Ю. Чеботарев: «У Крыма есть шанс стать вторым Гонконгом»

Олег Гладунов: — Здравствуйте! Сегодня в «Открытой студии» -экономический обозреватель Олег Гладунов и наш гость Управляющий активами инвест-компании Chebotarev Lab, известный российский трейдер и автор книг по финансовому рынку Юрий Чеботарев. Первый вопрос, естественно, будет касаться финансового рынка. На прошлой неделе на фондовом рынке произошло интересное событие: после референдума в Крыму, итоги которого американские власти приняли агрессивно, была масса заявлений о санкциях, в том числе экономических, финансовых. Но тем временем американские инвесторы активно завозили капиталы на наш рынок. За один только день он чуть ли не на 7% вырос, соответственно, рубль поднялся и к доллару, и к евро. Как вы оцените эту ситуацию? Видимо, правильно, что у денег нет родины?

Юрий Чеботарев: — Да, достаточно хорошо известно, что деньги всегда идут туда, где им легко. Это — во-первых. Во-вторых, туда, где эти деньги могут спокойно из денег делать деньги. Невзирая ни на какие политические, экономические события, творящиеся на финансовом рынке. Но в то же время нужно понимать: финансовый рынок не прогнозируем на 100%. Здесь очень много аналитиков: биржевых, экономических, которые могут рассматривать различные сценарии возможной жизни финансового рынка. Но как будет на самом деле, не знает никто. Потому что любой экономический сценарий, который разрабатывает тот или иной аналитик, у него вероятность исполнения — 50%. Понять, куда будут двигаться крупные капиталы, никто никогда не может. Потому что это просто невозможно. Если бы мы знали, как и куда будут двигаться капиталы, то мы с вами зарабатывали бы просто баснословные деньги. Но этого не знает никто. То, что произошло, так называемый крымский фактор, который сработал, он, надо сказать, что и очень сильно ударил по российскому рынку, когда 3 марта он в момент обваливался на 22%. На самом деле была паника на рынке. Но потом он немножечко отжался, и 2 марта закрылся на 13−15% падения. После этого были различные политические события вокруг Крыма, слышались разные заявления и т. д. Все это привело к тому, что капиталы, деньги, люди решили: дно рынка уже нащупано, можно попробовать отыграть какую-то сумму денег и, может быть, даже на этом заработать. Поэтому в последнюю неделю мы увидели рост российского рынка на 7−10%.

О.Г.: — То есть американские спекулянты не решили поддержать Россию таким образом и референдум в Крыму, а просто, как говорится, искали свою выгоду и покупали дешевые акции?

Ю.Ч.: — Да. Совершенно верно. Они шли туда, где им выгодно, а не туда, куда говорят руководители тех или иных стран.

О.Г.: — Да, но вот потом-то произошла еще более интересная история. По сообщениям Рейтер, буквально в среду американская комиссия по ценным бумагам (SEC) тут же обзвонила всех инвесторов, которые более 10% инвестировали в российский рынок, предупредив их, что он может упасть. Запрета не было, но был своего рода намек. Потом следом пошел второй вариант: американские рейтинговые агентства S&P и Fitch объявили, что снизили рейтинги России. Прогноз негативный со стабильного. Потом пошла третья волна финансовых санкций, хотя они официально еще не объявлены, когда операторы этих платежных систем Visa и Mastercard (тоже, собственно говоря, проамериканские) заблокировали счета наших крупных банков, которые отразились. Потом они одумались и буквально в ночь на воскресенье разблокировали счета одного банка, но, тем не менее, порядка семи наших банков все равно пострадало.

Ю.Ч.: — Да.

О.Г.: — Вот эти все действия говорят о том, что в общем-то получается, несмотря на то, что инвесторы довольно свободный народ и ходят, куда хотят, но американские власти при желании, даже без введения санкций, могут на них воздействовать: остановить их, ограничить. И наш рынок после этого начал падать, и рубль немножко опустился, и рынок пошел вниз.

Ю.Ч.: — Это так. Но любые политические санкции имеют на самом деле временный характер, долговременного влияния на рынок не оказывают. Только если смогут создать вокруг России какую-то систему экономических санкций, уже в длительной перспективе, тогда это может оказать долговременное отрицательное воздействие на рынок. Что касается платежных систем Visa, Mastercard, дело в том, что в России во времена еще Ельцина существовала своя клиринговая система. Ее создал господин Гусинский. Был такой «Мост Банк», и у него была своя система карточная, клиринговая — «СТБ Банк». Он создал ее по аналогии, точнее, один в один была скопирована эта система. Но она существовала в рамках России. Ну, потом, поскольку произошли определенные экономические события с господином Гусинским, эта система рухнула, как и банк. Но, в принципе, это уже, будем так говорить, политические вопросы. Я не политикой занимаюсь, а управлением активов. Меня, конечно, интересуют политические и экономические события, потому что они в той или иной мере влияют на то, как будут двигаться цены на активы. В этом смысле мне нужно понимать, что происходит. Хотя мы никогда не узнаем, как повлияют те или иные политические или экономические события на цены на фондовом и финансовом рынке. И на этом заработать нельзя. Зарабатывать нужно на других, более сложных и серьезных приемах.

