Арктический гектар: пришел полный песец

Государственная программа «Дальневосточный гектар» с 2021 года будет распространена на арктические территории, включая Новую Землю. Законопроект об арктическом гектаре подготовлен Министерством по развитию Дальнего Востока и Арктики.

Согласно закону, на каждого участника программы будет бесплатно выделяться 1 гектар земли. Семьи смогут получить участки большего размера, с учетом несовершеннолетних детей. Также допускается создание кооперативов. После пяти лет использования земля может быть оформлена в собственность.

Действие программы распространится, в частности, на Мурманскую область, Архангельск и Северодвинск, Ненецкий АО, Ямало-Ненецкий АО, некоторые районы Карелии, Воркуту, Инту и Усинск в Республике Коми, северные районы Красноярского края, включая Норильск и т. д.

В течение полугода арктический гектар смогут получить только жители перечисленных регионов, а затем и все граждане России. Обладателями земли в тундре смогут стать и участники программы добровольного переселения в Россию соотечественников, проживающих за рубежом.

По замыслу законодателей, арктический гектар можно будет использовать для индивидуального жилищного строительства, организации подсобного, либо фермерского хозяйства, а также для определенных видов экономической деятельности, включая сферу туризма.

Выращивать морошку на Новой Земле? Катать на оленьих упряжках туристов? Ставить капканы на песцов? Звучит сомнительно. Уж слишком суровые в Арктике условия. Но несмотря на скепсис непрофессионалов, специалисты увидели в раздаче земли в Арктике определенную пользу.

— Перечень коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ на данный момент содержит 40 таких народов. Из них 18−19 проживает в арктической зоне, — говорит эксперт по вопросам коренных народов Михаил Тодышев. — Часть арктических народов подпадает под действие госпрограммы поддержки традиционной хозяйственной деятельности. На востоке страны коренные народы подпадают под действие программы «Дальневосточный гектар». Кто-то из них рискнул, взял по гектару и оформил в собственность, чего на данный момент ни земельное, ни тем более лесное законодательство не предусматривает. Таким образом региональный принцип предоставления дополнительных прав размывает целостность государственной политики защиты таких народов. Дробит ее. Считаю, что господдержка должна быть распространена на все 40 коренных малочисленных народов, проживающих в России.

«СП»: — Как можно оценить эффективность пусть и локальной, но все-таки меры поддержки — арктического гектара?

— Цель программы «Дальневосточный гектар», с которой берется пример, была благая — привлечь людей в регион, сдержать отток населения. Получилось это не очень… Но зная образ жизни коренных малочисленных народов Севера, нестыковки и противоречия федерального законодательства об их правах, я смотрю на арктический гектар как на дополнительную возможность для общин коренных народов закрепить за собой промысловые участки. Потому что на севере закрепление за собой, например, рыболовных участков не получило такого широкого распространения, как в дальневосточных регионах.

Промышленные компании заходят на охотничьи промысловые угодья, оленьи пастбища и наносят им ущерб. Если эти территории не закреплены за общинами коренных народов, поднимать вопрос о возмещении ущерба весьма сложно. Гектары в собственности позволят им защитить свой образ жизни. Каждый член общины в индивидуальном порядке сможет подать заявление на арктический гектар, а потом сложить их в некие территории и таким образом защитить их.

Не надо смотреть на это как на способ ведения сельского хозяйства как где-нибудь в Краснодарском крае. Все-таки природные условия на севере другие.

До недавнего времени общины были вынуждены получать оленьи пастбища на условиях аренды. Попытки законодательно разрешить безвозмездное бессрочное пользование такими землями успеха не имели. И в то же время охотничьи угодья могут предоставляться охотопользователям на срок до 49 лет. Это как понимать?

А ведь северные народы в трудные годы, особенно в 1990-е, как пограничники, охраняли северные рубежи Родины. Надо приводить законодательство в соответствие с законом о гарантии прав коренных малочисленных народов. Хороший пример — закон о господдержке предпринимательской деятельности в арктической зоне, принятый недавно.

Там изначально было положение о стандарте ответственности резидентов арктической зоны во взаимоотношениях с коренными народами Севера. В его основе лежит обязательный «принцип свободного предварительного осознанного согласия» (ПСПОС) местных жителей на разработку недропользователями той или иной территории. Промышленники должны выяснить, кто и как занимается там рыболовством, охотой и договариваться с ними об условиях своей экономической деятельности. Жители должны понимать последствия. А чиновники боятся, что ПСПОС усложнит разработку Арктики. Так что арктический гектар — это благо.

Директор Центра экономики Севера и Арктики, профессор МГУ Александр Пилясов видит в программе арктического гектара признак движения государства в правильном направлении:

— В последние годы наметилась тенденция переносить на Арктику наработки с Дальнего Востока. У нас и министерство общее. Вот и программу дальневосточного гектара решено экстраполировать на северные территории. Но не на все, а только в места инфраструктурной обустроенности, близкой «к материку». Тогда это работает.

Коренным народам, кочевникам один гектар — маловато, не тот масштаб. А вот для европейской части Арктики, особенно для тех территорий, которые вошли в 2020 году в состав арктической зоны — Карелии, части Архангельской области, Коми, обладающим лучшей инфраструктурой, чем азиатская часть Арктики, это благо. Там могут найтись предприниматели, которые реализуют этот потенциал.

«СП»: — Нельзя сказать, что раздача гектаров на Дальнем Востоке привела к разительным итогам. Стоит ли тиражировать сомнительный результат?

— Действительно, на первый взгляд результат выглядит скромным. Но если взглянуть на проблему на большой дистанции — начиная с 1990-х годов, когда полностью отрицалась специфика Дальнего Востока, Арктики, то многое поменялось. Тогда некоторые чиновники, напирая на то, что у нас единое правовое пространство, утверждали, что те, кто требует особых условий экстремальным территориям, просто мечтают расходовать бюджетные деньги.

Тотально отрицалась местная региональная специфика, а в предложении ввести льготы для Арктики и Дальнего Востока из-за их удаленности видели чуть ли не коррупцию. Россия воспринималась как точка, как Люксембург, как Бельгия, а не страна, расположенная в восьми часовых поясах. В Минфине приходилось бесконечно доказывать, что рынок в удаленных регионах сам не возникнет, что государству там надо быть, не уходить, активно, по особому поддерживать предпринимательство.

Пройдя это все, я все предлагаемые меры приветствую. Это нормальный подход. Помните, в СССР в каждом из трех поясов, в том числе в северных районах, была своя цена на товар? Тогда понимали страну. А потом нам стали говорить, что те, кто не вписался в рынок, пусть с севера уезжают. Поэтому от арктического гектара я жду не столько большого эффекта, сколько вижу в этой программе признак правильного отношения, правильного подхода к развитию арктической зоны.

На федеральном уровне стали понимать, что Россия — это не только Москва и 10−12 агломераций. Тут разнообразие сумасшедшее, и надо это как-то учитывать. Это был вызов и для царя, и для большевиков, и это вызов для новой России. Все власти вынуждены искать путь управления нашими пространствами не унифицировано, а подлаживаясь под их особенности. Цель выбрали правильно, но пока не хватает воли, настойчивости в движении по выбранному пути. Много колебаний.