М. Делягин: в 2012 году медленное падение продолжится

Экономические события ушедшего 2011-го года заставили каждого жителя нашей страны серьезно поволноваться как за свои сбережения, так просто за свою зарплату. Фондовые индексы по всему миру то взлетали до рекордных показателей, то обваливались, мгновенно обогащая и разоряя людей и целые компании. Цена на золото била все рекорды: начав год со стартовой позиции в 1420 долларов за тройскую унцию, в сентябре она превысила уровень в 1900 долларов, затем за месяц обвалившись на 300. Средняя цена на нефть за год держалась на исторически максимальном уровне, превысившем отметку в 100 долларов за баррель.

Одновременно с этим весь год с экономическими потрясениями пыталась справиться Европа, которые вызваны огромным государственным долгом ряда проблемных стран, заслуживших этим унизительное прозвище «PIGS» — Португалия (P), Италия (I), Греция (G), Испания (S). В 2011 году курс евро колебался в пределах 39 руб. 27 коп. — 43 руб. 63 коп., курс доллара — в пределах 27 руб. 26 коп. — 32 руб. 68 коп.

Не все хорошо было и в российской экономике. Бюджет 2011 года верстался из средней цены на нефть в 75 долларов за баррель, и дефицит бюджета должен был составить 3,6 процента ВВП, но за счет того, что среднегодовая цена барреля нефти составила примерно 108 долларов, дефицит бюджета ожидается нулевым. Это ясно показывает, как сильно наша экономика, а значит и выплата зарплат и пенсий, до сих пор зависит от цен на сырье.

Чтобы понять, к чему нам следует готовиться в новом 2012 году, «Свободная пресса» обратилась за экономическим прогнозом к доктору экономических наук, директору Института проблем глобализации Михаилу Делягину:

Экономика Европы

— Я не стал бы ждать никаких резких событий. В 2012 году нас ждет некоторое угасание, но оно будет довольно медленным и плавным. Там будут некоторые судороги, ухудшения, улучшения, скандалы, истерики, но в целом экономическое сползание будет плавным.

«СП»: — Что ждет проблемные страны?

— Их долги будут рефинансировать в той степени, в какой они не будут разрушать банки старой Европы. Здесь два критерия. Первый: из них будет высасываться все, что можно взять в счет уплаты долгов до последней копейки. Из того, что они все равно не смогут оплатить после всех жестких программ экономии, будет рефинансироваться и реструктурироваться та часть, которая не окажет разрушительного влияния на банковскую систему развитых стран. Безусловно, это не абсолютное правило. Я думаю, что будут проблемы у тех банков, которые продемонстрировали не очень высокие показатели по итогам стресс-тестов. Понятно, что немецкий «Коммерц-банк» будут спасать, а будут ли спасать итальянский глобальный банк — у нас он представлен Юникредитом — большой вопрос. Потому что совсем не факт, что итальянцам хватит на это ресурсов и мужества — отдать Юникредиту те деньги, которые потребуют старшие коллеги из Европы.

Но второй критерий, это когда в Европе начнутся массовые беспорядки. Причем критерий массовости будет у каждой страны свой. Если для Франции или северной Италии будет достаточно всеобщей забастовки, то в Греции нужно будет, скажем, захватить парламент и разгромить резиденцию президента и удерживать их неделю. Только после этого кто-нибудь обратит внимание, что в Греции не все как обычно.

Так что здесь все будет очень жестко. Ни о каком развитии южных стран или Ирландии речи больше не будет — тему можно будет просто закрыть, но ситуация будет удерживаться под контролем.

«СП»: — Что будет с Прибалтикой?

— Там же сумасшедшие эстонцы ввели евро, и т.к. введение евро дает краткосрочный позитивный эффект, в Эстонии будет некоторое облегчение. А девальвацию там и так никто не будет проводить, потому что для этого эстонскому правительству нужно обращаться к своим кредиторам — хозяевам, а они этого боятся. Из-за этого дальше они будут сыпаться, но т.к. страны маленькие, то бегством населения острота проблемы будет сниматься.