О.Г.: — По поводу все-таки этих санкций, которые так или иначе отразятся и на рынке, и на ценах акций, на стоимости рубля… Сейчас у нас такие, особенно на последней неделе, настроения во власти и обществе, что шапками закидаем, нам эти санкции не страшны, из «восьмерки» выгонят — ну и что, «восьмерка» — чисто такой совещательный, как говорится, орган… Но если нас удалят из «восьмерки», будет ли какое-то влияние это иметь на наш финансовый рынок?

Ю.Ч.: — Смотрите, ситуация какая: все санкции, которые сейчас объявлены, они вообще никак не влияют на Россию. Санкции могут повлиять только в долговременной перспективе. То есть, если мы будем рассматривать ситуацию на горизонте — одна неделя или месяц — ничего не произойдет. Как было, так и будет. Рынок, конечно, пошевелится вверх-вниз, побегает в ценах, но о каких-то серьезных апокалипсических событиях речи быть не может. Но вот если мы рассмотрим ситуацию на горизонте в 3−5 лет, то есть это очень длинный горизонт времени, то тут могут быть интересные сценарии, можно их рассмотреть. Политические события, которые сейчас возникли вокруг Крыма, напоминают на те, что происходили в декабре 1979 года в Советском Союзе, когда было принято решение ввести войска в Афганистан. И тогда же Запад тоже начал вводить санкции. Сначала это были санкции просто на словах, на горизонте 1−2-3−5 месяцев это никакого влияния на Советский Союз не оказывало, но на горизонте 3 года произошли страшные экономические события. Я 1979 год очень хорошо помню, потому что как раз писал диссертацию, и мне было очень хорошо это известно и понятно. В 1980 году появился новый президент в Соединенных Штатах, Рональд Рейган, и просто повел борьбу с «империей зла», как он тогда говорил. И что, к чему все пришло? Советский Союз покупал много пшеницы в Канаде и в Соединенных Штатах. У нас своей хорошей пшеницы не было. Мы покупали очень много оборудования, мы продавали много нефти. В то время Советский Союз тоже так же, как и сейчас Россия, добывал больше всего нефти в мире, это была единственная страна, которая добывала больше всех, больше ОПЕК даже добывала. Мы в это время строили ветку Уренгой — Западная Европа. Нам прекратили поставки труб, газотурбинных агрегатов, все перекрыли, где только можно. И в 1982 году экономическая ситуация в Советском Союзе была просто плачевная. Часть населения скудно питалась, было очень тяжелое время. Конечно, этот фрагмент истории напоминает тот, который может сейчас развиваться вокруг Крыма. Объясню, почему. Последние несколько дней появилась очень интересная информация среди аналитиков западных, что захват Крыма — это ловушка для «Газпрома». На первый взгляд кажется, ну как же…

О.Г.: — Что тут такого, где подвох-то?

Ю.Ч.: — Ну да, что-то такое, что непонятно. А подвох — вот в чем. «Газпром», я буду говорить приблизительные цифры, каждый год получает прибыль от продажи газа в Европу примерно 400 млрд долларов. Это очень большая сумма. За такую сумму денег можно устроить любую войнушку. И я уверяю вас, очень многие страны, особенно развитые, они будут бороться за эти деньги. Каким образом это может произойти? Конечно, не завтра, или через месяц, или через полгода. Но на горизонте в 3−5 лет вполне реально это может произойти. Смотрите, что происходит в информационном поле. Европа говорит: мы должны создать Единый энергетический союз, который должен базироваться на Европейской энергетической хартии. Россия пока не признает эту хартию. Какие есть альтернативы у Европы против «Газпрома»? Альтернативы три: первая — начать усиленные поставки сжиженного газа из Катара. Катар готов, Катар уже сейчас заявляет, что он готов возместить то, что поставляет «Газпром». Это не может быть сделано за 1 месяц, 2−3, но на горизонте в 5 лет можно сделать. Вторая альтернатива — это увеличить поставки газа через Средиземноморский трубный канал, Средиземноморскую трубу из Алжира, и построить Транссахарский трубопровод из Нигерии. Ну, вот это, конечно, такая очень слабая вероятность, потому что в Нигерии не поймешь, что происходит. И третья, очень сильная альтернатива — это поставки сжиженного газа из Канады и Соединенных Штатов. Дело в том, что Канада уже в избытке газовом находится. Она добывает столько газа, что «заберите, пожалуйста». Цены очень низкие. Если эти три альтернативы в течение 3−5 лет на этом горизонте Европейскому Союзу удастся реализовать, то «Газпром» не будет получать 400 млрд долларов в год. Это очень большая сумма. И тут произойдет вот какой интересный сценарий. Я не знаю, он может и не произойти. Воевать можно не только с помощью автоматов, или не только в виде холодной войны. Можно воевать экономически, понимаете? И вот этот сценарий того, что, возможно, ловушка для «Газпрома» уже приготовлена, она может реализоваться. А может и не реализоваться. Мы не знаем, потому что историю никто предсказать точно не может. Но обратите внимание, 400 млрд. долларов в год — за это будут драться очень сильно. Очень сильно.

