Америка России враг

Америка России враг. Об этом говорят по телевизору и пишут в газетах как об общеизвестном факте. Обама, Псаки, и сенатор Маккейн, и еще та женщина, которая на Майдане раздавала украинцам печенье — это только те, кого в России знают в лицо, а сколько их там таких еще, мистеров, мисс и миссис, которые каждый день ходят на работу в свой Государственный департамент или в ЦРУ и в течение всего рабочего дня, может быть, с перерывом на обед за хорошую зарплату делают все, чтобы навредить России. У меня много знакомых и друзей, которые привыкли относиться к такой картине мира с иронией, но это скорее вопрос веры или даже привычки, а так-то тут ничего особенно не докажешь ни в ту, ни в другую сторону — есть какой-то набор фактов, которые у нас принято интерпретировать в зависимости от наших политических пристрастий. Отношение к Америке как к врагу или другу — важный элемент системы политических взглядов россиянина. Ответь на один вопрос, на остальные можно не отвечать, и так понятно, что если ты умиляешься фотографиям Обамы с женой, то и цветы к месту гибели Немцова носишь, и на марши ходишь, и Навальному денег хоть раз переводил. А если ты рассылаешь друзьям демотиватор с Обамой и бананом, то и Крым у тебя наш, и на Украине бандеровцы, и «Тангейзер» надо запретить. Почему-то такие вещи всегда идут пакетом или, как раньше говорили, в нагрузку — не бывает одно без другого, только всё вместе.

К чужой картине мира у нас принято относиться как к чему-то несущественному — мало ли что эти идиоты думают, в самом деле. Картина, в которой Америка России враг, для меня, не буду скрывать, чужая. Но, зная, как много людей придерживаются такого взгляда на мир, я не готов записывать их всех в идиоты, я не готов ставить себя выше их. Я вижу здравое в их рассуждениях — история, национальные интересы, великая шахматная доска, большая игра, да даже и без всего этого: если Россия сама говорит, что Америка ей враг, то по всем законам вражды Америка только на этом основании действительно станет России врагом, даже если Госдеп и ЦРУ под завязку укомплектованы самыми убежденным русофилами.

Америка России враг. Россия — это березки, стихи Пушкина и музыка Чайковского, полярная ночь над тундрой и рассвет над Волгой-рекой. Понятно, что у рассвета над Волгой-рекой врагов быть не может, тогда чей же Америка враг? Российского государства, разумеется. Америка враг нашего государства, так точнее и понятнее, и здесь тоже все логично. У нашего государства есть свои интересы — в Черном море и на Украине, в Венесуэле и на полярном шельфе, в Европе и в Азии, да и в самой России, конечно, тоже, как же иначе. У Америки интересы, конечно, есть тоже, и иногда, в разных точках карты мира, они пересекаются с интересами нашего государства и вступают с ними в конфликт. Логично, что наше государство отстаивает свои интересы в таких конфликтах. А чьи оно должно отстаивать интересы — американские, что ли? Отсюда и вражда, все просто. Мы, граждане России, патриоты, должны в этих конфликтах болеть за свое государство. Это тоже более чем естественно.

Да, это естественно — болеть за свое государство, сидя у телевизора, особенно если он хороший, плазменный, с большим экраном, куплен не в кредит, и если само по себе боление за свое государство не сопряжено ни с какими неудобствами вообще. Но так было когда-то, уже давно, последний раз — больше года назад, во время сочинской Олимпиады. А потом началось что-то другое, и сейчас, весной 2015-го, у нас уже есть опыт более плотного соприкосновения с интересами нашего государства, чем просто взгляд на телевизионный экран. Подешевел рубль, что-то исчезло из магазинов, на каких-то предприятиях кого-то сократили, ну и так далее — тяжело, но неизбежно в ситуации, когда наше государство вступило в противостояние с Америкой.

Наверное, дальше будет еще труднее, но правда же — оно того стоит? Выбирая между бытовым благополучием и интересами своего государства, патриот, конечно, выберет государство. Я ничего не путаю?

