Нефтяная торпеда Москвы

Россия и Иран решили резко активизировать экономическое сотрудничество. Об этом говорится в Меморандуме о взаимопонимании, который 5 августа подписали глава Минэнерго РФ Александр Новак и министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане.

В документе, прежде всего, речь идет о закупке Россией иранской нефти. Первоначально (в ходе первой встречи президента Владимира Путина и его иранского коллеги Хасана Роухани в сентябре 2013 года в Бишкеке) стороны говорили об объемах до 500 тысяч баррелей в день, или 25 млн тонн в год, что составляет четверть всей иранской нефтедобычи. Сейчас, по данным «Коммерсанта», согласован более скромный объем — 2,5−3 млн тонн в год, который будет закупать специально созданный для этой цели трейдер, подконтрольный государству.

Иран будет продавать нефть с небольшим дисконтом к Brent: минус 5 долларов за баррель. Исходя из июньских котировок, объем годового контракта может составить 2,35 млрд долларов.

На вырученные средства Иран намерен покупать у РФ ее продукцию: технику для нефтепереработки, медоборудование, рельсы, грузовики КамАЗ, металлы и зерно. Возможны поставки российской электроники, например, оборудования для аэропортов. Договоренности, кроме того, подразумевают участие российских компаний в проектах на территории Ирана по строительству и реконструкции электростанций и сетей, в частности, электрификации железных дорог. Рассматривается возможность допуска российских компаний к строительству второго блока АЭС в Бушере, и закупка у РФ нескольких сотен мегаватт электроэнергии.

Надо сказать, значимость Ирана для Запада сильно возросла — в связи с событиями в Ираке и поисками альтернатив российским углеводородам. Возможно, поэтому игра Москвы на сближение с Тегераном вызвала резкую реакцию Вашингтона. По информации из правительственных источников, США пытались сорвать российско-иранскую сделку, угрожая санкциями компаниям обеих стран. По официальной версии Белого дома, резкая активизация сотрудничества между Москвой и Тегераном противоречит все еще действующим в отношении Ирана санкциям (они были частично ослаблены по итогам промежуточных договоренностей по иранской ядерной проблеме).

Что на деле стоит за сделкой с Ираном, зачем России — стране, занимающей второе место в мире по объемам нефтедобычи (данные Bloomberg по итогам первого полугодия 2014 года) — понадобилась иранская нефть?

— России необходимо заходить на иранский рынок, и использовать для этого любые возможности, — уверен руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. — Да, кроме нефти, у Ирана практически нечего взять взамен. Раз так — надо работать по схеме, которая расписана в Меморандуме.

Покупаем мы нефть не без выгоды: имеется дисконт, хотя и, действительно, небольшой. Да и объем сделки — 2,5−3 млн тонн в год — для России капля в море. Мы, напомню, добываем более 520 млн тонн «черного золота» в год.

Поэтому нынешняя сделка для нас — лишь шаг для проникновения на иранский рынок, и закрепления на нем по ряду позиций.

«СП»: — Как мы будем использовать иранскую нефть?

— Переработаем — на юге России или в Закавказье. Нефть не пропадет. Другое дело, что предположения о том, будто РФ начнет иранскую нефть реэкспортировать, представляются фантастическими, учитывая небольшой объем сделки.

«СП»: — России выгодно поставлять Ирану свои товары — продукцию машиностроения, зерно?

— В этих поставках больше геополитики, чем бизнеса. Иран становится — по мере выхода из режима санкций и нормализации отношений с Западом — серьезным игроком на Ближнем Востоке. От позиции Тегерана, например, во многом будет зависеть ситуация в Багдаде. А в Ираке у нас имеются крупные нефтяные интересы в Западной Курне (нефтяное месторождение на юге страны, — «СП»). Этот район пока не попал в зону боевых действий, и не является центром политической напряженности. Тем не менее, всегда надо помнить, что дестабилизация может добраться и туда. Между тем, эти провинции находятся под негласным «иранским зонтиком». Заключая сделку с Ираном, мы обеспечиваем еще и относительную стабильность в нефтеносных районах Ирака. Это логично и оправдано.

Кроме того, нас интересует, какой будет позиция Ирана по Афганистану, когда оттуда выйдут натовские войска. У Тегерана всегда были интересы в зоне пуштунских племен — мы с 1980-х годов наблюдаем активное иранское влияние на определенные части Афганистана, и на ряд афганских лидеров.

Если мы, с помощью нефтяной сделки, сможем влиять на позицию Ирана хотя бы по двум этим позициям — сделка более чем оправдана.

«СП»: — Поэтому американцы так противились ее заключению?

— У Штатов были разные мотивации. Вначале они подозревали Россию в желании нарушить режим все еще действующих санкций, и повлиять на переговоры по иранской ядерной программе. Однако прогресс по иранскому атому был достигнут, а позиция США не изменилась.

Проблема в том, что у Вашингтона существует собственная повестка реанимации отношений с Тегераном. Для определенной части американского политического класса Иран выглядит серьезным партнером на длительную перспективу, и уравновешивает в регионе позиции Саудовской Аравии и Катара. В этой ситуации российский фактор мешает американцам спокойно разыгрывать свою партию.

«СП»: — Получается, сделка с Ираном — шаг в правильном направлении?

— Думаю, да. Сейчас нет других способов дать Ирану понять, что у России есть серьезные интересы на Ближнем Востоке, и за их учет она готова чем-то платить.

— Нефти мало не бывает, у американцев тоже нефти хоть залейся, но они ее покупают, — считает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. — Интерес РФ в этой сделке понятен: российская нефтянка получает новый инструмент операций на рынках третьих стран. Инструмент этот вполне хороший. Если из-за санкций с российского нефтяного рынка уйдут западные технологии, и упадет производство собственной нефти, мы сможем использовать Иран. Иранскую нефть можно продавать на рынках Китая, ЮАР, Южной Кореи.

Повторюсь: больше нефти — это не меньше. С иранской нефтью можно работать. Будет ли это делать «Газпромнефть», или «Лукойл», или какой-то новый оператор, у которого пока нет выхода на мировые рынки, — не важно.

Кроме того, мы этой сделкой ослабляем зависимость Ирана от международных санкций, и перехватываем у американцев инициативу. Если завтра США хапнут иранскую нефть — чего нам сегодня ее не хапнуть?!

Именно поэтому Госдеп зашевелился, поэтому поднял вопли, что российско-иранская сделка мешает переговорам США с Ираном. Мешает — и слава Богу. Мешает, потому что если Иран будет меньше нуждаться в США, он выдвинет американцам более жесткие условия по ядерной проблеме.

Так и хочется сказать: ребята, а нам какая разница, почему мы должны под вас подстраиваться? Вы-то ни под кого не подстраиваетесь — ни с Украиной, ни с чем угодно еще.

На мой взгляд, Барак Обама становится «хромой уткой», и портит сейчас отношения со всеми. Американский президент стремиться доказать, что он — главный. В этой ситуации Россия ведет собственную игру. Эта игра не просто не обязана учитывать американские интересы, она должна их торпедировать, где только возможно, - учитывая гадости, которые США сделали РФ в последнее время…

Фото: ИТАР-ТАСС/ EPA