Дешевое молоко от Батьки Москве не нужно

С апреля Белоруссия сворачивает поставки молочной продукции на российский рынок. Это предпринимается по инициативе России, которая хочет защитить своих производителей. Как сообщила министр сельского хозяйства России Елена Скрынник, будут «доведены до минимума» поставки цельного сухого молока и сухой молочной сыворотки. В качестве компенсации убытков партнеру по Таможенному союзу разрешено ввозить больше сыров. Кроме того, Минск принял обязательство не снижать рекомендуемые базовые цены на молочные продукты для российского рынка до конца 2012 года. Уровень базовых цен будет уточняться каждые две недели.

О том, почему Россия вынуждена защищать своих потребителей от качественного и недорого молока от партнера по Союзному государству, «СП» рассказала аналитик Института конъюнктуры аграрного рынка Виктория Берлай.

«СП»: — Виктория, Россия боится переизбытка молока на внутреннем рынке? Почему мы закрываемся от конкуренции с белорусскими производителями?

— О перепроизводстве в молочной сфере говорить не приходится. Сегодня Россия обеспечивает себя всеми видами молочных продуктов лишь на 30% - остальные 70% закупаются и ввозятся из-за рубежа.

Ограничение импорта связано с интересами наших производителей. Сегодня средняя закупочная цена 1 литра сырого молока в России составляет около 15 рублей. Правда, по разным областям ценовой разброс довольно велик. Так, в Ивановской области, литр молока высшего сорта на конец марта составлял 15,62 рубля, а в Нижегородской области — 17,00 рублей. Однако наших производителей нельзя обвинять в том, что они завышают цены. Их рентабельность не очень велика, она колеблется на уровне 8%. То есть с каждого проданного переработчикам литра хозяин буренки зарабатывает не более полутора рублей. Так что себестоимость молока в соседних со столицей областях колеблется в коридоре 14−16 рублей.

Теперь сравните: в этот же период молоко от белорусских производителей с учетом транспортных расходов переработчик может купить в Москве по цене менее 12−13 рублей за литр. Конечно, производители боятся демпинга со стороны соседей, и этим объясняется протекционизм на государственном уровне.

«СП»: — А чем обуславливается дешевизна производства в Белоруссии?

— Решающий фактор — роль государства. Большинство сельхозпредприятий являются государственными. Соответственно, правительство вкладывало деньги в их переоборудование и развитие. Они имеют планы и квоты на поставку продукции — то есть гарантирован сбыт. Есть большой административный ресурс, который заставляет их работать по отлаженным планам и финансовые поблажки, в том числе налоговые. Собственно, вот это выгодное отличие от российских предприятий, в том числе по себестоимости и ценам, произошло в последние 10 лет. Ключевую роль сыграла активная позиция государства.

«СП»: — Говоря о необходимости введения защитных мер именно в апреле, власти ссылались на так называемый период «большого молока». Речь идет о сезонном факторе, резком увеличении собственного производства в связи появлением трав на пастбищах. Сможем ли мы хотя бы в этот период насытить свой рынок, раз так защищаем его? Что будет с ценами в летние месяцы?

— Общее производство сырого молока на пике сезона, в июле-августе превышает зимние показатели где-то в полтора раза. Пользуясь растущей конкуренцией, производители собьют цены где-то на 30%. То есть до 11,50 за литр за первый сорт и до 13 рублей за литр — за высший сорт.

«СП»: — И одновременно коровникам в теплый период не нужно тратиться на отопление. Да и само по себе увеличение объемов производства приводится к снижению себестоимости в пересчете на 1 литр.

— Да, себестоимость снижается так же резко. Но норма прибыли остается где-то такой же — 1 рубль 50 копеек с одного литра.

«СП»: — То есть это такая постоянная величина на рынке?

— Эта величина определяется договоренностью между переработчиками молока и производителями. Идеи как-то регулировать рынок посредством такого баланса, который позволял бы не ущемлять интересы никого из участников рынка, обсуждалась очень давно. Но фактически работать этот механизм начал где-то год назад. Поэтому можно заранее знать себестоимость и отпускные цены.

Но при этом учтите, что в этот же период белорусы — если бы не действовали никакие договоренности — готовы сбрасывать цены еще больше. То есть как минимум на уровень 8−9 рублей за литр.

