Стояние на новоросской Угре

В воскресенье, 26 октября, на Украине пройдут выборы в Верховную Раду. Республики Новороссии их не признают. И в Донецке, и в Луганске намерены избрать собственные органы власти. Эти выборы, намеченные на 2 ноября, имеют большое значение не только для ДНР и ЛНР, но и для Москвы.

Председатель «Партии Великое Отечество» Николай Стариков заявил в эфире «Открытой студии», что для обеих республик Новороссии критически важно воспользоваться короткой, пускай и условно «мирной» передышкой для того, чтобы легитимировать в глазах населения и, по возможности, международного сообщества свои властные структуры.

— Вообще, что мы знаем об их руководстве? Мы видим по телевизору: это смелые и мужественные люди, которые действительно готовы рисковать жизнью ради своих идеалов. Это вызывает уважение. Но это, пожалуй, все, что мы знаем. Есть эффект телевидения, эффект информационного пространства — кто в нем присутствует, тот, вроде, знаком и симпатичен. Но ведь сейчас нужно выбрать власть, это четко очерченная мировой практикой процедура. Для того чтобы с тобой сели за стол переговоров, ты должен быть легитимным правителем. Обратите внимание, что наши западные партнеры просто наперебой кричали, что Муамар Каддафи потерял легитимность. Эти сакральные слова стали первым шагом к тому, чтобы потом его растерзать. Дескать, с ним нельзя садиться за стол переговоров. Поэтому выборная процедура должна соблюдаться скрупулезно, со всей строгостью, а население должно выбрать парламент и руководителя так, чтобы ни один «комар» из ОБСЕ или еще каких-нибудь структур носа не подточил. Это очень важно.

«СП»: — Многие возлагают большие надежды на перемирие, считается, это даст возможность завершить политическое оформление Новороссии. Кстати говоря, почему республики до сих пор не объединились?

—  Сейчас, в рамках существующего международного права, это пока отдельные области Украины, которые до сих пор никто не признал. На мой взгляд, объединяться нужно обязательно. Не должно быть двух президентов, двух парламентов, двух главнокомандующих — это неправильно, это распыление сил. Так вот, если территория Новороссии хочет стать государством, она должна действовать как государство. А что такое государство? Можно ли представить себе государство, где командиры отдельных военных формирований собираются для того, чтобы обсудить решение главы страны?

Это напоминает два исторических сюжета. Первый — махновщина, второй — польская шляхта 16−17 веков. Махновщина закончилась ее полным искоренением, а Шляхта довела Польшу до крушения. Поэтому, если вы хотите, чтобы государство было государством, должна быть выстроена жесткая вертикаль власти. Особенно, если это государство подвергается агрессии, если оно ведет войну, если отстаивает свою независимость и вообще право на существование. Разговоры «нравится — не нравится» надо оставить для дискотек и девушек. Но власть должна быть избрана народом. Сейчас в Донбассе должны пройти выборы, и она появится. Возможно, это будут те же самые фигуры, которые сегодня находятся у руля, возможно, другие — это решать не нам с вами, а жителям ДНР и ЛНР. Они выберут, будет руководство, и уже все военные формирования обязаны выполнять те приказы, которые отдает власть, а иначе ничего не получится.

«СП»: — Вернемся к России, от которой, не будем лукавить, во многом зависит судьба наших соотечественников в Новоросии. Можно ли сказать, что наша страна переживает исторический момент, который, условно можно назвать геополитическим «стоянием на Угре»?

— Россия долгое время «платила дань» — давайте называть вещи своими именами. Правда, эту дань платила не только Россия, а все. Сейчас мы близки к тому, чтобы прекратить это занятие. Когда завершится «стояние на Угре», мы не знаем точно. Но полки наши «татаро-монгольские друзья» уже собирают, — это очевидно. Главная опасность, чтобы в тот момент, когда наша, условно говоря, «армия» отправится на условную «Угру», у нас в Москве не вспыхнуло восстание под лозунгом «Царь-батюшка нас продал!». Дескать, на самом деле он и отправился на Угру отдавать очередную дань. Мы ему вот уже 200 лет твердим, что не надо отдавать, а он, гад, все возит и возит.