О.Г.: — Как вы считаете, может быть, в связи с этим у нас чиновники, особенно крупные, инсайт получают не только от нашего рынка и учреждений, но и с Запада? Не связано ли это как-то с тем, что Зубков, председатель Совета директоров «Газпрома» буквально накануне обвала, перед 3 марта, как сообщает пресс-служба «Газпрома», получил от продажи акций 34,5 млн. рублей. То есть он сбросил все свои акции, что само по себе вообще удивительно: он все-таки капитан корабля, и должен уходить с него последним. Как вы считаете, не с этим ли связано, с этой ловушкой для «Газпрома» и слухами?

Ю.Ч.: — Ну да. Вы знаете, тут возможны несколько различных сценариев. Давайте обратимся сначала к господину Зубкову. Не надо забывать, что господин Зубков — это бывший премьер-министр России. Значит, если рассматривать этого человека, он не просто инсайдер, он мега инсайдер. Это человек, который знает все. И то, что он сбросил свой пакет акций «Газпрома» и сбросил его в рынок — это, вообще говоря, очень многих насторожило. Во-первых, насторожило к тому, что появилось очень много слухов на рынке. А слухи на рынке приводят к тому, что он либо растет, либо падает. Ходят уже слухи, что могут Германа Грефа назначить руководителем «Газпрома». Греф не будет работать с Зубковым. И там идет такая целая серия различных комбинаций, что отрицательно влияет на рынок.. Инсайдеры — это как раз те люди либо организации, которые приводят рынок в неэффективное состояние. Это вот как раз один из тех главных способов, с помощью которого зарабатывают на рынке. Как отразится все — не знаю. Дело в том, что у России есть закон об инсайдерской информации.

О.Г.: — Он принят, но не работает. Некоторые издания у нас такой инсайт вбрасывают, что просто волосы дыбом встают.

Ю.Ч.: — Даже не то, что издания. Вот если мы обратимся к такому каналу, как РБК, то там аналитики месяц назад вокруг «Ростелекома» и энергетических российских компаний — просто впрямую многократно каждый день говорили: «Куда смотрит регулятор? Идет сплошная инсайдерская информация. На этой инсайдерской информации делаются большие деньги. Куда смотрит регулятор?» И — тишина.

О.Г.: — Полная тишина. Собственно говоря, бытует такое мнение у нас в России рынок спекулятивный, там одни спекулянты, на экономику он никак не влияет, ни на что он не влияет. Вот они играют где-то там себе в стороне, то есть деньги зарабатывают, и пускай играют. Но на самом деле, насколько я понимаю, как минимум на курс рубля рынок финансовый влияет. Потому что если он падает, как это было, на 14% официально, то, соответственно, выходят иностранные инвесторы на валютный рынок, покупают валюту, чтобы вывести деньги, естественно, валюта дорожает, рубль падает. Что и было продемонстрировано, когда он упал там чуть ли не до 52 и в корзине до 42. Это же верно?

Ю.Ч.: — Да.

О.Г.: — То есть влияет наш рынок на экономику?