И если я ничего не путаю, то у меня, как говорят, начинает рваться шаблон. Со своим государством я знаком, я знаю его в лицо; государство у нас — это Путин и дальше вниз по вертикали. Депутаты, сенаторы, губернаторы, генералы, полковники, подполковники, майоры и ниже вплоть до рядовых омоновцев и полицейских патрульно-постовой службы, и еще всякие судебные приставы, госнаркоконтролеры, кадастровые чиновники, чиновники департаментов культуры и ЖКХ, ну и так далее; сюда же можно вписать и госкорпорации, и «Почту России», и РЖД, и «Роснефть». Вот наше государство, которое противостоит Америке, отстаивая свои интересы — патриот должен болеть за него, и разрыв моего шаблона состоит в том, что я, считающий себя патриотом, видимо, все-таки не патриот, потому что совершенно не понимаю, зачем я за свое государство в лице этих чужих мне и несимпатичных людей должен болеть. Я тинейджер девяностых, меркантильный и циничный, я должен понимать, в чем состоит мой интерес. Российское государство выдержит все испытания, выстоит «Почта России», выстоит РЖД, выстоит МВД — мне будет от этого лучше?

***

Я на днях читал про мужчину в Мурманске, который погиб, утонул, провалившись в яму деревянного биотуалета. Когда-то я много ездил по России, в таких туалетах бывал, конечно, тоже; то, что я жив, то, что я пишу сейчас этот текст — из этого, вероятно, следует, что мне повезло, я не провалился в этих туалетах, я выжил и могу наблюдать за противостоянием моего отечества с Америкой. Тому мурманскому мужчине повезло меньше, он уже не отпразднует 70-летие Великой Победы и не увидит наших новых побед; видимо, нам придется торжествовать российские победы буквально как в песне — за себя и за того парня. Его действительно жаль, кроме шуток. Нет никакой его вины в том, что в каких-то десятках километров от норвежской границы единственным доступным туалетом оказался деревянный гроб поверх ямы с дерьмом. В Мурманске, наверное, есть какой-то департамент ЖКХ, который, будучи частью нашего великого государства, противостоит Америке, нашему врагу. А когда противостоишь врагу, то ты уже не думаешь о канализации — потому что Псаки, потому что сенатор Маккейн, да много почему. Нет, я не хочу сводить всю проблему к плоскому противопоставлению деревянного туалета с дырой над ямой и «цивилизованных стран», в которых люди не тонут в туалетах — все шутки по этому поводу вышучены еще в 1989 году, и они преимущественно несмешные. Я не хочу шутить, я хочу, чтобы было понятно — граждане жертвуют чем-то во имя государства. Что в этом хорошего для граждан?

Я допускаю, что какой-нибудь более подготовленный патриот найдет для меня ответ на этот вопрос, но мне кажется, что я и сам знаю ответ — ничего. Победа в противостоянии с Америкой (кстати, а как должна выглядеть эта победа? Красное знамя над Капитолием? Селфи Обамы с бананом? Особый статус некоторых районов Донецкой и Луганской областей? Снятие блокады Крыма?) не даст российскому гражданину ничего. Ни пресловутого пармезана, ни дешевого бензина, ни отпуска в Венесуэле, ни хорошей школы для детей, ни хорошей больницы, ни хороших дорог, ни даже туалета, в котором нет риска утонуть — ничего вообще. Наверное, что-то торжественное покажут по телевизору, но там ведь и так постоянно показывают торжественное, вот уж радость.

Я в самом деле не хочу пускаться в западническую риторику по поводу того, что не граждане существуют для государства, а государство для граждан. В наших условиях это утопия, в наших условиях именно граждане существуют для государства, и именно государство решает за граждан, как именно они будут жить сегодня, завтра, через год и через десять лет, и у граждан нет работающих законных способов против этого возразить. Вциомовские опросы свидетельствуют, что граждане против этого в большинстве не возражают, но и в тех опросах не написано — зачем все это нужно гражданам. Что есть у государства такого, без чего граждане не могут обойтись? Браслеты Реймера? Как мы теперь знаем, нет и браслетов. Есть только враг — Америка.