«СП»: — Как эти цифры разительно отличаются от привычных в московских магазинах даже эконом-класса 35−40 рублей за пакет 0,9 л. А в магазинах чуть приличнее ценников ниже 42−43 рублей за литр и вовсе не увидишь. Будет ли хоть какое-то удешевление молочных продуктов хотя бы в «высокий сезон»?

— Нет, можно уверенно говорить, снижение закупочных цен никак не отразится на магазинных ценниках. В сегодняшних условиях эти цифры фактически не связаны между собой. Году в 2007 закупочные цены в России не превышали 9 рублей, а в московских магазинах были те же 35 рублей за литр. Стоимость продуктов в розничной торговле определяется исключительно уровнем платежеспособного массового спроса, тут маркетологи работают. Так что на жизни простых потребителей конкуренция никак не отразится.

«СП»: — Фактически конкуренции-то и нет. Белорусов отсекли от рынка по договоренности, внутри страны тоже договорились. Может быть, хотя бы сыры подешевеют, если Белоруссия в рамках соглашения завалит ими наши прилавки?

— Скорее, речь можно вести о вытеснении с наших прилавков молочных продуктов, сыров и масла из Украины, Литвы, Латвии и Польши в пользу белорусских товаров. Но уровень цен будет стабилен. Если какое-то удешевление в этом сегменте и будет, оно будет едва заметным.

«СП»: — То есть на рынке наблюдается хрупкое равновесие. Если бы после шоковой терапии после кризиса 1998 года российские производители резко нарастили свою долю на рынке до 70%, то теперь она снизилась до неприличных цифр. А со вступлением в ВТО это равновесие грозит и вовсе нарушиться? Ведь тогда мы не сможем устанавливать подобные протекционистские меры?

— Вступление во Всемирную торговую организацию никоим образом не отменит возможность двусторонних договоренностей. Например, с традиционным партнером Республикой Белоруссия. Так что резко все не изменится. Но другим странам, конечно, мы не сможем диктовать запреты на импорт, так что наши сельхозкомпании и фермеры будут вынуждены потесниться еще больше. Единственное утешение, что в сфере молочного производства эти негативные тенденции не будут столь значительными, как в других секторах, особенно в производстве мяса.

«СП»: — В той же Германии в рознице молоко стоит в два с лишним раза дешевле, чем у нас в магазинах. Вот кто может устроить демпинг, который не запретишь.

— Значительно снизить себестоимость производства у нас можно, лишь переоборудовав заводы и создав капиллярную сеть автомобильных дорог. Чтобы до закупочного центра с современным промышленным холодильником надо было ехать не более 5 километров, как в той же Германии, а не 150 км по грунтовке с гравием пополам с колдобинами, пока молоко не скиснет, а бензин не встанет дороже довезенного молока.

«СП»: — Да, на эту проблему мне жаловались в «Опоре России». Даже в одном из самых благополучных в сельскохозяйственном отношении регионе — Краснодарском крае, производство молока и других продуктов очень сильно угнетается этими двумя факторами. Но государство на себя эту ношу брать не хочет, а частный инвестор никогда не вложится в инфраструктуру. Один холодильник для молока стоит десятки миллионов долларов.

— Действительно, бизнес вложиться в эти траты не заставишь. Да и чего он будет строить дороги, где их никогда не было, и которые ему не будут принадлежать. Капитальные расходы, которые частная компания и через 20 лет не окупит. Вот государство могло бы их окупить полученными налогами и созданными рабочими местами, пусть и через 15 лет. У государства есть программы развития инфраструктуры села, пока они правда больше работают на бумаге.

«СП»: — Фактически сегодня, договариваясь с белорусами, правительство защищает переработчиков-перекупщиков, которые и так живут неплохо? Нашим производителям стабильность цен и так гарантирована с учетом небольшой доли на рынке. Страдают только потребители, то есть население?

— Среди компаний-переработчиков сегодня доминируют на рынке три коммерческие структуры, которые фактически задают тон. Они обещают делать какие-то инвестиции в инфраструктуру, но, в любом случае, масштаб эти вложений будет весьма и весьма ограничен. Например, 50 млн рублей в относительно крупный проект. Их проекты могут помочь развивать отрасль и привлекать новые инвестиции, хотя конкретной задачи развития российского села у них нет. Тем более, все три структуры с иностранным преобладанием: PepsiCo, купившая в прошлом году «Вимм-Биль-Данн», группа компаний Danone-Юнимилк и OLAM в объединении с «Русской молочной компанией».

Фото: president.gov.by