Крепостные русской глубинки

Минэкономразвития признало, что программы поддержки моногородов, в которых проживает свыше 16 миллионов человек, оказались неэффективными. С 2010 по 2012 годы на поддержку городов, основанных вокруг крупных предприятий, было выделено 27 млрд рублей. Деньги были потрачены, но значительная часть жителей этих моногородов до сих пор не видит никаких перспектив и вынуждена влачить жалкое существование. Для исправления ситуации Минэкономразвития предлагает направить еще 51 млрд. Правда, никто не дает гарантию, что и эти деньги не будут потрачены впустую.

По данным исследований компании «Базовый элемент» в России более 300 моногородов. В 45% из них ситуация более-менее нормальная: градообразующие заводы работают, и люди стабильно получают зарплату. При этом у этих населенных пунктов есть достаточный потенциал, чтобы выжить даже в случае закрытия предприятий. Еще 35% такого потенциала не имеют, но пока держатся за счет имеющегося производства. А вот 20% моногородов сегодня с трудом выживают: заводы закрылись, а ничего нового не появилось.

Для их спасения предлагается открыть новые предприятия, задействовать малый и средний бизнес. Но проблема в том, что большая часть депрессивных населенных пунктов не может предоставить никаких реальных планов по своему развитию.

В качестве альтернативы со стороны правительства давно раздаются призывы к гражданам стать более мобильными, то есть быть готовыми к переезду в другие места. Правда, никто не уточняет, куда конкретно должны отправиться люди и, главное, где они будут жить. Продать квартиру в умирающем городе можно только за копейки, а приобретение жилья в крупных и динамично развивающихся городах стоит немалых денег.

Единственное, что остается людям, это работать в других регионах вахтовым методом. Собственно, многие наши сограждане уже давно так трудятся. При этом соглашаются на низкую зарплату. Если государство в ближайшее время не найдет способ принципиально изменить ситуацию, а будет продолжать говорить о «мобильности», то не исключено, что социальное разделение в крупных городах усилится и изменит свой нынешний облик.

Сегодня жители «миллионников» делятся на коренных обитателей, проживающих в своих квартирах, и на ютящихся в подвалах выходцев из Средней Азии. Завтра может так оказаться, что в подвалах будут обитать уже граждане России, оказавшись на птичьих правах в своей собственной стране. Естественно, в рабочих бараках для людей «второго сорта» будут процветать болезни, а вскоре заведутся и криминальные порядки. И тогда какие-нибудь депутаты, желая набрать дополнительные очки перед выборами, выступят с инициативой законодательно закрепить разделение российских граждан по кастам, с четким описанием прав и свобод каждой.

Самое главное, что в низшую касту попадут жители не только депрессивных моногородов, но и многих населенных пунктов страны. Уже сегодня полстраны ездит на заработки в другие регионы, не видя никаких перспектив на родине. При этом они не любят коренных жителей крупных городов, месяцами не видят свои семьи и с трудом перебиваются с хлеба на воду.

О том, как не допустить такого развития событий «СП» рассказал председатель комитета Госдумы по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Востока, член фракции КПРФ Николай Харитонов:

— Полторы недели назад министр по развитию Дальнего Востока Александр Галушка, члены нашего комитета, представители Минфина совещались на эту тему. Было представлено примерно 25 объектов на Дальнем Востоке, которые должны быть обустроены. Сегодня отлаживается механизм реализации проектов и расходования средств. На мой взгляд, надо устроить ревизию городов, где мы собираемся потратить деньги. Посмотреть, какой там человеческий потенциал, в каком состоянии производственная сфера. А то можно средства просто закопать.

«СП»: — Вообще это реально сделать в нынешних условиях?

— Прежде чем войти, надо подумать о том, как выйти. Прежде чем запускать производство в моногородах, необходимо просчитать не только возможности изготовления продукции, но и ее реализации. Подумать, что это будет за продукция, где ее можно реализовать. Если речь идет, скажем, об экологически чистых сельхоз товарах, то это дело хорошее. Я как председатель комитета хочу встретиться с президентом и показать хорошие проекты по сое. Звучат сейчас предложения отдавать землю в аренду китайцам, но мы категорически против этого. Поэтому, прежде всего, надо провести ревизию.

«СП»: — Если ревизия покажет, что запускать какое-то производство в том или ином моногороде бесперспективно, то куда деваться людям?

