Запретительные полумеры правительства

Шаткое перемирие на Украине не смогло удержать Россию и Евросоюз от того, чтобы войти в очередной санкционный клинч. Российские власти весьма оперативно отреагировали на введенные 12 сентября европейцами ограничения на доступ ведущих российских банков и компаний (преимущественно из энергетического сектора и оборонки) к рынку капиталов, а также эмбарго на передачу технологий в сфере разведки и бурения на арктическом шельфе.

Как рассказал помощник президента России Андрей Белоусов в кулуарах Самарского экономического форума, вслед за продовольствием из нелояльных стран ЕС российский рынок сбыта может быть закрыт для подержанных автомобилей и некоторых товаров легкой промышленности. «У нас есть целый ряд несельскохозяйственных продуктов, где наши, прежде всего европейские, партнеры больше зависят от России, чем Россия от них. Это касается, например, завоза автомобилей, прежде всего подержанных автомобилей, это касается некоторых видов товаров легкой промышленности, где мы уже сами можем производить. Не всех, некоторых видов одежды», отмечает помощник главы государства.

О реализации озвученных ранее серьезных угроз, таких как возможное закрытие воздушного пространства для транзита транссибирских маршрутов и остановка части чартеров европейских авиакомпаний, пока ничего не сообщается. Возможно, эти меры припасены Москвой в качестве фактора, сдерживающего Брюссель от дальнейшей антироссийской санкционной эскалации.

Действенность же принятых ответных мер вызывает большие сомнения. Хотя бы в силу того обстоятельства, что наибольшая часть импортного ширпотреба приходит в РФ из стран Азиатского региона, которые не участвуют в санкциях. Исключением можно считать только премиальный сегмент на рынке одежды, на котором доминируют известные европейские торговые марки. Едва ли европейские производители заметят и введенные ограничения на ввоз поддержанных автомобилей. Так, в прошлом году на российский рынок поступило всего 10,5 тысяч машин б/у.

ВВП России за 2013 год составил всего $2,1 трлн. в то время как экономика США около S16 трлн., а стран ЕС примерно $17 трлн., напоминает аналитик ИК «Риком-Траст» Владислав Жуковский.

—  То есть, по отдельности экономики США и ЕС в 8 раз крупнее, чем российская. А вместе они крупнее нас в 16 раз. Если мы нанесем по Западу удар на $1, то в ответ потеряем $16. Можно провести такую аналогию — столкновение огромного грузовика и легковушки. Понятно, если первый отделается вмятиной, то легковая машина превратится в металлический хлам.

В силу несопоставимых масштабов экономики последствия санкционной войны для нас будут гораздо более серьезными. Здесь также надо учитывать нашу зависимость от США и Европы в плане капиталов, поставок технологий, товаров и услуг первой необходимости.

«СП»: — Получается, Запад в экономическом плане малоуязвим?

— Нанести реальный удар по Европе можно. Для этого достаточно перекрыть нефтяные и газовые задвижки на экспортных трубах, поскольку страны ЕС на треть зависят от поставок российского газа.

Но сделать это достаточно проблематично, учитывая, что половина бюджета формируется за счет нефтегазового экспорта. И вообще, 75% российского экспорта составляют товары сырьевой группы. Прежде всего продукты топливно-энергетического комплекса (нефть, нефтепродукты, нефтехимия, газ). Россия сама пострадает, отказавшись от углеводородного экспорта в Европу. Тогда мы уподобимся той самой унтер-офицерской вдове, которая сама себя высекла.

Помимо огромной дыры в бюджете, появление которой Россия может не пережить, мы потеряем репутацию стабильного и надежного поставщика сырья в Европу. Чего Америка только и ждет, чтобы начать сланцевую экспансию на континенте. Так что нефтегазовое эмбарго для России тоже неприемлемо.

А помимо нефти и газа мы практически ничего в Европу не поставляем. Поэтому Москве реально сложно чем-то насолить европейцам. Обратите внимание, когда страны ЕС вводят против нас санкции, они запрещают ввоз чего-то в РФ. В качестве ответных мер наша страна… опять запрещает ввоз европейских товаров. По большому счету наш «ассиметричный ответ» это продолжение санкций Запада. Мы не можем запретить вывоз за рубеж станков, машин и технологий, потому что мы их не производим.

«СП»: — А что насчет обещанного импортозамещения? Нашим производителям никто не предоставит даже шанса занять освободившиеся на рынке товарные ниши?