«СП»: — Следует ли ожидать изменения курса евро вверх или вниз?

— Вы знаете, это очень забавно: евро плавно опустился с 1,4 доллара до 1,31, после чего истерика по поводу падения евро продолжилась, а евро снижаться перестал. Я думаю, что проблемы есть у всех, просто периодически вспоминают о ком-то одном, и забывают про всех остальных. И то, что Штаты, Европа и Китай живут по принципу «Умри ты сегодня, а я завтра», ни для кого не секрет уже года два. Некоторое время они так еще поживут. Например, у китайцев, согласно официальному прогнозу, в следующем году темпы роста снизятся до 8 процентов ВВП или меньше. Они это переживут, а вот для всех остальных это станет большой проблемой. Ждать каких-то катастроф я бы не стал. Евро будет болтаться как цветок в проруби, как впрочем, и остальные валюты. Юань будет медленно и печально дорожать. Дешеветь он не может, потому что тогда встанет на уши средний класс. Быстро дорожать он тоже не может, потому что тогда посыплется экономика. Он будет дорожать в меру роста конкурентоспособности Китая.

Экономика России

«СП»: — Как европейский кризис будет сказываться на российской экономике?

— Так же, как и в этом году: бегством капитала. Что такое кризис в Европе? Это сокращение межбанковского кредита. Никто не дает друг другу в долг, потому что зачем я буду одалживать деньги этому банку, если он завтра разорится. Поэтому межбанковский кредит сократился, а отсюда нехватка ликвидности. Раз мы имеем нехватку ликвидности, мы пылесосом высасываем эту ликвидность со всех окружающих рынков. А крупнейший резервуар свободных денег — это Российская Федерация, потому что цена на нефть высокая и приток капитала большой. Их можно было бы вложить в реальную модернизацию, но модернизации нет и не будет, потому что модернизация мешает воровать. Соответственно у нас много свободных денег и их высасывают в Европу. Про наши внутренние проблемы я даже говорить не буду. Хочу заметить, что наш фондовый рынок так и не оклемался после сентябрьского падения 2011 года, у нас будет обесцениваться рубль — хотя и не слишком сильно, но будет.

«СП»: — Какие экономические процессы будут господствовать в нашей стране?

— В нашей стране все случилось в этом году. Первое — рост цен на нефть перестал помогать экономике. Если мне не изменяет память, нефть подорожала на 42 процента. А рост экономики не изменился: как было 4 процента, так и будет 4 процента. Нефть перестала помогать — точка.

При этом наша экономика обладает чудесной особенностью: при тех масштабах воровства и злоупотребления монопольным положением, в которых мы живем, экономический рост ниже пяти с половиной процентов неприемлем, потому что он недостаточен для поддержания социально-политической стабильности. Неважно, сколько денег пришло в страну, важно, что при экономическом росте меньше пяти с половиной процентов этих денег будет не хватать для удовлетворения аппетитов наиболее значимых групп влияния. Такого роста в нашей стране больше не будет, по крайней мере, у этой модели экономики.