— Что бы на земле ни творилось, а всё равно наступает весна и осень. Что бы на земле ни творилось, а птицы, гуси, лебеди и другие, семьи заводить прилетают на Север, а зимовать отправляются на Юг. Поэтому я не знаю, как так спокойно поднять людей с одного места и перевезти на другое. А как же зов предков, а как же могилы, память? Можно молодежь поднять, но она сегодня и так практически разбежалась. Из деревень бежит в райцентры, оттуда — в большие города. Мы же видим, что территория России сжимается как шагреневая кожа. Поэтому надо думать над тем, как удержать людей. Скажем, можно строить кирпичные заводы. Есть завод — можно построить добротное жилье.

Моя родная тетя во время войны работала трактористом, а в 1949 году завербовалась в Читинскую область. Сталин в то время почему-то находил возможность материально заинтересовать переселенцев на Дальний Восток. Я внес законопроект, что если молодой человек прожил там более трех с половиной лет, то ему надо обеспечить стопроцентную надбавку к зарплате и другие социальные льготы. Документ набрал 205 голосов, «Единая Россия» не голосовала. Регионы хотят сделать ответственными за инвестиции. Но кто их будет привлекать?

«СП»: — Есть мнение, что нужна полномасштабная новая индустриализация.

— Конечно, она нужна. Но «Единая Россия» заявила, что отвечает за всё. А мы уже 20 лет кружимся на месте. Ребятки, если вы выдохлись в своих идеях, то отдайте власть. Давайте проведем новые выборы, пусть в парламент попадут те партии, за которые народ проголосует.

Мы видим новые идеи только по изменению законов о выборах. Сейчас предложили партийные списки обрезать, создать одномандатные округа. По ним пойдут «фронтовики» президента. И сколько мы еще так будем? А экономика не терпит к себе такого вульгарного отношения.

Поэтому, если говорить о развитии страны, то давайте будем советоваться со всеми большими партиями. Будем собирать партийные конференции, круглые столы. А так все инициативы нашей оппозиционной партии под сукно. Поэтому всё время и наталкиваемся на то, что развития нет. Откровенно говоря, многие люди во власти весьма состоятельные люди. А большинство наших граждан к этой категории не относятся, перебиваются с хлеба на квас.

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев считает, что ситуацию исправить можно. Но, к сожалению, власть плохо знает реальные проблемы людей.

— Спасти моногорода возможно. Но вопрос заключен в масштабах помощи и эффективности ее использования. Есть два пути: создать в городе еще одно-два-три крупных предприятия или диверсифицировать старый завод. Последний вариант хорош для населенных пунктов, где работа градообразующего предприятия не может прекратиться, к примеру, по причинам выполнения оборонных заказов. Но во многих случаях можно помочь людям открыть маленькие производства. Но в каждой конкретной ситуации должно быть свое решение. Если, скажем, моногород находится в тайге, то создать там производство будет сложно: продукцию тяжело продать. А если моногород стоит рядом с большим городом, то мелкие производства там возможны.

«СП»: — Во многих городах России многие занялись торговлей, даже там, где почти никакого производства никогда и не было. При этом люди всё равно живут бедно.

— Люди богато жить не будут, хоть и будет принята новая госпрограмма. Задача в том, чтобы граждане могли просто жить. В ситуации, когда был один завод, и он закрылся, а в радиусе 50 километров вокруг нет ничего, то надо хоть как-то выжить.

Что касается торговли, то это экономический наркотик, этакий самообман. Вроде все заняты, экономические показатели активности людей хорошие, но за этим ничего нет. Торговля всегда вторична к производству. Тем более что торговля много людей занять не может. Я не беру в расчет наших «челночников», хотя это тоже была не совсем торговля, а способ выживания.

Можно переселить людей. Но куда? Я помню программу переселения соотечественников, кто кого куда переселил? В больших городах своя безработица, вновь приехавшим гарантировать рабочие места мы не можем. Получается, что людей из моногородов мы выбросим в большие города и скажем «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». У нас же не государственная экономика, где циркуляром можно было приказать всех трудоустроить.

Я понимаю, что создание небольших производств в моногородах это не стратегическое решение. Но нам сейчас не до жиру.

Стратегическим решением бы стала новая индустриализация. Но это такой масштаб задачи, которая не влезет ни в какую отдельную программу.

«СП»: — Недавно Дмитрий Медведев говорил о том, что надо повышать мобильность граждан.

— Перевод с чиновничьего языка означает: пусть себе едут и сами себе ищут средства выживания. Но что и где себе найдут люди? В низовых рынках труда, скажем, за место на стройке, им не победить узбеков, готовых работать за копейки и оплачивающих самостоятельно страховые взносы. На нише квалифицированных кадров мобильность кадров очень низкая: все места инженеров и квалифицированных рабочих заняты.

