Чиновники повысили процент «откатов» с поправкой на кризис

Оперативники задержали с поличным при получении взятки в 2 миллиона рублей зампредседателя городской аукционной комиссии Департамента городского заказа и капитального строительства Москвы Сергея Татинцяна, сообщила в четверг пресс-служба Следственного комитета при МВД России.

«Татинцян, используя служебное положение и имея умысел на получение взятки в крупном размере, по предварительному сговору с неустановленными лицами, выдвинули незаконные требования к генеральному директору ЗАО „Ренессанс Технолоджи“ о выплате более 5,5 миллиона рублей в качестве денежного вознаграждения за обеспеченные выигрыши в конкурсах на поставку оборудования по государственному контракту, ранее проведенные департаментом… а также беспрепятственное подписание документов при их исполнении и своевременной оплате по ним», — говорится в сообщении СК МВД РФ.

Это классическая схема дачи-получения отката: сначала половина оговоренной суммы, затем, после окончательного оформления договора с муниципалитетом, передается вторая половина суммы, рассказал нам председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов.

«СП»: — Кирилл, как в связи с кризисом изменились размеры взяток?

— Тенденции к уменьшению процента откатов нет. Многие прогнозировали уменьшение в связи с кризисом, но они просчитались. Чиновники не снижают ставки на коррупционные услуги, поскольку считают, что по кризису все закончилось. Ну, кто-то разорился совсем, как говорят, не ушел в кэш. Ну, это их проблема, а мы — бюрократы и оставшийся на плаву бизнес — продолжаем работать. Денежная масса для этого еще вполне достаточная — продолжается движение бюджетных средств. Заказы, связанные с бюджетными деньгами — они наиболее гарантированы и потому наиболее востребованы. В этой ситуации расценки (откаты) будут даже подниматься. Коммерческий заказ — в большей группе риска, чем государственный.

«СП»: — Каков порядок отката на сегодняшний день, с учетом кризисной ситуации.

— В среднем 20−25 процентов. Но по многим позициям он доходит до 40%.

«СП»: — Как же нужно «навариться» бизнесмену при закупке, скажем, того же медицинского оборудования для районной поликлиники, чтобы вернуть потраченные на чиновника деньги?

— Не беспокойтесь за бизнесменов — они все свои деньги возвращают с прибылью. Они добавляют стоимость этого оборудования свой интерес — потраченное на взятку чиновнику (20−25%), обналичку (она сейчас 8−10%), другие расходы, свою расчетную прибыль и т. п. Но в итоге все оплачивает муниципалитет. В результате происходит удорожание оборудования где-то на 40%, а то и больше.

«СП»: — У каждого взяточника есть свой начальник. Он не видит эти «схемы» своего подчиненного?

— Если он не видит, не знает, не представляет, то он просто идиот. Если человек долго сидел на «хлебном» месте и вдруг попался, возникает вопрос: что он делал раньше. Давайте проверим все его предыдущие дела. Это очень просто. Если он работал с импортным оборудованием, то, для начала, давайте посмотрим цены на таможне, дальше посмотрим входные закупочные цены и сравним. Все проверяется очень просто и сразу станет ясно. Эти все схемы легко просчитываются: либо закупают через оффшоры, либо напрямую, либо накручивают уже в России. Поэтому когда начальник говорит «Я не знал», то реальных только два варианта: либо он идиот, либо он «в теме». С ним работают, и цепочка разрушается полностью.

«СП»: — Но проверять эти цепочки мало желающих?

— Конечно. Вот как это делается. Когда следственный комитет генпрокуратуры и МВД расследовали махинации в Пенсионном фонде РФ, они разрушили всю цепочку. Было несколько уголовных дел по нескольким сотрудникам. В том числе и в отношении бывшего руководителя Пенсионного фонда. Это был правильный подход. Выяснили, что происходила так называемая полукоммерческая вербовка. Сначала мошенники вышли на одного чиновника, потом уже через него — на начальника. И договорились. Как правило, предлагают следующие варианты. Закупка будет идти через наши фирмы, в которых мы сажаем твоих и наших людей. Либо ты просто даешь нам возможность самим работать на твоей поляне и просто получаешь за это оговоренную заранее сумму.

«СП»: — Считается, что у хорошо отрегулированных цепочек всегда есть хорошее прикрытие. Как тогда попадаются взяточники? Случайность?

— Бывает, что начальники заказывают своих подчиненных. Их провоцируют на взятку. Бедолагу забирают, но цепочка остается и действует — после замены выпавшего звена. Поэтому, если мы ходим раскрутить коррупционную цепочку, надо раскручивать ее в полном объеме, проверяя всех участников процесса.

«СП»: — Бизнес здесь выступает в роли жертвы, которая вынуждена давать взятки?

— Поймите, не бизнес платит. Стоимость всех услуг, в том числе и взяток, возлагается на граждан, поскольку эти взятки включаются в себестоимость. То же самое происходит, когда приходят к бизнесмену с проверкой и попросту забирают его кровные из кассы. Он эти кровные все равно потом пытается возместить на своем бизнесе. Это же арифметика. Добавил там, прибавил здесь — вернул все, что унесли инспекторы. Я вам гарантирую, что в обычной буханке хлеба есть административная составляющая.

«СП»: — И всех бизнесменов это устраивает?

— У них нет выбора. Они подчиняются правилам игры. Я знал владельца завода «Мосрентген», который пытался продвинуть свое оборудование, не платя взяток. И где этот «Мосрентген»? Нет его. А мы закупаем китайское оборудование. И все это понимают. Но иначе не получается.

«СП»: — Совесть никого из коммерсантов не мучает?

— А они нашли для себя наивное оправдание. Мол, мы же не у конкретных людей берем — из бюджета. Это если речь, например, идет о закупке медоборудования, строительного оборудования для муниципалитета. Хотя на самом-то деле все равно это деньги конкретных людей — всех налогоплательщиков, всех, кому из-за дефицита бюджета вовремя не повысят пенсии и т. д.

«СП»: — Что может изменить эту психологию?

— Только система общественного контроля. Взяточники реально боятся ее. Даже президент Дмитрий Медведев недавно отметил, что не случайно бюрократы так ополчились на общественные организации, занимающиеся борьбой с коррупцией. Потому что именно общественность способна оказать президенту реальную помощь.

«СП»: — А Дмитрий Медведев на самом деле намерен бороться с коррупцией?

— Раньше были только разговоры, а теперь мы видим уже шаги. Маленькие шаги, осторожные — а иначе по болоту нельзя.