Вторая закономерность, — и это очень характерно, — что в этом году рост цен на нефть и благополучие формальных показателей, сопровождались падением реальных доходов населения. Да по итогам 11 месяцев удалось перейти из спада в символический рост в 0,2 процента, но есть два момента. Во-первых, официальная инфляция занижается, а это значит, что реальные доходы населения снизились, а, во-вторых, если посмотреть на группы населения, мы увидим, что поддержание реальных доходов населения на сколько-нибудь приличном уровне происходит за счет богатейших людей Российской Федерации, за счет тех, кто входит в список Forbes. А у всех остальных происходит реальное снижение доходов среднего класса и рост численности нищих. То есть первое — рост цен на нефть перестал помогать экономике в целом, и второе — рост доходов государства и крупного бизнеса сопровождается падением доходов населения. Это означает, что та коррупционная модель, которая была создана в начале 2000-х годов и работала по принципу «С каждых 100 долларов, мы 90 берем себе, а 10 отдаем Вам» (или 60 на 40), работать перестала. Потому что, условно говоря, теперь из каждых 100 долларов 110 оставляют себе, а 10 забирают у населения. И есть еще третье, — что очень важно для экономики, хоть и не оценивается количественно, — это полная дискредитация власти. Потому что демонстрация невменяемости пугает субъектов экономики. Люди понимают, что те проблемы, с которыми они сталкиваются в своем бизнесе, не являются чем-то, что можно исправить, а являются элементами системы, которые исправить нельзя. И в 2012 году мы будем иметь продолжение тех же самых процессов, то есть отток капитала, угасание деловой активности, озверение монополий, безумный коррупционный рост, передел коррупционных потоков под видом борьбы с коррупционерами и прочие радости жизни. На самом деле для решения проблемы можно было бы сделать то, что сделали в 97−99м годах чилийцы и малазийцы — «великие» экономические нации — и что сейчас собираются сделать англичане. Англичане сейчас под шумок разговоров о том, что в Европе все может быть очень плохо, прорабатывают механизмы автоматической защиты от резкого притока — резкого оттока спекулятивных капиталов. Потому что и резкий приток, и резкий отток — это очень плохо. Резкий приток ведет к чрезмерному укреплению национальной валюты и страна теряет конкурентоспособность, а резкий отток означает, что страна просто теряет деньги. И они на самом деле, наплевав на Вашингтонский консенсус, прорабатывают то, что в прошлом сделали малазийцы и чилийцы.

Нам, конечно, нужно сделать то же самое, но наши наследники Кудрина на Вашингтонский консенсус не наплюют. Не наплюют по совершенно детской причине: если они это сделают, серьезные люди в Швейцарии и в Штатах могут заинтересоваться происхождением их денег, а после это можно будет только выбирать между камерой в Москве и камерой в Гааге, и совсем не факт, что в Гааге лучше условия.

«СП»: — Если говорить о простых людях, они будут продолжать беднеть?

— Да, будет происходить все то же самое. У нас же на вторую половину следующего года запланированы совершенно феерические вещи. Например, реформа бюджетных организаций. Это означает существенный рост платности бюджетных услуг. То есть покупательная способность тех деньги, которые мы с вами получаем сегодня и, надеюсь, будем получать в следующем году, снизится. Это произойдет не потому что цены вырастут, а потому что то, что сейчас нам дают бесплатно, будут давать за деньги. Если у нас сейчас за что-то вымогают взятку в тысячу рублей, и кто-то ее платит, а кто-то нет, то в следующем году нам всем придется ее платить, причем уже не тысячу, а две тысячи, потому что это будет официальный прайс.

«СП»: — Например?

— Например, история с техосмотром, когда сделали легальную плату, которая стала превышать то, что раньше платили из-под полы. Если раньше вы не хотели платить взятку, стояли в очереди, чувствовали себя униженным и оскорбленным, но у вас был выбор: деньги или время. А сейчас у вас нет такого выбора. Другой пример, что уже повышены все пошлины: на паспорт, на разводы, загранпаспорт и т. д.

С другой стороны есть чудесная реформа оплаты труда в бюджетной сфере. Мы все уже заучили наизусть, что зарплату бюджетников все время поднимают. Так вот там, где ее действительно подняли, это сопровождается изменением методики расчета заработной платы, когда решение, кто сколько получает, отдается практически в полный произвол руководителя. Там, где это уже сделано, мы видим подскакивание доходов всего административного персонала, и, дай Бог, сохранение на прежнем уровне, а то и падение доходов тех, кто непосредственно работает, и соответственно дикий вопль. И мы к этим людям, которые потеряют доходы, придем, и они с нас возьмут все, что они посчитают нужным и справедливым.

«СП»: — Это люди каких профессий?

— Учителя, врачи, библиотекари. Как нас будут трясти библиотекари, я не знаю, а вот как нас будут трясти врачи и учителя, я представляю отлично.

