Россиян будут лечить американскими лекарствами Made in Russia

Выпускать социально важные лекарства в России, цены на которые монопольно диктовали западные корпорации, отныне смогут и отечественные компании. Первое решение по подобному спору вынес московский арбитраж. Похоже, не за горами еще несколько. Ведь вопрос уже давно стал политическим.

Арбитраж: таблетка против молекулы

Арбитражный суд Москвы вынес решение, которое может стать поворотным для всей фармацевтической индустрии страны. Основатель российской фармацевтической компании «Натива» добился принудительной выдачи лицензии на пользование патентом американской компании Celgene для выпуска препарата «Леналидомид». Российская фирма будет оплачивать американцам 30% от прибыли.

Celgene — одна из крупнейших фармацевтических корпораций в мире, которая была основана тридцать лет назад, и в настоящее время специализируется на выпуске препаратов для лечения рака и воспалительных болезней. На западный рынок «Леналидомид» она вывела в 2004 году под торговой маркой «Ревлимид»: это лекарство используется в лечении СПИДа, проказы, туберкулеза и даже множественной миеломы.

Для Celgene это поистине курица, несущая золотые яйца: по данным самой компании, еще в 2012 году «Леналидомид» принес ей $3,8 млрд. (учитывая, что средний годовой курс лечения препаратом стоит в США около $150 тысяч).

Российский аналог, разумеется, намного дешевле американского. Правда, он был официально зарегистрирован Минздравом РФ в «Государственном реестре» только в августе 2016 года. Основатель компании «Натива» Олег Михайлов зарегистрировал на свое имя патент, который защищает одну из лекарственных форм выпуска (Celgene запатентовал молекулу, лежащую в основе лекарства).

Уже в марте 2017 года корпорация Celgene через Арбитражный суд Москвы потребовала у «Нативы» не только запретить ей производить и продавать в России это лекарство, но и уничтожить все выпущенные экземпляры дорогостоящего препарата. А также запретить любые тендеры на закупку лекарства для медицинских учреждений России… Однако в декабре 2017 года корпорация Celgene добровольно отказалась от судебного иска.

В свою очередь, российские производители подали к Celgene встречный иск: они потребовали принудительно лицензировать этот препарат для выпуска в России (и, естественно, перечислять в США лицензионные платежи за использование патента). Завершилось дело буквально на днях: судья Анна Мищенко удовлетворила требования российского производителя.

Даже в лекарствах нашли «политику»

Сейчас только в Арбитражном суде Москвы рассматривается сразу несколько исков, которые касаются споров о выпуске в России аналогов дорогостоящих западных препаратов. Все они, как и «Леналидомид», официально зарегистрированы Минздравом России. Между тем, западные компании настаивают, что международный патент преобладает над российским — а значит, только они имеют эксклюзивное право на выпуск лекарств.

Среди них, например, противоопухолевые «Сунитиниб» (его производит американская корпорация Pfizer), «Гефитиниб» (выпускается британской корпорацией AstraZeneca) и «Дазатиниб» (выпускается швейцарской компанией Bristol-Myers Squibb). Все они, разумеется, на Западе баснословно дороги — а в России их выпускать намного дешевле.

Получение принудительных лицензий на выпуск лекарств, исключительные права на которые принадлежат западным корпорациям, — вовсе не российское ноу-хау. Еще в 2003 году на такой шаг пошли власти Малайзии и Замбии в случае с препаратами для лечения ВИЧ/СПИДа. Цель благая — снизить цены на социально значимые препараты.

А в России еще в 2016 году президент компании «Фармасинтез» Викрам Пуния на встрече с президентом Владимиром Путиным предложил ввести принудительное лицензирование лекарств для лечения вирусных гепатитов. Президент тогда поручил проработать этот вопрос ФАС, но дело, похоже, сдвинулось с мертвой точки только сейчас.

Тем более, что сегодня российский фармацевтический рынок становится полем для политических баталий — так же, как еще недавно был рынок сельскохозяйственный. Напомним, что в законопроекте о контрсанкциях Госдума изначально хотела закрепить запрет на импорт из США и других западных стран лекарств и медицинского оборудования. Правда, лишь тех, аналоги которых производятся на территории России.

По этому поводу в обществе развернулась горячая дискуссия. Лично к президенту обратились руководители нескольких пациентских организаций (в том числе фонды «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой, «Дети-бабочки», «Галчонок», «Вера» и фонд Константина Хабенского). По их мнению, запрет на импорт западных лекарств — это бомба замедленного действия.

Кремль к мнению общественности все же прислушался — и в финальном тексте закона о контрсанкциях упоминаний о лекарствах и медоборудовании не оказалось.

Доктор Орловская: лекарственный рынок зависим от импорта

С просьбой прокомментировать ситуацию «Свободная пресса» обратилась к эксперту по лекарственному рынку, доктору фармацевтических наук Татьяне Орловской.

— Почему в России вынуждены даже таким способом выпускать аналоги импортных препаратов? На это есть ряд причин. Недостаток необходимых собственных наработок новых и эффективных лекарственных препаратов, которое, по моему мнению, обусловлено как недостаточной подготовкой профессиональных специалистов для фармацевтической отрасли, так и трудностями в регистрации, сертификации и лицензировании новых медицинских средств.

Большинство препаратов, выпускаемых в настоящее время на территории России, производятся на импортном оборудовании, из импортных субстанций. При таком положении дел на конечную цену продукции влиять очень трудно.

Попытки правительства заморозить цены на «Жизненно необходимые и важнейшие лекарственные препараты» (ЖНВЛВ) привели к ситуации, когда определенным производителям легче прекратить выпуск препаратов, чем работать себе в убыток.

Новости здоровья: Ученые: сода может спасти от рака