***

Америка наш враг. Совсем рядом с Россией есть три маленькие страны, которые этот наш враг сумел подчинить себе — вы наверняка знаете об этих странах. Когда-то это были три советские республики. Самые сытые, самые благополучные, самые развитые. Там делали радиоприемники и микроавтобусы, ловили и консервировали рыбу, снимали кино и писали музыку. Теперь это страны НАТО, члены ЕС и еврозоны. Нет ни радиоприемников, ни кино, заводы разрушены, колхозы распущены. Сейчас там выгружаются натовские танки, дула которых направлены, надо полагать, против России.

Там живет много русских, на них клеймо неграждан, они лишены права если не говорить, то, по крайней мере, получать образование на родном языке, а еще им запрещают праздновать 9 мая. Они повязывают на себя георгиевские ленты и тоже болеют за Россию в ее противостоянии с Америкой. Но не о русских сейчас речь, а о местных, коренных, которые когда-то решили жить без России и теперь радуются натовским танкам, выгружающимся в их портах. В Советском Союзе эти люди были эдакими бюргерами, почти интуристами, и люди из средней полосы России, наверное, завидовали им — их шпротам, их морю, их долгой дороге в дюнах. Сейчас, как вы знаете, завидовать нечему. Из этих маленьких стран люди толпами уезжают на самые грязные работы в Западную Европу и в Америку — сантехниками, уборщиками, черт знает кем, и люди из России над ними смеются — в самом деле, об этом ли мечтали, когда боролись за независимость. Наверное, да, это смешно, но я снова думаю о том человеке из Мурманска — если бы ему предложили на выбор или утонуть в туалете, или уехать сантехником, скажем, в Лондон, что бы он выбрал?

Сантехник в Лондоне — работа, может быть, грязная и неинтересная, зато Лондон. А если скопить денег, то, может быть, получится зацепиться, выучить детей — ну, простое человеческое счастье, безо всякого ада. На достижение этого счастья уйдет, допустим, двадцать лет. Владимиру Путину к этому времени исполнится 83, отличный возраст для очередного витка противостояния с Америкой. Людям моего поколения будет по 55, мы будем выходить на пенсию, и по телевизору нам, может быть, скажут, на что ушли наши пенсионные накопления. Да даже если не скажут — мы и так понимаем, что они ушли на что-то важное и великое, на то, ради чего стоит пожертвовать всем, как наши предки жертвовали всем во имя предыдущих инкарнаций нашего государства. Что лучше — жертвовать государству всю жизнь, или быть сантехником в Лондоне? Я не знаю. То есть догадываюсь, но не хочу огорчать патриотов. Если совсем деликатно, то жаль, что вакансий сантехников в Лондоне несопоставимо меньше, чем деревянных туалетов с дыркой в Российской Федерации, да даже и не в туалетах дело; если представить такую картину — зимнее утро, какой-нибудь моногород на Урале, автобусная остановка, стоят люди, ждут автобуса. В этой картинке вообще ничего ужасного, но, патриоты, скажите мне — вы уверены, что жизнь этих людей на заснеженной остановке лучше, чем у тех прибалтов, которые уехали сантехниками в Лондон? Мне иногда кажется, что предельным патриотическим действием было бы вывезти одновременно все сто сорок миллионов россиян куда-нибудь из России. Просто, чтобы люди пожили. Приезжает тот автобус на остановку в моногороде, а на остановке никого, все уехали — да даже бы и в Америку, хоть она России и враг.

Америка России враг — да, конечно. Но нет доказательств, что российское государство друг российскому гражданину. Болеть в глобальном конфликте за свое государство — это более чем естественно, но может оказаться, что, болея за государство, ты болеешь против себя. Болеть против себя — это интересный выбор, парадоксальный, смелый, но если его делать, то делать осознанно. Кто готов?

Фото: Юрий Смитюк/ ТАСС