Следующий этап: у нас очень много направлений бюджетного финансирования сбросили на региональный уровень. Например, финансирование Скорой помощи, а регионы адекватного количества денег не получили. Москве это безразлично, московские власти имеют много денег и уже объявили, что зарплата врача машины Скорой помощи будет составлять 84 тысячи. Я в это не верю, но допустим. А, прости Господи, в Тверской области, у которой денег нет, не было и не будет по объективным причинам помимо идиотской бюджетной политики? То есть произойдет разрушение некоторых систем жизнеобеспечения, которые все еще работают, и к которым по традиции привыкли, что они есть, потому что они должны быть. И таких нюансов будет много. Я уж не говорю, что не дай Бог, к 1-му сентября успеют ввести новые стандарты образования, когда вы придете в школу и обнаружите, что химия, физика и биология за деньги, а астрономии просто нет, потому что кому нужна астрономия? Зато есть Закон Божий или этика. К сожалению, существует формальный норматив, что если родители хотят этику, то все равно в какой-то части школ должен быть Закон Божий.

«СП»: — Что будет с ценами на ЖКХ?

— С 1-го января они вырастут незначительно, потому что они вырастут только за счет аппетитов местных монополий, и только там, где на них не наедут. А вот с 1-го июля все будет как обычно, и я думаю, что даже с лихвой, потому что естественные монополии захотят вернуть себе упущенную прибыль в масштабах года.

«СП»: — Что вы думаете о словах Путина, что рост платы за ЖКХ не превысит масштабов инфляции?

— Если Путин назвал белую ленточку презервативом, от этого белая ленточка в презерватив не превратилась. Точно так же тарифы не будут расти в масштабах инфляции. Другое дело, что если инфляция будет в размерах 6,5 процентов, значит, с 1-го июля тарифы на ЖКХ могут вырасти на 12 процентов, а в расчете на год они будут 6,5. Это можно сделать, но это можно сделать максимум два раза — в середине 2012 года и в 2013-ом. В 2014-ом году это будет уже невозможно, потому что аппетиты естественных монополий — вещь очень жесткая, с ней ничего не сделаешь.

Для того, чтобы рост тарифов ЖКХ пришел на человеческий уровень, нужно обеспечить за ними очень жесткий финансовый контроль. А если обеспечить жесткий контроль за ЖКХ, это значит бороться с воровством, а бороться с воровством значит подрывать основы государственного строя. Я не могу исключить, что Путин этим займется, но тогда он должен стать Иваном Грозным или Александром II Освободителем — чем-то в этом духе. Не топ-менеджером среднего типа, а государственным деятелем, но пока человек не демонстрирует никаких признаков этой метаморфозы: бровками шевелит, намекает, но реальных признаков не демонстрирует.

«СП»: — Что будет с ценой на нефть?

— Она не обвалится, потому что все значимые страны вливают деньги в свои экономики для поддержания их на плаву, потому что мы сейчас балансируем на грани депрессии. Глобальный кризис — это когда коммерческий спрос сжимается и его нужно как-то компенсировать ростом государственного спроса. Деньги вливаются в экономику, соответственно они обязательно просачиваются между пальцев и попадают на разного рода спекулятивные рынки, а значит, — и на нефтяной. У нас золото уже подешевело, а нефть все еще не дешевеет.

«СП»: — Кстати, что будет с золотом?

— Я не думаю, что оно будет 10 тысяч долларов за тройскую унцию, но до 2 тысяч может доходить. Может и упасть до 1500 — это все зависит от очень большого количества факторов.

«СП»: — Какой будет инфляция в 2012 году?

— Я думаю, что официальная будет примерно 7 процентов, а реальная в 2−2,5 раза выше.

«СП»: — В заключение, как вы думаете, сколько развитие всех этих кризисных процессов будет продолжаться в таком вялотекущем виде?

— Я думаю, что на следующий год запаса прочности еще хватит у всех — и у нас, и у мира, — а дальше загадывать не стоит.

Фото: ИТАР-ТАСС