ВПК РФ освоит разведение боевых шмелей и выпуск бытовых приборов

Про импортозамещение у нас говорят уже восемь лет, с тех пор, как на страну накатили западные санкции. Но с первой их волной, после 2014 года, мы разделались, можно сказать, играючи. В продаже мгновенно появился отечественный сыр, «а ля» французский «Бри» и «Камамбер» и типа итальянский «Пармезан». Российские фермеры постарались, но им помогло государство. Помогли и сельскому хозяйству Крыма — военные пробурили множество скважин для воды. А уж открытие нашими десантниками Крымского канала очень скоро должно позволить этому региону России снова превратиться не только во всероссийскую здравницу, но и в житницу.

Вообще-то военные технологии у нас — одни из ведущих в мире. Один гиперзвук чего стоит! Возможно, в каких отраслях «симбиоз» военно-промышленного комплекса и сельского хозяйства поможет заместить западные технологии и наладить выпуск высококачественной техники и другой продукции?

Во всяком случае, эксперт рабочей группы Национальной технологической инициативы (НТИ) FoodNet Михаил Чарный предположил, что разработки военной промышленности России помогут в высокотехнологичном развитии сельского хозяйства страны, ускорят импортозамещение. Об этом, в частности, пишет «Газета.ру».

Однако сейчас в процессе сотрудничества военного и гражданского промышленных секторов необходимо учесть ошибки не столь уж далекого прошлого. Доктор экономических наук, специалист в области экономики природопользования Валентин Катасонов, считает, что то, как проводили конверсию военного производства в 90-е годы, можно назвать преступлением:

— Тогда наши оборонные предприятия фактически принудительно ориентировали на выпуск гражданской продукции и эти предприятия постепенно коммерциализировались. Их постепенно отключали от бюджетного финансирования и переводили, как тогда говорили, на «хозрасчет», «самоокупаемость». Это, я считаю, была очень опасная диверсия.

Ведь оборонные предприятия — должны работать только на оборону, не отвлекаясь ни на какие другие вопросы. Потом такое предприятие вернуть в нормальное состояние бывает трудно. Не с технологической точки зрения, а с точки зрения «мутации», которая происходит с руководителями этих предприятий.

Да, военных иногда используют для решения каких-то хозяйственных задач, но это обычно бывает не в нормальной, а в экстремальной ситуации. Если происходят какие-то природные или техногенные катастрофы. Порой необходима переброска большого количества людей, ведь более мобильных структур, чем вооруженные силы нет.

Сейчас перед нами стоит скорее обратная задача. Не конверсия военного производства, а конверсия гражданского производства — переформатирование предприятий для нужд нового времени. Что-то подобное было в тридцатые годы прошлого века, когда происходила индустриализация. Строили тракторные заводы, прекрасно понимая, что в какой-то момент — необходимо будет перепрофилировать завод для выпуска танков. Это возможность закладывалось в самом начале строительства. Люди понимали долгосрочные цели этих проектов.

«СП»: — Да, еще говорили, что макаронные фабрики, в случае чего, смогут выпускать порох, а стеклянные банки почему-то идеально подходили по калибру артиллерийских снарядов. Но в наши дни, если Ростеху такую задачу поручат, он, по всей видимости, тоже справится?

— Не уверен. Многие предприятия в этой корпорации все-таки ориентированы не на главную цель — укрепление обороноспособности, а на получение прибыли. Но это страшно, если оборонное предприятие думает не об укреплении военного потенциала страны, а о коммерции. Такая раздвоенность крайне опасна для национальной безопасности государства…

Но и без помощи военных наше сельское хозяйство в последние годы неплохо развивалось. Была принята Доктрина продовольственной безопасности России. По заложенным в нее показателям план по валу даже перевыполнен. Так самообеспечение страны зерном планировалось осуществить в пределах 95%, а сделали все 167%. С растительным маслом все еще лучше. С сахаром тоже неплохо — судя по цифрам государственной статистики полный порядок, хотя посмотришь иногда на пустеющие полки в магазинах и засомневаешься.

Конечно, в условиях санкций России необходимо собственное высокотехнологичное оборудование для сельского хозяйства. Говорят, что лаборатории укомплектованы аналитическими приборами импортного производства, которые обслуживаются и обновляются через облачные сервисы. Надо бы все это заместить российским. Может военные помогут?

Директор по науке в Бюро научно-технологического и финансового сопровождения Михаил Чарный считает, что предприятия оборонного комплекса обладают необходимой базой, независимой от западных поставщиков:

— Для производства нужна точная оптика и механика. Такие приборы делают предприятия оборонного и около оборонного комплекса. Это, например, заводы «ЛОМО», «Вологодская оптика» и другие. Сказать, что кто-то еще с нуля может освоить производство высокоточных приборов без импортных комплектующих, — это из области фантастики.

К тому же оборонный заказ в данный момент в значительной мере выполнен. Перед предприятиями ставилась задача освоить производство гражданской продукции, озвученная на уровне Минпромторга, никакой тайны мы не раскрываем.

На сегодня для того, чтобы говорить о контроле качества сельскохозяйственной продукции, о контроле окружающей среды, нужна современная приборная база. Причем нужны приборы, начиная от исследовательского класса, то есть самые сложные, до массовых, потребительских. И устройства должны быть обеспечены отечественными базами цифровых эталонов для этих приборов, в соответствии с современными требованиями.

