь, пожалуй, может только то, что, как подчеркнул Александр Сафонов, количество мигрантов, способных приехать в Россию на заработки, сокращается.

— Причина, — отметил эксперт, — аналогична российской проблеме: тенденция к снижению рождаемости. Если в 1985 году среднестатистическая среднеазиатская семья имела 7−8 детей, то в начале 90-х — около пяти, а сейчас все чаще 2−3 ребенка. Такими темпами лет через 15 мигрантский поток рискует снизиться примерно вдвое. Кроме того, все страны мира, испытывая дефицит рабочих рук, за мигрантов борются, так что среди последних в приоритете страны с более высоким уровнем жизни.