«СП»: — Может, еще проблема в том, что в маленьких городах люди в принципе не видят перспектив.

— Люди могут поверить в перспективы, но они должны быть в реальности. Но наш народ 20 лет верил обещаниям, слишком долго шли реформы, сейчас никто пустым лозунгам не поверит.

Я согласен, что от самого строительства заводов ощущение людей не изменится. У людей в сознании уже сложилась уверенность, что независимо от усилий лучше не будет. Эта уверенность иррациональна. Даже если вы построите уютные улицы, удобные квартиры и суперсовременное производство, то ощущение безнадежности еще не скоро уйдет. Тем более что у нас с современным производством не очень. Подобное было в советское время, когда все бежали из деревни. Даже из колхозов-миллионеров, где были очень хорошие зарплаты и прекрасные бытовые условия. Но люди всё равно бежали, потому что в подсознании сидело: в деревне хорошо жить нельзя. Это было иррационально, но это было.

Еще сложнее из голов людей убрать ощущение бесперспективности и нищеты, которое было последние 20 лет. То есть, вначале нужны конкретные решения. Но и даже в них люди поверят не сразу.

«СП»: — Возможно, для изменения ситуации нужна принципиально другая экономика.

— Безусловно, новая экономика нужна. Но могут ли поверить властям люди, если ничего качественно не менять? На мой взгляд, нет. Но качественные изменения возможны, я далек от мысли, что всем надо завернуться в саван и ползти на кладбище. По социальным и экономическим показателям мы очень напоминаем США после гражданской войны. Там тогда тоже был полный разлад жизни. Но сейчас это великая держава. Правда, американцам пришлось очень многое принципиально поменять. Сможем ли мы сделать что-то подобное — большой вопрос.

«СП»: — Многие наши сограждане из провинции уже согласились на очень низкие зарплаты в больших городах.

— Но семью-то кормить надо. В принципе, наша экономика к крепостному праву может перейти очень легко. Как раз для этого принципиальных изменений не нужно. Но это вариант тупиковый сам по себе. Проблема не в том, что наши люди не готовы получать как выходцы из Средней Азии, а в том, что на эти деньги никак не прокормить нормальную русскую семью.

Есть качественная граница. Это возможно ли прокормить семью. Может быть, плохо, бедно, но можно. Вот если нельзя, то начинаются серьезные социальные последствия. Если это будет касаться большинства жителей небольших городов, то это будет уже не экономика, а политика.

«СП»: — Директор департамента проектов развития экономики регионов Минэкономразвития Андрей Соколов сказал, что мы сформировали несколько поколений людей, которые даже в мыслях не допускают смену места работы, и это не очень хорошо.

— Хорошо быть директором департамента и хорошо на этой должности говорить. Я согласен, что старшему поколению сложно решиться уехать. Но даже люди 40 лет уезжают из городов, где предприятия работают. Чиновники просто пытаются сказать нам о том, что люди сами виноваты.

У нас студенты не только из Европы, но и из Китая не возвращаются. Наши русские белокурые молодые люди, которые китайцами никогда не станут, уезжают из регионов Дальнего Востока на учебу в Поднебесную, а возвращаться домой не хотят. На вопрос «почему?» они отвечают: «В Китае перспектива есть, а в России - нет».

Так что мобильность и попытка устроиться у наших людей есть, но должны быть места. Неорганизованной может быть только низовая миграция, любая миграция квалифицированной рабочей силы должна быть направляемой. Это аксиома, подтвержденная опытом многих стран.

Скажем, человек приезжает в Москву и хочет устроиться на завод. Но столичные заводы практически все закрыты. Да и где человек будет жить?

Да, у нас в стране есть квалифицированные работники, есть места, где они нужны. Но Россия огромна, по ней в поисках можно путешествовать 50 лет. Это же не Эстония, по которой можно проехать за два часа. Если где-то не нашел рабочего места, значит его вовсе нет. А у нас правительство будто рассчитывает на то, что работники и работа случайно сойдутся в одной точке. К примеру, человек выучился на авиационного инженера, так заводы у нас разбросаны от Хабаровска до Смоленска. И куда он поедет искать работу? А перемещение по стране стоит, кстати, очень дорого.

Высказывания наших чиновников показывают только то, что у них очень высокий уровень жизни. Что они просто не знают, как живут остальные.

Фото Игорь Самойлов/ РИА Новости