Никита Кричевский: 92% россиян работают в теневой экономике

Росстат подсчитал, сколько россиян задействованы в теневом секторе экономики. Цифра получилась пугающая: 13 млн человек. А объем незадекларированных товаров, работ и услуг, производимый этими людьми, составляет 16% ВВП страны, или приблизительно 7 трлн рублей. Именно столько, по подсчетам статистического ведомства, недополучает российский бюджет — и это исключая криминальные сферы экономики, такие как торговля наркотиками и оружием, проституция, производство контрафактной продукции. Все эти цифры озвучил глава Росстата Александр Суринов в интервью «Российской газете».

У Росстата свои методики расчетов, с помощью которых были получены данные результаты. Однако некоторые эксперты оценивают объемы «теневого бизнеса» в России в 50% ВВП, или даже больше. Сюда попадают и преподаватели, дающие уроки на дому, и бабушки, торгующие зеленью возле подземных переходов, и «бомбилы» — частные извозчики, и крупные корпорации, уклоняющиеся от налогов с помощью оффшоров. Рассказать подробнее о положении дел в российской «ненаблюдаемой экономике» мы попросили председателя экспертного совета «Опоры России», доктора экономических наук Никиту Кричевского.

«СП»: — Никита Александрович, близки ли к истине данные Росстата о теневой экономике в России?

— Росстат озвучил цифры по теневому сектору, соответствующие развивающимся странам, но уже с очень высоким уровнем развития. Это страны, которые находятся буквально в шаге от того, чтобы их признали развитыми: Южная Корея, Бразилия, ЮАР. Там уровень «теневого сектора» колеблется от 10% до 20%, а уровень «теневого сектора» в развитых странах составляет от 3−10%. Что же касается России, если следовать международной методологии — то у нас уровень «теневого сектора» пока далек от того, который наблюдается в развивающихся странах. И составляет, по оценке Всемирного Банка и других авторитетных организаций, около 49%. В данном случае я склонен доверять именно данным Всемирного банка, и получается, что в России объем «теневого сектора» экономики составляет половину ВВП. А в этом году этот сектор имеет тенденцию к увеличению — из-за повышения ставок страховых взносов.

Три года назад Росстат считал, что уровень «теневого сектора» российской экономики составляет 25% ВВП. Не вполне понятно, за счет каких таких нововведений объем «серого» сектора снизился на треть.

«СП»: — Росстат оценил, что приблизительно 13 млн человек заняты в «теневом секторе». Сколько действительно людей так или иначе уклоняется от налогов?

— Объем «серого» сектора включает в себя тех людей, кто часть времени работает официально, а часть времени — в «сером» секторе. Количество занятых в «теневом секторе» экономики, как мне кажется, существенно больше, чем у Росстата: в два или даже три раза. Смело можно говорить о 30−40 млн человек (т.е. около 30−40% трудоспособного населения России, в целом составляющего примерно 85 млн человек — «СП»). И это еще щадящая для Росстата цифра.

«СП»: — А кто это, что это за люди?

— Это, например, репетиторы. Школьные учителя или преподаватели вузов зачастую помимо основной работы дают платные частные уроки, доходы за которые, естественно, не декларируют. Это врачи, которые имеют официальную лицензию и работу, но подрабатывают частной практикой. Это няни, это домработницы. Это многие виды профессий бюджетной сферы. Это значительная часть молодежи. Что касается пенсионеров — они тоже стараются подрабатывать всеми возможными способами, при этом официально предпочитают не оформлять свое трудоустройство.

«СП»: — А по сравнению с 1990-ми, снизился ли уровень «серой» экономики?

— Безусловно, сегодня «серый» сектор экономики меньше, чем в лихие 90-е. Однако это как посмотреть. По моим подсчетам, к «серому» сектору можно отнести 77% от экономически активного населения. А если принимать в расчет еще и схемы неформального ухода от налогов — такие, как оффшоры, то в «сером» секторе задействованы все 92% работающих россиян.

Константин Сонин, профессор Российской экономической школы:

Все рассуждения о «теневом секторе», 16% он, или 12%, 16% или 20% - попросту абсурдны. Другой вопрос: 20% или ноль, двадцать или пятьдесят… Но более точно говорить было бы попросту непрофессионально. Цифра Росстата выглядит разумной.

Кто все эти люди из «теневого сектора» — сложный вопрос. Примерно это определяется следующим образом: мы смотрим на количество товаров произведенных и ввезенных, и мы смотрим на результаты социологических опросов относительно потребления данных товаров. И там, где есть разница — например, потреблено больше, чем произведено, — то значит, что это серый сектор. Он может быть потому, что мы не учли кустарей-одиночек. А если это касается потребления автомобилей — значит, какой-то завод, как легендарный АвтоВАЗ в 90-х, производит какое-то количество автомобилей в обход налоговой службы. Так же как Газпром, который часть своих транзакций скрывает от налоговых органов — это тоже теневой сектор. Это значительная часть экономики — какие-то крупные фирмы каким-то образом уклоняются от налоговой службы.

От того, что какая-то фирма произведет дополнительные 20% выпуска, и люди их потребят, — от этого какого-то серьезного вреда не будет. Если эти 20% - лекарства, произведенные нелицензировано, или вовсе наркотические препараты — от этого будет большой вред. Самого по себе вреда от наличия «теневого сектора» экономики нет. Такой экономикой сложнее управлять, ее сложнее регулировать, ее труднее налогооблагать, но непосредственного вреда от нее нет.

В некоторых случаях «теневой сектор» в экономике может быть и полезен. Например, если в стране очень высокие налоги, настолько высокие, что мешают бизнесу производить. В этом случае тот факт, что от налогов можно уклоняться, то есть создавать «серый» сектор, он лучше для всех: и для производителей, и для потребителей.

Александр Разумов, заместитель директора НИИ труда и социального страхования:

В последнее время данные Росстата стали качественнее как по оперативности, так и точности. Исходя из этого, а также из независимых оценок, объем «серого» сектора экономики, подсчитанный ведомством, кажется верным.

Формы теневого сектора различны: это и подпольные предприятия, когда это граничит с нелегальной трудовой деятельностью. Это и полусерые схемы, когда на станках, на оборудовании, которое официально принадлежит работодателю, образуются подпольные «команды», которые производят «левую» продукцию. Главное отличие занятости официальной и занятости в «сером» секторе заключается в наличии трудового контракта. Естественно, если трудовой контракт существует, то должны выплачиваться налоги.

Среди мер, которыми государство может уменьшить «серый» сектор, можно назвать увеличение заработной платы бюджетникам. Учителям не нужно подрабатывать репетиторством, врачам — лечить людей вне специальных учреждений. Вообще, проблема «серой» экономики нуждается в масштабном исследовании — только тогда станет понятна вся ее структура.