Ю.Ч.: — Влияет, влияет. Причем очень сильно влияет. Для обывателя, может быть, он не влияет, потому что людям иногда сложно разобраться во всех этих тонкостях финансовых механизмов и т. д. Влияет фондовый рынок очень сильно вот каким образом: это для того, чтобы какой-нибудь крупной компании получить займ, например, на Западе, у нее должен быть хороший рейтинг. Потому что без хорошего рейтинга вам не дадут. Либо дадут, но очень мало. Вот фондовый рынок — это и есть тот регулятор, который показывает, сколько стоит ваша компания. То есть, какой она генерит денежный поток. Почему растет акция компании? Она расти на рынке может только в одном случае, если компания умеет создавать денежный поток. Если компания не создает денежный поток, то и цена этих акций падает. Естественно, рейтинг падает. И когда вы выйдете, скажем, либо крупные российские банки, либо крупные западные банки, они будут смотреть, как ваша компания умеет создавать денежный поток. А эту оценку можно сделать только через фондовый рынок. Эту оценку не может сделать чиновник или какой-то дядя. Это может сделать только фондовый рынок, поскольку это и есть объективная оценка. Да, поскольку фондовый рынок падает, падает стоимость рубля. Но рубль обвалился, на самом деле, не только в ситуации, сложившейся на фондовом рынке. Он еще обвалился на политических событиях вокруг Крыма и на экономической ситуации в стране, потому что экономическая ситуация в стране оставляет желать лучшего. Потому что об этом на фоне политической эйфории как-то забыли, и перестали об этом говорить. Падать рублю еще есть, куда. Потому что если мы посмотрим события последнего месяца, то Центральный банк на поддержку рубля, на поддержку устойчивого курса рубля потратил 24 млрд долларов. Чтобы было понятно простому человеку, я вам скажу, что такое 24 млрд, с чем оно соизмеримо. Это выплата всех пенсий в России за 4 месяца. Но, чтобы обывателю было понятно, история финансового рынка показывает, что ни одному Центральному банку какой бы то ни было страны, то ли там Япония, Соединенные Штаты, Европа, никогда не удавалось сломить тренд курса той или иной валюты. Они с помощью резерва могли стабилизировать этот курс, или какое-то время его держать, но в конце концов рынок. все равно продавливался. Ломает и идет в том направлении, которое соответствует той макроэкономической ситуации, которая складывается в стране. Рынок всегда сильнее любого Центрального банка. Это никогда не удавалось ни американцам, ни японцам, ни европейцам. И российскому Центральному банку тоже это не удастся. Он не такой сильный, как многие думают.

О.Г.: — Ясно. Ну вот в отношении этой самой ситуации экономической. Она тоже влияет на отток капитала, и у нас на прошлой неделе состоялась экономическая конференция ФБК. Выступали эксперты, среди них Ведев Алексей Леонидович. Эксперт, довольно либеральный. Он высказал такую крамольную вещь, что если ситуация будет продолжаться, что отток происходит в основном при участии крупных госбанков, их всего 5, два основных, а основные там аффилированные, как говорится, с капиталом. И в принципе государство может очень просто остановить. Просто вызвать к себе руководителей и побеседовать с ними хорошо. Потому что такие крупные суммы капитала оттока, как у нас по первому кварталу будет, говорят, уже порядка 75 млрд отток капитала… То есть это выше, чем за весь прошлый год. А к концу года, если так будет продолжаться, дойдет до 150, говорит, мы цифру увидим, и это не будет удивительно. Но хуже того, что это же влияет все на рубль. И население тогда увидит курс и 50, и 70 рублей за доллар.

Ю.Ч.: — Цифры могут быть любые, может быть и 150. Тем более, что во времена Ельцина мы видели еще и с нулями больше. Значит, смотрите, какая ситуация. Рынок должен, конечно, государством регулироваться. Но государство не должно делать, скажем, ручную экономику. Потому что если будет ручная экономика, то тогда мы увидим не 150, а, может быть, даже и 1500 за доллар. У экономики есть свои правила, принципы, законы. Вот нужно, чтобы экономика работала. Тогда и может не быть вывода капитала. Капитал всегда, даже если вы придете в любую другую страну, там всегда есть движение капитала и в страну, и из страны. Потому что деньги движутся в той или иной отрасли или индустрии туда, где им выгодно. У нас это то же самое. Но если проявляются какие-то политические факторы очень сильные, которые начинают бить по экономике, и экономика переходит в ручное управление, то тут будет сплошное бегство капитала, и мы тогда увидим курс, который просто улетит куда-то в космос. Поэтому это зависит не от нас. Понимаете, моя задача — управлять активами инвесторов и пытаться зарабатывать на любом движении рынка, куда бы он ни двигался. Потому что мне платят за то, что я принес людям прибыль. Как она будет складываться — это уже другой вопрос, это должны решать политики и руководители экономического блока государства.