Вот в чем опасность. Чтобы в момент, когда противостояние с Западом достигнет своего апогея, изнутри не удалось организовать взрыва, как это было в 1917 году. Ведь тогда Россия стояла на пороге колоссальной геополитической победы. Мы с нашими геополитическими противниками — с англичанами, должны были устранить Германию и получить проливы — Босфор, Дарданеллы, значительный кусок турецкой территории, за что наши цари бились практически два столетия. И в этот момент мы рухнули — на пороге величайшей победы. Потому, что нашим противникам — англичанам, французам, нужно было любой ценой, несмотря на то, что они в тот момент были нашими союзниками, не допустить геополитического реванша России. Сейчас ситуация именно такая. Поэтому больше всего нам надо опасаться не мифической китайской угрозы, не нападения НАТО, а майдана в Москве. Вот самая страшная угроза российской государственности сегодня.

«СП»: — По каким признакам общество может судить, что очередной транш дани, наконец, не отправляется?

— Одна из мер — это отказ от доллара как расчетной единицы в нашей внешней торговле и переход на рубли и те же юани. Мы должны полностью перейти на торговлю за рубли нашими природными ресурсами.

«СП»: — У Запада есть возможность остановить Россию, наказав ее за попытку бегства из долларовой зоны? Например, отказаться от наших энергоносителей. Эта давняя страшилка, насколько она реализуемая?

— Так они сейчас и пытаются это сделать. Побег уже очевиден, вопрос, кто первым шагнет за колючую проволоку. Там стоит охранник с ружьем, часть заключенных пытается убежать (Бразилия, Китай, Россия). И каждый говорит: «Только после вас», — «Нет-нет, ну, что вы. Вы, вы», — Нет-нет, только после вас". Вот о чем идет речь. Почему Китай не выходит из доллара? Потому что для него выгоднее сейчас оставаться в системе, усиливаться, наблюдать, как Соединенные Штаты ослабевают. Ведь нужно понять, что политика, особенно хорошая политика, это же не сегодня, не завтра, и не десятилетия, это навсегда. В этом смысле Китаю некуда спешить.

«СП»: — А Китаю выгодно обострение конфронтации между Россией и Западом?

— Китаю выгодно ослабление Соединенных Штатов Америки. А, значит, наш конфликт со Штатами косвенным образом Китаю тоже выгоден. Потому что он подталкивает Россию быть более сговорчивым по отношению к Китаю. С другой стороны, если Западу удастся изменить власть в России, расчленить ее, ослабить, Пекин останется одни на один со своим главным соперником. И в Китае это отлично понимают.

«СП»: — То, что в Гонконге сейчас происходит, это такой майданный звоночек, предупреждающий «оранжевый свет», попытка одернуть?

— Скорее, демонстрация возможностей.

«СП»: — Гонконг — это старая китайская «ахиллесова пята». Вы считаете, ее травмируют извне?

— Знаете, когда одинаковая методичка воплощается в разных частях мира, а люди, которые воплощают, учились в одних и тех же американских заведениях, понятно, что это одно и то же. Даже ролики одинаковые, на одном китайская девочка рассказывает, как ей плохо живется в недемократическом обществе. На Украине та же картинка, но уже с украинкой. Причем все ролики на английском языке. Меня вообще всегда умиляет, когда в стране разговаривают на сербском, албанском, русском, украинском, а демонстранты несут лозунги на английском языке. Они к кому обращаются? Казалось бы, к правительству, но тогда скажите честно, что ваше правительство в Вашингтоне находится, вот к нему вы и обращаетесь на понятном языке.

Фото: Михаил Почуев/ТАСС