Кипрский синдром

На Кипре «продолжают грабить награбленное», как заявил на совещании с вице-премьерами премьер-министр Дмитрий Медведев. А тем временем события на офшорном острове подтолкнули президента Владимира Путина на еще более смелые заявления. Нужно «постепенно трансформировать БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка) из диалогового форума, координирующего позиции по ограниченному кругу вопросов, в полноформатный механизм стратегического взаимодействия, чтобы сообща искать пути решения ключевых проблем мировой политики», заявил президент в интервью информагентству ИТАР-ТАСС.

По словам Путина, эта тема будет обсуждаться на саммите стран БРИКС, который начинается во вторник, 26 марта, в южноафриканском городе Дурбан. И первое что нужно сделать — создать Банк развития БРИКС, который поможет избежать повторения ситуации с кризисом на Кипре. Кроме того, необходимо учредить «виртуальный» секретариат БРИКС, а также Банк международных расчетов и специальный антикризисный фонд. Вот такая интересная мечта-идея появилась у президента после кипрского кризиса.

А накануне, как мы уже рассказывали, премьер Медведев выступил с еще более оригинальным заявлением — о создании собственного офшора в России на Дальнем Востоке, чтобы перевести туда деньги с Кипра. В общем, события на Кипре подействовали на российские власти как-то странно, впору говорить о том, что психологи назвали бы «кипрским синдромом»…

Лебедь, рак и щука

Стоит напомнить, что само определение БРИКС является чисто виртуальным, сокращение BRIC было впервые предложено Джимом О’Нейлом, аналитиком инвестбанка Goldman Sachs, в ноябре 2001 года в аналитической записке банка. До 2011 года использовалась аббревиатура БРИК, а затем, в связи с присоединением ЮАР, группа стала носить название БРИКС.

Основой для объединения этих развивающихся стран в одну аббревиатуру стало то, что их экономики особенно быстро растут, и, по мнению аналитиков Goldman Sachs, к 2050 году суммарно превысят размер экономик самых богатых стран мира G7. Однако аналитики банка даже не предполагал никакой координации экономических политик между странами БРИК. Тем более не предполагалось, что страны БРИК образуют некий экономический блок, наподобие Евросоюза, как это предлагает Путин. Потому что экономическая основа роста у стран БРИКС абсолютно разная и, соответственно, разные «пути решения ключевых проблем».

Россия — крупнейший экспортер минерального сырья и импортер товаров, а Китай наооборт — крупный потребитель сырья и экспортер товаров, Бразилия богата сельскохозяйственной продукцией, Индия поставляет на мировой рынок интеллектуальные, а ЮАР — природные ресурсы.

Кстати, сейчас бизнесмены ЮАР жалуются, что слишком тесное партнерство с БРИКС, особенно с Китаем, душит южно-африканскую экономику. В последние два года импорт в ЮАР из стран БРИКС рос на 25% в год, а экспорт в эти страны — всего на 13%. В результате дефицит внешнеторгового баланса ЮАР с Бразилией составляет 1 млрд долларов, с Китаем — 4 млрд долларов. И как эти страны могут прийти к общему знаменателю в своих экономических интересах абсолютно непонятно, разве что, как лебедь, рак и щука из басни Крылова?

— Думаю, что здесь со стороны президента идет чистого рода «пиар», потому что отношения с этими странами у России разные, и абсолютно разные экономики, — сказал «СП» известный экономист Сергей Жаворонков. — Например, что общего у России с Южной Африкой, кроме того, что обе страны добывают алмазы и золото? И с точки зрения размеров экономик стран БРИК, а также их темпов экономического роста, эта конструкция тоже выглядит странно. К примеру, чем Бразилия лучше Мексики, у которой в отдельные годы экономический рост бывал и повыше? Но она почему-то не входит в БРИКС.

«СП»: — Вообще-то, из развивающихся стран России, наверное, гораздо ближе Венесуэла, которая тоже является сырьевой державой?

— И Венесуэла, и Нигерия, и другие сырьевые экспортеры. В общем, я считаю, что наполнить виртуальную аббревиатуру БРИКС реальным содержанием у Путина не получится, потому что экономические и политические интересы этих стран никогда не придут к общему знаменателю. К примеру, Китай и Индия постоянно спорят друг с другом, и я не уверен, что они готовы состоять вместе в какой-то организации, кроме ООН.

«СП»: — А как вы оцениваете предложение по созданию Банка развития стран БРИКС, который поможет разруливать ситуации, подобные кипрской?

— Регулирование банковской системы и гарантии сохранности вкладов находятся в области компетенции правительства страны, и никакой международный банк тут не поможет. В случае Кипра, правила Евросоюза гарантируют лишь вклады до 100 тыс. евро, так что с остальными власти страны могут делать что хотят, и это будет законно.