О.Г.: — По поводу долгосрочных угроз, о которых мы чуть раньше говорили. Тут уже Сорос, один из инвесторов ведущих мировых именно на финансовом рынке, предложил такую действенную финансовую меру санкций против России, как снизить цены на нефть. И это сразу стало напоминать ту ситуацию, которая была в прошлом веке, и в частности, как говорится, она сработала с каким-то лагом, но мне вспомнился сразу Карибский кризис. То есть тогда не было также введения никаких войск, остров Свободы решил самостоятельно жить, отделиться от США, мы его поддержали, против нас ввели санкции. Это обернулось холодной войной, которая в 1970-х годах, а позже в 1980-х закончилась тем, что нефть упала, они ее снизили, умудрились, до минимальных значений. И Советский Союз прекратил свое существование. Вот нынешний кризис не станет ли тем, что потом назовут «Крымский кризис», и соответственно последствия — холодная война, падение цены на нефть и развал России, то есть оставшихся ее частей, скажем так, от Советского Союза?

Ю.Ч.: — Сценарий, который изложил Сорос, это один из возможных. Потому что способов снизить цену на нефть существует очень много, и даже не таких, как предлагает Сорос. Самый простой способ, скажем, ограничить продажу Россией нефти, но есть и другие способы, гораздо более эффективные. И для этого даже не надо ограничивать Россию в продаже нефти. Обратите внимание. Значит, цена нефти формируется на товарной бирже. Цены формируются в процессе продажи фьючерсных контрактов. Фьючерсные контракты торгуются с маржой. То есть вы продаете тонну нефти, а у вас берут в залог всего там 5% от стоимости нефти. Но если у вас, например, регулятор финансовый, а это американский финансовый регулятор, завтра скажет, что надо брать не 5% залог, а 10, то цены на нефть завтра упадут сразу же. Ну, не завтра, в течение недели, сразу процентов на 10. То есть с помощью даже биржевого регулирования того, как происходит, как торгуются контракты на нефть, можно цену нефти довести до нужного уровня. И это могут сделать западные страны, и к этому нужно быть готовым. Я думаю, что наша биржевая индустрия к этому не готова, потому что у нас очень слабая биржевая индустрия. Был в свое время проект создания нефтяной биржи в России. Так называемый стандарт «Репка». Но наши чиновники решили, что лучше контролировать цены на одной стороне трубы.

О.Г.: — Решили эту «Репку» оставить в земле, не тянуть ее всем миром.

Ю.Ч.: — Да. Я вернусь опять к Соросу и скажу, что то, что он предлагает — это очень простой прием. Но при этом, кто знает, например, как торгует сам Сорос, не надо забывать одну вещь: что Сорос уже купил очень много контрактов, примерно 15 млн долларов контрактов на опционы put&call, рассчитанные на падение американского рынка. Понимаете?

О.Г.: — Очень интересно.

Ю.Ч.: — То, что говорит Сорос, нужно рассматривать как один из возможных, может быть, даже один из 1000 возможных сценариев того, как себя поведет нефть, и как поведут себя цены на нефть. Об этом никто не знает, как они поведут на самом деле. Теперь вернемся к Карибскому кризису. Да, в истории человечества есть вот эти фрагменты, рифмы, так называемые исторические, которые очень сильно напоминают друг друга. Сюда же можно приплюсовать и сценарий, когда был Арабский кризис 1960-х годов, как раз после Карибского. Они тоже приводили к очень резким колебаниям движения цен. Да, страны, которые сильно зависимы от сырья, они на этом очень сильно прогорают, терпят убытки. Надо сказать, что среди российских экономических кругов в последнее время как-то забыли одну очень интересную вещь. Что Россия все-таки больна «голландской болезнью». Причем она больна «голландской болезнью нигерийской разновидности». То есть когда мы зависимы от сырьевых цен, от притока сырьевых ресурсов денежных, но нигерийская разновидность — это коррупция. Вот почему говорили, что Россия больна «голландской болезнью нигерийской разновидности». Об этом как-то в последнее время никто не хочет говорить, но страна на самом деле больна. У нас только один Газпром — 400 миллиардов долларов примерно, 400, получает в год от продажи углеводорода. И, конечно, если возникнут ситуации, когда западным странам, а у них есть, обратите внимание, ресурс и возможности создать вокруг нашей страны экономическое эмбарго, то нам мало это не покажется. Но это может произойти только, хочу подчеркнуть, на горизонте в 3−5 лет.

О.Г.: — Но вот тут наши власти в связи с этим, опять же, активно заговорили о том, если Европа нас, как говорится, кинет, применит санкции — мы повернемся лицом к Азии. И в первую очередь к Китаю. Китай уже заявил о том даже, что они готовы весь объем нефти и газа, который поставляется в Европу, купить, но, правда, не заявил по какой цене.