— Для этого нужен системный подход. Уже сейчас увеличиваются поставки турецких, латиноамериканских продуктов питания. Та же «чилийская рыба» на самом деле — банальный реэкспорт норвежских морепродуктов. Ждем, когда на прилавках в торговых сетях появятся «белорусские мидии». Или возьмем скандально известные польские яблоки, которые будут поступать на рынок Таможенного Союза через Белоруссию и Казахстан…

Конечно, можно было бы запретить импорт новых автомобилей. Но когда вам нечем будет удивить Запад. Предъявлять те немногие аргументы, которые у нас есть, нужно постепенно. Такую меру, как запрет на ввоз новых автомобилей, наше руководство думаю, решило попридержать. Возможность ужесточения ответных санкций будет использована как козырь в переговорном процессе. С другой стороны, если запретить ввоз новых автомобилей, с российского рынка исчезнут Мерседесы, Майбахи. Не думаю, что наш правящий слой готов на столь решительный шаг. Впрочем, в качестве выхода авто представительского класса смогут приобретать с формально минимальным пробегом.

Торговые ограничения в первую очередь скажутся на уровне жизни тех, кого принято называть средним классом. Люди будут вынуждены затянуть пояса и переориентироваться на товары более низкого качества из Китая, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки. Хотя мы прекрасно помнит, сколько претензий до украинского кризиса предъявлял Роспотребнадзор к тому же бразильскому мясу.

«СП»: — Что следует предпринять, чтобы запустить процесс не декларативного, а реального импортозамещения?

— К сожалению, мы видим, что Центробанк повышает процентные ставки. Заимствования для малого и среднего бизнеса только дорожают. А кредитование реального сектора упало до минимальных с 2009 года значений. В свою очередь, денежная масса растет медленнее, чем номинальный ВВП (менее чем на 6,2%). Минфин решил возродить налог с продаж, поднять НДФЛ, НДС, а правительство ужесточает бюджетное правило, сокращая расходы на экономику, инфраструктуру и социальный сектор. Плюс по России бьет членство в ВТО. Вместо того, чтобы выйти из этой структуры (прихватив с собой десяток слаборазвитых стран), наша страна продолжает жить на навязанных нам глобальным бизнесом условиях кабальных договоренностей.

Все это уничтожает реальный сектор российской экономики и промышленности. Так что нужно отдавать себе отчет в том, что импортозамещение реально производиться не будет. Оно просто невозможно при экономическом росте в 0,8%, в ситуации, когда инвестиции в реальный сектор падают второй год подряд на 3%. Получается, мы всего лишь замещаем один импорт другим.

Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин согласен с тем, что готовящиеся правительством меры недостаточны.

—  Конечно, мы можем отказаться от европейских брендов в одежде, но это несущественно в масштабах экономики стран ЕС. Запрет на поставку в Россию подержанных иномарок или одежды может идти только в дополнение к чему-то более существенному, но не как «основное блюдо». Что касается иномарок б/у, то мне вообще не понятно, зачем это надо. Удар для производителя — это невозможность продавать новые машины. В результате наши власти бьют разве что по дилерам, которые не играют никакой политической роли. А автоконцерны при этом выводятся из-под удара, хотя именно они представляют один столпов европейской экономики.

Я полагаю, что следовало бы закрыть наш рынок для всех западных легковых автомобилей в целом. За исключением поставок по уже оплаченным контрактам. Нельзя повторять одну и ту же ошибку. Я имею в виду, что российский бизнес понес убытки из-за того, что уже оплаченные поставки продовольствия попали под наши контрсанкции. По-хорошему правительство должно заплатить за это компенсацию из зарплат тех чиновников, которые принимали такое решение.

«СП»: — Тотальное автомобильное эмбарго будет способствовать импортозамещению (учитывая, что самые ходовые марки давно собираются в России), или приведет лишь к переориентации рынка на другие направления?

— Будут присутствовать оба эффекта. Ведь есть японские, южнокорейские машины, многие ведущие автопроизводители представлены в России. На минутку, акционером и стратегическим партнером АвтоВАЗа выступает компания Рено. Таким образом, закрытие нашего рынка для автомобилей из Европы и Америки значимых проблем нам не создаст. А в политическом отношении это было бы весьма чувствительно для Запада. А подержанные автомобили это «ни Богу свечка, ни черту кочерга» — мы наказываем мелких и средних дилеров. Так и хочется сказать, ребята, как вам не стыдно! Можно подумать, что против России санкции вводят европейские автодилеры, а не крупный бизнес. Пежо, Рено, Мерседес, БМВ и другие должны либо приходить в Россию (расширять производство), либо терять наш рынок.

