Россия прирастает средним классом нищих

Российский средний класс, и без того немногочисленный, в период пандемии коронавируса значительно поредел и скатился в бедность. По мнению ректора НИУ ВШЭ Ярослава Кузьминова, государство в период кризиса поддерживало производство, а также самые малообеспеченные слои населения, о среднем же классе просто забыли. Хотя именно у этой категории людей во многих случаях полностью пропали источники средств — мелкий и средний бизнес, работа в сфере услуг. В результате представители среднего класса сразу перешли в категорию бедных.

По мнению Кузьминова, «любые инновации потребления и инновации в экономике поддерживаются средним классом, то есть людьми, у которых есть возможность выбирать». Поэтому ключевой вызов для российских властей сейчас — это продолжающееся падение реальных доходов населения, и «справляться с ним традиционными методами, то есть поддержкой самых слабых, просто нельзя».

Причем этот процесс еще и «взрывоопасен с точки зрения политики». Пока что последствия не так заметны, но со временем ответ на обеднение среднего класса придет, и с этим «надо что-то делать». Кроме того, падение доходов среднего класса может привести к тому, что Россия не добьется существенного увеличения темпов экономического роста, как запланировано, и этот показатель останется в пределах 2%.

В конце сентября прошлого года эксперты ВШЭ оценивали, что из-за кризиса 6,1% работающего среднего класса перешли в категорию бедных из-за потери работы и снижения трудовых доходов в связи с простоем. Всего, по оценке экспертов ВШЭ, к среднему классу до начала пандемии относились 24% занятых россиян. К ним причисляли людей с доходом не ниже 1,25 от медианного по региону, которые имеют высшее образование либо работают в госструктурах, руководителями высшего и среднего звена, специалистами, офисными служащими или военными. По итогам 2020 года, по данным Росстата, уровень бедности в составил 12,1% (17,8 млн. человек).

Заведующий лабораторией уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения РАН, директор научного центра экономики труда Российского экономического университета им. Плеханова Вячеслав Бобков считает, что уменьшение среднего класса действительно может привести к серьезным экономическим проблемам.

— Это серьезная проблема, и связана она не только с ковидом. Во всем мире последние 10−15 лет растет экономическое неравенство, и это связано с размыванием среднего класса. Коронавирус усилил эту тенденцию, потому что многие из тех, кто зарабатывал деньги, имея собственный бизнес или высокооплачиваемую работу, попали в сложную ситуацию.

Масштабы этого сжатия зависят от того, как считать. Ректор ВШЭ говорил только об одном критерии — доходах. На самом деле их больше — это образовательный уровень, материальный фактор, причем не только доходы, но и жилище, и сбережения, а также самооценка самих людей.

До кризиса мы насчитывали до 30% людей, которые подходили под определение среднего класса по одному или нескольким критериям. Но ядро, которое подходило по всем параметрам, было немногочисленным — менее 10%. У нас пока нет оценок того, как коронавирус повлиял на эти цифры, но можно с уверенностью утверждать, что в сторону сокращения.

«СП»: — Может ли государство поддерживать средний класс и должно ли оно это делать?

— Конечно, власть должна оказывать среднему классу поддержку, но это связано с общей экономической средой. Так, у нас очень жесткая налоговая политика и бизнес зачастую поставлен в сложные условия. Примерно 40% доходов уходит на налоги. У нас высокие административные барьеры для входа в бизнес, сильна коррупционная составляющая. Кроме того, жесткая денежно-кредитная политика, высокие ставки. Государство должно помогать среднему классу путем создания благоприятной среды для экономической деятельности.

Что касается образованности и квалификации, государство должно создавать условия для качественного образования, для профессиональной реализации или перепрофилирования специалистов, которые оказались невостребованными.

Наконец, у нас есть третий фактор среднего класса — самооценка. Он во многом зависит от морально-психологического климата в стране. Инфляционные ожидания, негативные информационные потоки, которые придавливают инициативу, приводят к тому, что самооценка людей занижена. Государство и общественные организации могут работать и в этом направлении. У нас могла бы быть выше роль академического сообщества, профсоюзов, чтобы раскрепостить инициативу и сделать представителей среднего класса более уверенными в себе.

Средний класс — это одна из наиболее активных частей общества, она состоит из образованных людей, специалистов. Если их доля будет уменьшаться, будет замедляться и экономическое развитие страны.

Заведующий кафедрой финансового менеджмента РЭУ им. Г.В. Плеханова Константин Ордов полагает, что проблема в падении доходов всех слоев населения, а не только среднего класса.

— Я бы сказал, что мы недостаточно поддержали не только средний класс, но и класс людей с самыми низкими доходами. За период кризиса мы увидели рост числа людей, проживающих за чертой бедности, с 15 до 20 миллионов. Хотя можно спорить, за счет кого произошел этот рост — среднего класса, работающих бедных, семей с детьми и так далее. Факт в том, что такое существенное увеличение и безработных, и людей, проживающих за чертой бедности, говорит о том, что мы не оказали всей необходимой помощи гражданам.

Средний класс — это зачастую предприниматели. Малый и средний бизнес пока что составляет 20−25% от ВВП России. Он очень остро нуждался в поддержке, так как компании из сферы услуг пострадали сильнее всего. Люди из среднего класса, которые они имели доход, бизнес, могли позволить себе предметы роскоши, в один момент автоматически стали должниками. Никто не освободил их от арендных плат, от налогов, которые лишь отсрочили. К счастью, сейчас кому-то их начали прощать, хотя тоже с трудностями, не по падению доходов, а по формальным признакам соответствия ОКВЭД (Общероссийский классификатор видов экономической деятельности).

На Западе средний класс является основой развития экономики, главным фактором, который обеспечивает ее рост. Сейчас мы, сократив ряды этого класса, столкнемся с тем, что у нас снова пропадет перспектива экономического роста до 2023 года более чем на 3%.

Падение доходов населения в 2020 году составило 3,5%, за первый квартал 2021-го они сократились еще на 3,6%. Даже 3-процентный рост ВВП будет приводить либо к стагнации реальных доходов, либо к их дальнейшему сокращению, приводя все больше сограждан из среднего класса в класс нуждающихся.

«СП»: — Что государство может сделать с этой проблемой?

— Мы пока что не слышим официальную дискуссию о том, стоит ли исправить эту недоработку. Де-факто, несмотря на восстановление экономики, у нас доходы продолжают сокращаться, даже по официальной статистике. Если же посмотреть на некоторые группы продовольственных товаров, рост цен по ним достигает двухзначных цифр. А сокращение в натуральном выражении потребления картофеля, капусты, мяса свидетельствует, что все большее количество людей не имеют достаточного дохода, чтобы покупать даже самые дешевые продукты в том же количестве, что и до 2020 года.

Это говорит о том, что реальная бедность выше, чем показывает статистика. И это самый безнадежный показатель, требующий правильной оценки и действий со стороны государства, которых мы пока не видим.