Ю.Ч.: — В этом есть вся тонкость момента. Это один из возможных сценариев, но обратите внимание вот на что. Для того, чтобы протянуть газовую трубу из Западной Сибири, где наши основные газовые месторождения находятся, в Китай — это в несколько раз длиннее, чем в Европу. И мы это прокладывали как раз после афганских событий, и мы знаем, чем это обернулось. Потом, вы не забывайте, что вот сейчас как-то опять многие экономисты забыли, что мы несколько лет назад, по-моему, год или два, построили «Северный поток» по дну Балтийского моря. Это, конечно, феноменальный проект — надо отдать должное российскому руководству. Это высокотехнологичный проект поставки газа по дну Балтийского моря. Он был создан и реализован совместно с немецкими компаниями. Но он очень дорогой и он еще не окупился, а его, если нам наложат эмбарго, кто будет окупать? Ведь он окупался за счет поставок газа в Европу. А как строить, тянуть трубу в Китай? Это в 2, в 3 раза длинней расстояние. Вы ее не построите за неделю, вы ее даже за 3 года не построите. Да, можно продавать. В чем фокус цен на газ? Рынок газа в мире — фрагментирован. Например: Европа покупает у нас газ по 400 долларов, примерно, за 1000 кубометров. А в Японии его покупают за 700. А в Индонезии, где есть свой газ — там копейки он стоит. Потому что там, на шельфе своего газа много, понимаете. В Америке, там тоже такая же ситуация. В Канаде сейчас избыток газа, они готовы — забирайте! Нет только терминалов для сжижения и перевозки. Но я думаю, что за 3−4 года они построят это все. Китай, именно поэтому и не хочет договариваться, по какой цене покупать, потому что они же прекрасно понимают, что рынок газа в мире дефрагментирует, можно торговаться. А те, кто тянет трубу, эти компании, они зависимы, привязаны к жестким ценам на газ. Они не могут — раз, вам по стольку, вам по стольку, а вам по стольку. Например, когда вы делаете сжиженный газ — вы можете его продавать по разным ценам и везти туда, где дороже.

О.Г.: — То есть мобильная абсолютно труба.

Ю.Ч.: — Да, а труба жестко привязана.

О.Г.: — Заканчивается в одном месте.

Ю.Ч.: — И это прекрасно понимает Китай. И они, поэтому не хотят с нами до сих пор подписывать контракт о цене на газ. И хотя предполагалось, что в мае Владимир Путин поедет в Китай с правительственной делегацией и там будет подписан контракт о цене на газ — нет, уже была информация, что откладывается пока этот вопрос.

О.Г.: — Но, они, естественно воспользуются моментом.

Ю.Ч.: — Естественно.

О.Г.: — Как вот в случае с ВСТО. Мы его построили, а там больше-то нефть продавать и некому. Они воспользовались. Переговоры шли долго и в итоге они купили у нас чуть ли не вполовину дешевле эту нефть, чем она на рынке, чем мы в Европу продаем. Плюс, они дали нам кредит, то есть деньги раньше дали. Соответственно, на этот срок они за счет процентов еще, сколько и выиграют теперь.

Ю.Ч.: — Выиграют.

О.Г.: — Мы будем выплачивать.

Ю.Ч.: — Совершенно верно.

О.Г.: — Этой нефтью, как говорится, кормить их будем много лет.

Ю.Ч.: — Да.

О.Г.: — Вот с газом похожая, видимо, такая ситуация и будет.

Ю.Ч.: — Да, вы знаете, я поскольку свою биржевую деятельность начинал в Сингапуре, то мне доводилось работать с китайцами и в Сингапуре, и в Гонконге, и я еще жил на Тайване. И, в общем-то ситуация какая? Они — очень азартные игроки. То есть азарт в крови китайца, он, по-моему, уже заложен в нескольких поколениях до его рождения. И вот по ценам с китайцем договариваться очень сложно. Для этого нужно иметь очень большой опыт жизни и общения с китайцами, чтобы выторговать свое. Очень тяжелые. Они очень вязкие в переговорах, очень тяжелые.

О.Г.: — То есть не так просто будет это все развернуть, как это все декларируется.

Ю.Ч.: — Не так просто, абсолютно.

О.Г.: — Закидать шапками не получится, но вот самый главный вопрос…

Ю.Ч.: — Пока это тезисы — политические тезисы все, больше ничего.

О.Г.: — Самый главный вопрос касается наших золотовалютных резервов так или иначе, потому что все эти средства нефтяные, они накачивают наши резервы. Поэтому нас в мире финансовом и уважают, что мы на третьем месте по объему наших резервов. Соответственно Америка нам должна приличную сумму, на которые мы госбумаги ее и покупаем. Но здесь возникает в связи с этими санкциями еще одна опасность. Вот допустим, как было с Ираном, то есть не окажется ли так, что эти деньги, которые у нас есть, а их не будет, потому что американцы заблокируют то, что лежит у них на депозитах, то есть конкретно в валюте своей европейцы заблокируют. Но там часть бумаг каких-то, верней часть денег лежит в бумагах, порядка 148 что ли, говорят или 180 миллиардов в американских. Они могут и их заблокировать, эти деньги. Может ли такой вариант быть?