При этом его нельзя закрывать для небольших грузовиков и пикапов. Потому что это не предмет потребления, а средство производства. Люди с их помощью зарабатывают себе на жизнь.

К тому же санкции нужно вводить не на год, а минимум лет на пять. Потому что переносить производство из-за потери годовой прибыли на российском рынке просто нерентабельно. Я понимаю, что в этом отношении есть серьезные бюрократические ограничения и различные лоббистские группы. Но сейчас речь идет о том, что если не ответить ударом на удар, о нас и дальше будут вытирать ноги. В этом смысле правительство подготовило слабый ответ. Это, скорее, приглашение к дальнейшей агрессии.

«СП»: — В нашем арсенале есть более действенные средства принуждения Запада к экономическому миру?

— В принципе, можно было бы пойти на ограничение транссибирских перелетов для самолетов европейских авиакомпаний. Но это мера обоюдоострая: мы закроем свое небо, а европейцы нам закроют свое. Это можно сделать, что следует учитывать, что авиакомпании трудно назвать политически значимым бизнесом. В отличие от упомянутых производителей автомобилей и виноделов. Что касается вин, мы могли бы переориентироваться на Южную Америку, ЮАР, Новую Зеландию. При этом стоило бы провести дискуссию, «закрывать» ли нам европейские и американские виски, бренди и коньяки. Дело в том, что европейским винам нетрудно найти альтернативу, а вот с виски дело сложнее. У наших коньяков принципиально другой вкус. Можно, конечно, ударить и по нашим потребителям из числа «воинствующих вкусовых эстетов». К тому же мы крайне важны для рынка Хеннесси, Мартеля.

«СП»: — Российские потребители готовы «пострадать за идею»?

— Понятно, что те, кто покупают дорогие вина, ни за какую идею страдать не готовы. А вот большинству наших людей страдать не придется. Потому что вместо французских, испанских и итальянских вин мы получим точно такие же по качеству (если не брать элитные сорта) вина из других регионов. Настоящие любители пострадают, но их мало. Это как с игорным бизнесом, когда его закрыли игроманы стали ездить в Минск. Для них это не страшно. Важно провести работу с монополистами, чтобы они не завысили цены как в прошлый раз. И нужно на государственном уровне провести работу по переориентации закупок вин.

Запрет на поставку подержанных автомобилей и одежды вряд ли шокирует Запад, считает заместитель директора Центра политической информации Алексей Панин.

— Рынок подержанных импортных машин уже сформировался в самой России. Их не обязательно перегонять из стран ЕС. Новые авто не затрагиваются, к тому же многие компании уже успели локализовать производство в РФ. Что касается одежды, то я так понял, что запрет не будет иметь тотального характера. Власти планируют отказаться от импорта одежды, которую мы можем производить сами. Так что, наверное, «роскошные» бренды эта мера не затронет.

На мой взгляд, все это выглядит достаточно несерьезно на фоне такой санкции как запрет на транссибирские полеты. Она ударит по большому количеству авиаперевозчиков, а это и так низкомаржинальный бизнес. Нетрудно предположить, что закрытие неба над Сибирью для европейских компаний снизит их конкурентоспособность по сравнению с арабскими и азиатскими игроками. В России от этой меры пострадал бы только Аэрофлот, который получает от западных компаний пролетные роялти за право летать над Сибирью. Из-за этого наш ведущий авиаперевозчик может уйти в минус. С другой стороны, правительство может компенсировать Аэрофлоту убытки.

«СП»: — Пока обе стороны конфликта старательно обходят газовую тему.

— Потому что никто не заинтересован превращать ее в предмет политического торга. Но если пофантазировать и представить, что газ попадет в санкционный список, это было бы любопытно. В то же время Кремль по понятным причинам не хочет подталкивать Европу к тому, чтобы еще более интенсивно искать альтернативных поставщиков. Для нас этот сценарий крайне нежелателен. Уже пошли сообщения, что Польша, Австрия, Словакия и другие страны ЕС недополучают законтрактованные объемы газа. На мой взгляд, это довольно симптоматично.

«СП»: — Газпром так наказывает своих европейских контрагентов за незаконный реверс на Украину или «незалежная» занялась своим любимым делом и ворует российский газ.

— Пока не известно. Представители нашей корпорации утверждают, что топливо поставляется в полном объеме, и они не знают, что происходит.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Владимир Саяпин