Мы имеем немецких поставщиков, американских, японских. Уже известны случаи, когда за факт попадания прибора на территорию Крыма, он превращался в «кирпичик», в «трубу от патефона», которая не играет. Все эти приборы управляются из облачных баз, с выходом в Интернет. У нас есть пример, когда приобретались приборы для учреждения в Санкт-Петербурге, один из четырех пришлось перебросить в Крым, в Севастополь. В итоге все четыре прибора, стоимостью больше полумиллиона евро, оказались неработоспособны. Ведь локальных баз цифровых эталонов, кроме облачных, у таких приборов нет.

Все больше и больше компании-производители такого оборудования переносят программное обеспечение в облачные сервисы. С одной стороны, это очень удобно, потому что появляются новые вещества, концентрации, и эти базы моментально пополняются без всякого усилия со стороны пользователя. Такими приборами можно научить пользоваться любую школьницу. Она как оператор лишь нажимает кнопочку и получает цифру, которая сохраняется в таблице. Но мы оказываемся в полной зависимости от производителя и поставщика, который в любой момент может удаленно выключить ваш прибор.

Политолог, военный эксперт Михаил Александров считает, что мировой опыт обращения разных государств к этой идее не внушает оптимизма:

— Если речь идет о приспособлении нашей оборонной промышленности для производство товаров гражданского назначения, то это такая сфера, где могут быть получены, мягко говоря, двусмысленные результаты. Опыт конверсии оборонной промышленности США в 90-е годы показывает, что она не очень-то хорошо пошла. Я уж про нашу страну не говорю, где был просто дикий обвал. Но американцы пытались конверсию провести очень аккуратно, упорядоченно, предоставляя хорошее финансирование.

К примеру, тогда на заводах «Боинг» производилось десяток самолетов Б-737 в месяц и только один военный самолет Б-1. У этой компании разделенные производства — военные отдельно от гражданских. И как показывает этот опыт, использование военной промышленности для производства гражданских объектов, как правило, неоправданно. Это связано с тем, что военная промышленность настроена на производство дорогостоящих, почти уникальных по своей сути предметов, которые направлены на решение строго определенных задач. И делаются они на дорогостоящем оборудовании, с использованием высококлассных специалистов. Если этих специалистов, оборудование, имеющиеся технологии использовать для производства товаров гражданского назначения — готовые изделия тоже получаются очень дорогими.

Так что, за редким исключением, это нецелесообразно. Таким исключением явилась система глобального позиционирования и навигации GPS. В этой области удалось найти рынок и возможность использования военных спутников в гражданской области.

«СП»: — А у нас есть ГЛОНАСС. И то, и другое может использоваться в так называемом точном земледелии. Это такой комплекс сельскохозяйственного менеджмента, который включает технологии глобального позиционирования, географические информационные системы, удаленную оценку урожайности, дистанционное зондирование почвы и технологии «интернета вещей».

— Это мы идем по их стопам. Мы понимаем, что здесь создать рынок можно. Но в целом я бы очень осторожно относился к этой идее. Наш президент с энтузиазмом заявляет о конверсии, но мое общение на военных заводах говорит о том, что это там не очень приветствуется. На одном из заводов, производящем очень серьезное оборудование для ракет, мне подарили… какой-то музыкальный стакан. Зачем им этот поющий стакан! Но у нас, к сожалению, в оборонном комплексе сохранилась директивная система. Заводам не дают заниматься тем, чем они хотели бы, и навязывают конверсию.

«СП»: — Значит им лучше побольше произвести оружия и продать за границу?

— Так поставить вопрос было бы правильнее. Кстати, те же американцы это делали в 90-е годы. Они резко увеличили экспорт военной продукции. Надо понимать, что есть области, где конверсия может дать результат. Но в большинстве своем — это не целесообразно.

«СП»: — Возможно, высокотехнологичную продукцию нам могут поставить из Китая, Индии, Бразилии?

— В случае, если возникнет государственная необходимость — если ничего не поделаешь — правительство может спустить определенным заводам соответствующую директиву. Например, сделать уборочные сельскохозяйственные комбайны или тракторы. И оборонщики их сделают. Но такое оборудование, скорее всего, получится очень дорогим. Но если оно действительно нужно, значит, следует субсидировать производителя и потребителя. Такой вариант может состояться. Мало посоветовать оборонным заводам делать конкурентоспособную гражданскую продукцию. Так, скорее всего, ничего не получится. Нужна серьезная государственная помощь…

Конечно, необходимо поддержать российские предприятия, которые уже обладают интересными наработками. Также нужны научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Ведь чужие патенты в России использовать не дадут.
А какие-то преимущества у нашей страны в этой области есть. Например, то же органическое сельское хозяйство, о котором давно говорят. Это метод, когда удобрения, пестициды, регуляторы роста растений, кормовые добавки для животных не используются вовсе или используются по минимуму. Его еще называют экологическим, биологическим. Для увеличения урожайности, обеспечения культурных растений элементами минерального питания, борьбы с вредителями и сорняками применяется эффект севооборотов, органических удобрений, навоза, компоста, различных методов обработки почвы.

А вообще в нашем сельском хозяйстве — десятки разных подотраслей. Например, разведение коз стало в последние десятилетия модным — с появлением фермеров. Или, например, овцеводство — интересная, перспективная отрасль, в чем-то очень простая и понятная. Ведь люди этим занимаются, может быть, десять тысяч лет. С тех самых пор как Моисей обнаружил свои «высокотехнологичные» скрижали, а Авраам поводил кочевые племена по пустыне. А вот шмелеводство — отнюдь не всем понятно. Для чего вообще оно применяется? Оказывается эти насекомые очень нужны в закрытых теплицах, для опыления овощей. Вряд ли даже наши военные быстро смогут освоить разведения «боевых шмелей».