Ю.Ч.: — Если будет объявлено эмбарго, то будет заблокировано все — это уже известная вещь и она неоднократно повторялась. То же самое было во времена афганских событий в Советском Союзе — заблокировали все.

О.Г.: — Все, что у нас было на Западе — все оказалось под арестом.

Ю.Ч.: — Потом его когда-то разблокировали, но благодаря Горбачеву. Они с Рейганом договорились — все разблокировали. Но не надо забывать, что еще не все судебные процессы экономические против России завершились в Европе.

О.Г.: — Ну да, в частности, дело ЮКОСа продолжается или оно в текущем состоянии?

Ю.Ч.: — Да, оно висит еще. Дело ЮКОСа, цена его 100 миллиардов долларов, не надо забывать про это тоже. И как это может обернуться — мы не знаем. То есть мы пока можем говорить только о сценариях возможных. Как это все произойдет — никто не знает. Потому что в мире очень много случайных факторов. Они могут в ту или иную сторону сдвинуть события так, что мы ничего не сможем даже предпринять. Вот представьте себе. Два года назад вы что-нибудь слышали про «Правый сектор» в Украине?

О.Г.: — Да нет.

Ю.Ч.: — Какие-то партизаны в лесу. А вчера уже создана политическая партия «Правый сектор».То есть произошли какие-то социальные трансформации, какие-то случайные события. Совокупность их привела к тому, что этот фактор, вероятность которого там была меньше процента, сегодня у него вероятность 50%. Если это политическая партия — она может выиграть выборы. То есть она может их выиграть, может не выиграть. Вероятность осуществления 50%. Сложились так социальные факторы случайные, которые привели к такому явлению. И мы не знаем, что будет дальше, как будет складываться экономическая и политическая ситуация вокруг Крыма, вокруг наших финансов.

О.Г.: — Ну как вам вот такой сценарий, если вдруг сейчас окажется так, что они введут санкции, заморозят наши резервы, то есть то, на чем держится рубль де-факто, да?

Ю.Ч.: — Да.

О.Г.: — На той неделе из Нью-Йоркского банка ФРС вывели на 104 миллиарда долларов американских госбумаг и они исчезли, растворились где-то в оффшорах. Тут же пошли разговоры о том, что это Россия подстраховалась и большую часть своих этих самых бумаг вытащила оттуда и где-то рассовала. Как это? Так ли это может быть и насколько это поможет в случае блокировки?

Ю.Ч.: — Ну, это не такая большая сумма, в общем-то, понимаете, для такой страны как мы. Это для какой-нибудь там маленькой страны -большая сумма, а наш…

О.Г.: — Ну может на «черный день» там, когда заблокируют — мы из оффшоров можем эти бумаги как-то там продать?

Ю.Ч.: — Возможно. Вы понимаете, ситуация какая — в России кроме государственного сектора экономики есть, конечно, и частный достаточно большой. И я не исключаю, что какие-то частные структуры держали деньги в каких-то фондах Западных, в каких-то облигациях может быть американских. И они для какого-то сценария может быть и выводили эти деньги — что вполне реально. Но мы это не узнаем в ближайшее время. Кто и что за этим стоит — это покрыто мраком.

О.Г.: — Ясно. Но, в общем-то, прогнозировать на финансовом рынке еще более рискованно, чем прогнозировать погоду.

Ю.Ч.: — Прогнозирование нужно, чтобы человек понимал, какие возможные сценарии могут развиваться в экономике, в политике и так далее.

О.Г.: — Ситуация с Украиной, перейдем к вопросам читателей наших. Насколько реальной вы считаете возможность, при которой Россия, учитывая бузу вокруг Крыма, госдолги Украины, недовольство ЕС, с помощью денег, простив часть долга и предоставив существенные транши, и скидки Украине утихомирит конфликт? То есть насколько вы прогнозируете, что все это уляжется, не будет никакой холодной войны, никаких санкций ни с той и ни с другой стороны, а все закончится миром. Потому что, в общем-то, всем-то это же выгодно, наверное. В том числе и Украине.