Кроме того, каким образом тот же Китай сможет войти в Банк развития, если курс юаня в стране определяется правительством? Китайская валюта неконвертируемая, и по определению вообще не может участвовать ни в каких международных валютных проектах.

«СП»: — Ситауция на Кипре спровоцировала не только президента Путина, но премьера Медведева на заявления о создании офшора внутри России, что вы скажете по этому поводу?

— Скажу, что у нас уже были внутренние офшоры в конце 90-х годов, например в Ингушетии. После чего руководитель этого офшора Михаил Гуцериев стал долларовым миллиардером, а потом был вынужден скрываться за границей от российских властей. Конечно, можно сделать еще что-нибудь подобное на Дальнем Востоке, куда в рамках подготовки к саммиту АТЭС-2012 государством уже было вложено более 680 млрд рублей, и контрольные органы все больше говорят об использовании этих государственных денег не по назначению. И желающих отмывать там деньги будет немало. Однако, скорее всего, власти сами, поразмыслив, не пойдут на это, потому что сегодня деньги из казны и так расхищаются в огромных размерах. Зачем усугублять ситуацию?

Офшор в России, больше чем офшор

Заявление относительно дальневосточного оффшора — уже второй финансовый нонсенс, который допустил премьер за последние недели. До этого он предложил странам G20 подумать об отмене Бреттон-Вудской финансовой системы, которую вообще-то еще в 1975 году на Ямайке заменили Ямайской системой — «коктейль из ямайского рома».

И в данном случае премьер, видимо, не знает, что главным условием для того, чтобы бизнес переводил капиталы в офшор, является корректное законодательство. Например, офшоры на Кипре и Британских Виргинских островах пользуются такой популярностью именно потому, что находятся под британской юрисдикцией, и все финансовые вопросы там решает Лондонский арбитражный суд, считающийся самым эффективным в мире.

Офшоры используются для повышения мобильности оборотных капиталов, а также для минимизации налоговых платежей и операционных расходов. Но основную роль офшоры играют в «серых» схемах перекачки финансовых ресурсов в легальных финансовых сделках, требующих конфиденциальности, и в операциях, связанных с криминальной деятельностью, с так называемым «отмыванием грязных денег». Нужны ли России такие операции на своей территории — вопрос интересный. Особенно на фоне борьбы с отмыванием денег, которую Медведев активно декларирует еще со времен своего президентства.

«Чтобы создать офшорную зону, должны быть выполнены несколько обязательных условий, — говорит директор Тихоокеанского центра стратегических разработок Михаил Терский. — Первое и главное: экономика страны должна работать по международной финансовой системе. Россия по ней не работает и вряд ли сможет. Второе условие подразумевает уже созданную и активно работающую финансовую инфраструктуру региона, которой на Дальнем Востоке нет, а создавать ее с нуля обойдется в миллиарды долларов».

Кроме того, правительство России на протяжении последних лет боролось с офшорами законодательно, и если теперь их разрешать, то придется кардинально менять экономические законы страны, а это процесс не одного года…

В сухом остатке

В последнее время российские власти для улучшения экономической ситуации в стране выдвигают одну идею страннее другой. То они предлагают построить Мировой финансовый центр в Подмосковье, то создать офшор на Дальнем Востоке, то учредить «полноформатный механизм стратегического взаимодействия» со странами БРИКС. Все эти метания из стороны в сторону могут говорить лишь о том, что руководство страны просто не знает, в каком направлении идти России.

Так может, российским властям лучше заняться тем, что уже существует? Тем же Таможенным союзом (ТС) с Белоруссией и Казахстаном, с которым сегодня далеко не все в порядке.

Как говорится в опубликованном на днях докладе аналитической компании Da Vinci AG, формирование ТС так и не привело к существенному росту товарооборота, для чего он, собственно, и создавался. По мнению специалистов, такая ситуация вызвана тем, что границы союза определялись политическими задачами, а не потребностями оптимальной торговой зоны. Вместо этого снятие границ между странами привело к снижению возможности контроля товарооборота. Кроме того, правительства стран-членов ТС постоянно предпринимают попытки введения преференций для отечественных производителей, в том числе через сферу госзакупок.

Но самое плохое, что снятие таможенной границы внутри ТС обернулось ростом наркотрафика из Казахстана и Афганистана на территорию России, который осуществляется с использованием «товаров прикрытия». И в случае присоединения к ТС Кыргызстана и других среднеазиатских республик, наркотрафик может вырасти в разы.

Фото: Алексей Никольский/ РИА Новости