Андрей Бунич: В 2024 году нашу экономику ждет развилка — или бурный рост, или…

Экономическая ситуация в 2024 году в России будет оставаться непростой, полагают многие эксперты, опрошенные отечественными СМИ.

Руководитель департамента страхования и экономики социальной сферы в Финансовом университете при правительстве РФ Александр Цыганов, к примеру, заявил, что серьезных изменений в денежно-кредитной политике государства, по крайней мере, в первом квартале 2024-го ожидать не стоит. Только если прилетят незваные «черные лебеди», то возможны сдвиги. По мнению специалиста, во многом ситуация будет зависеть от политических решений.

В 2024 году будет ощущаться дефицит рабочей силы. Экономист Наталья Зубаревич заявила, что данная проблема будет ощущаться в нашей стране до конца 2020-х, поскольку на рынок труда выходит довольно немногочисленное поколение.

По-прежнему остро будет стоять вопрос инфляции, заявил экономист Игорь Липсиц, она в 2024-м может превысить 20%. Если это случится, полагает он, есть вероятность оказаться в плохом режиме, сильно напоминающем лихие 1990-е.

На проблеме инфляции остановился и главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев. Он считает, что если по итогам 2024-го получится удержать инфляцию в однозначном показателе — это будет большой успех. Негативными предпосылками Николаев считает разгоняющийся ценовой рост в конце 2023 года, низкий курс рубля, предстоящую индексацию коммунальных тарифов.

Главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах называет целый ряд угроз: закредитованность граждан при растущих ставках, рост цен, замедление темпов роста экономики и ряд других.

Несмотря на разницу в подходах, настроение многих наблюдателей трудно назвать оптимистичным. Однако экономист Андрей Бунич считает, что нужно взглянуть на ситуацию более трезво — как в мировой, так и в отечественной экономике.

— Надо учесть, что в мире существует угроза обрушения финансовых рынков, которые искусственно надуты в течение продолжительного периода. Минимум в два раза завышенная оценка финансовых активов бьет все рекорды, хотя для этого сейчас нет никаких оснований. Если еще недавно положение удавалось нормализовать при помощи программ количественного смягчения, то теперь они не приносят результата. И мы наблюдаем рост инфляции во всем мире и прочие негативные явления.

Все это отчасти напоминает 2008 год, когда происходило примерно то же самое. Тогда в США пытались удержать ситуацию до выборов президента, это не удалось сделать, и к власти пришел Обама. Потом последовала накачка с 2021 года под предлогом нормализации экономики после издержек в ковидный период. Денег тогда за несколько месяцев напечатали столько, сколько за предыдущие 12 лет. И сейчас в США пытаются не допустить обрушения до выборов президента.

«СП»: А мы насколько от этого зависим?

— В том-то и дело, что нас выкинули с финансовых рынков, если все это завалится, мы не очень много потеряем — нашего присутствия на мировом финансовом рынке просто нет. А относительно других игроков даже выиграем.

Так что переживать об этом не стоит — а то некоторые до сих пор говорят, что мы в одной лодке со всеми. В реальности у нас уже своя лодка. Единственное, что скажется на нас — это снижение энергетических цен, если все упадет, то поползут вниз и цены на углеводороды. Но цены на машины, оборудование, высокотехнологичную продукцию — то, что мы покупаем по импорту — упадут гораздо больше.

В силу остановки инвестиционного процесса по всем этим позициям произойдет переоценка. Так что для нашей экономики я ничего критичного в этом плане не вижу. У экономики России своя динамика, сейчас она вышла на свое плато и ясно, что падать никуда она не должна.

«СП»: То есть дела в нашей экономике обстоят неплохо?

— Да, но с другой стороны — не созданы источники для ее дальнейшего роста. Отсутствует независимая финансовая система, дающая возможность для инвестиций с использованием внутреннего рынка капиталов. Этим и вызвана инвестиционная пауза во многих отраслях.

Кроме того, нам требуется технологический рывок, некоторые отрасли нужно создавать, по сути, с нуля. Это требует дополнительных вложений. И одна из главных трудностей на этом пути — уже нет свободных производственных мощностей.

Все, что можно было напрямую загрузить, уже загружено, это позволило купировать негативные явления в экономике, которые могли возникнуть в течение последних полутора-двух лет. К настоящему времени эти прямые способы исчерпаны.

«СП»: Что нужно делать сейчас?

— Нужны новые вложения, некоторые мощности можно перепрофилировать. Но все это связано с другими секторами, где предприниматели должны действовать на свой страх и риск. Дополнительные хозяйственные процессы теперь требуют более сложного подхода. Если это осуществим, то перейдем к нормальной экономической политике. Не к выживанию, в режиме которого мы сейчас находимся, а к политике прорыва, предусматривающей программу развития страны на основе изменившихся мировых реалий.

«СП»: Как будет отражаться это развитие на экономике?

— Мы можем иметь 5−10% непрерывного экономического роста в течение многих лет. Напомню, что Россия — самая недооцененная страна с множеством потенциально выгодных проектов для развития. Но в институциональном плане для прорыва пока ничего не создано, включая финансовую, налоговую систему. Пока всё функционирует в режиме противостояния текущим угрозам. Так что в 2024-м Россия будет проходить развилку, когда нужно делать выбор. Возможно, в момент кризиса, который неизбежно разразится в западном сообществе, мы и вернемся на путь независимого развития.

«СП»: А сейчас мы к этому не готовы?

— Наша нынешняя экономическая политика во многом является производной от той, что преобладала в стране на протяжении последних десятилетий. Она очень сильно привязана к внешней торговле, а не нацелена на развитие народно-хозяйственного комплекса, стимулирование внутреннего спроса. Внешняя торговля должна быть только дополнением, одним из звеньев экономики, как во времена СССР, а пока что она — «наше всё». Это ненормально. Ведь мы видим: чем больше мы уходим от этой порочной модели, тем лучше становится для хозяйства нашей страны.