Ю.Ч.: — Ситуация какая? Крым, естественно, со времен Екатерины II — российская земля. Обсуждать тут нечего. Ну, сложились какие-то события исторические, политические — получилось вот так. Но надо сказать, что в истории человечества Россия не единственная страна, которая решала подобного рода вопросы. Такие вопросы решались в азиатских странах и сейчас решаются. Есть какие-то острова, полуострова, спорные территории. И эти все вопросы могли решаться через Организацию Объединенных Наций. Там есть специальные комиссии, которые решают эти вопросы и не заниматься там вопросом «пиф-паф». Другой вопрос — сколько это стоит и кому это выгодно? Ну да, нам сейчас это выгодно, так сказать, на политическом фронте. То есть поднять престиж страны и так далее. Но экономических факторов за это нет, потому что Крым со времен Екатерины II был дотационным регионом. Он никогда не производил потока денег никогда. Он и при царях и при советской власти, и при украинской власти всегда был дотационным. Туда надо вкладывать деньги — деньги всех нас. Брать по чуть-чуть из кармана и туда вкладывать. Но это уже политический вопрос. Значит, удастся мирным путем это урегулировать — вопрос очень сложный, вероятность очень низкая. Но есть другие сценарии. Можно было бы, например, тот же Крым России получить так же, как Гонконг, например. То есть создать на базе Крыма второй Гонконг. Тогда бы Россия даже копейки не вложила бы в Крым. Туда бы пришли международные деньги, и Крым бы просто расцвел, превратился во второй Гонконг. Ну, это, конечно, должно быть политическое решение.

О.Г.: — Ну, а насколько технически это осуществимо?

Ю.Ч.: — Гонконг в 1898 году был взят у китайского императора в аренду Британской империей. Гонконг нужен был для того, чтобы там построить склады, и построить ремонтную базу для судов, поскольку Британия вела торговые операции во всем мире. В конце 50-х, начале 60-х годов в мире появилось очень много свободных денег. И эти деньги искали территории, либо отрасли какие-то куда бы их можно было вложить с минимальными налогами. Это как раз период, когда начали расцветать оффшорные территории. Они начали расцветать на островах, на каких-то отдельных британских территориях островных. И вот с этого момента Гонконг начал расцветать по одной простой причине — они поняли, что для того, чтобы пришел капитал, для этого нужна минимальная налогооблагаемая база. Потому что, что такое Гонконг? Это кусок скалы, больше там ничего нет. Так же, как и Сингапур, да? Это кусок острова из песка, в котором даже нет воды. Сингапур воду покупает в Малайзии по трубопроводу, но при этом имеет четвертую в мире нефтяную биржу. Понимаете, страна из песка — больше ничего. Они сделали очень просто, первое — минимальный налог, и никаких налогов на иностранные инвестиции, все. Если бы сделать из Крыма так, то есть ввести, например, администрацию ООН туда, объявить минимальный налог, объявить, что иностранные инвестиции не облагаются налогом вообще, то это будет выгодно и России, и Украине, и всем Западным странам, и особенно бизнесменам, потому что все туда поедут работать. Я, например, первый туда поеду. Но для этого нужно сделать администрацию политическую на базе, скажем, Организации Объединенных Наций. А потом, через 50−100 лет отдать ее России, вот и все. И все будут довольны. То есть мы возьмем ее в аренду у Украины, но через 100 лет отдадим России. При этом там будет создана феноменальная, значит, экономика, и никто на это не потратит никаких денег.

О.Г.: — Ну, вот и теперь к таким чисто практическим, как говорится, вопросам читателей. «Расскажите, каков ваш рецепт богатства на бирже». Как заработать на бирже деньги, какой у вас рецепт?

Ю.Ч.: — Скажу так, что вообще работа на бирже — это очень сложная работа. Для того, чтобы зарабатывать на бирже, нужно выполнить 3 условия. Первое — нужны очень хорошие знания. Причем, либо это знания глубокие экономические знания, либо глубокие математические. Второе — нужен опыт. Люди без опыта на бирже на фондовой, на финансовой стабильно зарабатывать не будут никогда. Это не казино. Казино очень сильно отличается от фондовой биржи, рынка. Практически ничего общего не имеет. И третье — это труд. Потому что нужно достаточно упорно и квалифицированно трудиться на бирже. Деньги с неба не падают.

О.Г.: — Но вот вы говорили о том, что обязаны принести своим инвесторам деньги в любом случае. В случае падения рынка и в случае взлета. А в случае падения, как? За счет чего это все происходит? Что за хитрая техника?

Ю.Ч.: — Если взять всю биржевую индустрию в целом, то существует только два способа стабильного зарабатывания на бирже — фондовой, финансовой, не имеет значения. Значит, первый способ, он основан на анализе экономической ситуации. Либо в стране, либо в какой-то отрасли индустрии, либо какого-то крупного институционального фонда в том направлении, в котором работает. Значит, принцип простой — вы вкладываете деньги на очень длительный срок. Человечество развивается эволюционным путем и любая отрасль, особе