Минские переговоры: есть ли выход из тупика?

Прошедшая 16-го числа в Минске встреча подгрупп контактной группы по урегулированию ситуации в Донбассе ожидаемо закончилась ничем. Или почти ничем. Уполномоченный представитель Луганской народной республики (ЛНР) Владислав Дейнего, заявил, что со стороны Украины «идёт процесс даже не затормаживания, а саботирования».

«Киев не реагирует на предложения ДНР и ЛНР по поводу изменений в Конституцию Украины, в этом вопросе прогресса нет», — цитирует Дейнего ТАСС.

Схожего мнения придерживается и представитель ДНР на переговорах Денис Пушилин. «Прошло заседание трех подгрупп. Мы ожидали большего. Нужно с этим определиться. Шаги положительные есть, но их крайне мало, для того, чтобы можно было урегулировать конфликт. И, скажем так, объявить перемирие», — сказал Пушилин.

Несколько более оптимистично оценивает ситуацию спецпредставитель ОБСЕ в Украине Хайди Тальявини. По её мнению, «рабочие подгруппы контактной группы по Украине работали конструктивно, но до прорыва не дошли».

Приходящие с Донбасса новости говорят о том, что война идёт своим чередом, а переговоры — своим. И эти процессы мало пересекаются между собой. 17 июня было отмечено тем, что украинские силовики в первый раз обстреляли Донецк объёмно-детонирующим боеприпасом. Информация об этом размещена в группе «Сводки от ополчения Новороссии ВКонтакте». Подобное оружие производилось во времена СССР для разрушения наиболее мощных укреплений противника. Применение подобного оружия в черте города считается негуманным, что закреплено в документах ООН.

17 июня стало также известно о расстреле украинскими солдатами двух женщин за «подозрение в сепаратизме». То есть «перемирие» оборачивается всё новой кровью и конца этому не видно.

— Мы не ждём, что в ближайшее время наступит перелом в переговорах, — комментирует ситуацию «Свободной прессе» Денис Пушилин. — Признаков этого нет. Наверно, понадобится много встреч, прежде чем будет результат.

«СП»: — Вторые Минские соглашения подписаны ещё зимой. Однако они не соблюдаются. Есть ли смысл в продолжении переговоров?

— Проблему надо рассматривать в комплексе. Нельзя разделять военную и политическую составляющие. Надеяться, что без политического урегулирования будет прекращён огонь — большая ошибка.

Киев под разными предлогами отказывается на практике обсуждать вопрос о статусе Донбасса. Последнее обострение ситуации на линии соприкосновения ополченцев и украинских силовиков во многом связано как раз с тем, что украинские власти не принимают чётких политических и экономических решений.

Мы видим, что в эффективности переговоров заинтересованы все их участники, кроме Украины. И Россия, и Европа в лице ОБСЕ, и ДНР с ЛНР выступают за то, чтобы в кратчайшие сроки добиться мирного разрешения конфликта. А вот Украина ведёт себя крайне пассивно. Участники контактных групп с украинской стороны не высказываются ни за, ни против наших предложений. От президента Петра Порошенко идут крайне противоречивые заявления. Уже 3 недели назад мы отправили в Верховную Раду свой вариант поправок в Конституцию Украины, предусматривающий особый статус Донбасса. Но не получили ни внятного ответа, ни альтернативного варианта.

«СП»: — При таком развитии ситуации, можно ли говорить, что в ближайшие дни или хотя бы недели удастся добиться реального прекращения огня?

— Если Киев этого захочет, то всё можно будет сделать за несколько дней. В частности, мы готовы создать демилитаризованную зону на линии соприкосновения ополченцев и украинских силовиков. Но Украина, по-прежнему, либо не слышит нас, либо выдвигает неприемлемые для нас требования о полном разоружении ополченцев и т. д.

«СП»: — Несколько дней назад вы говорили, что ситуация на грани «лавинообразного нарастания» боевых действий. Что-то изменилось?

— Нет, ситуация точно такая же.

«СП»: — 15 июня глава ДНР Александр Захарченко заявил, что республика не вернётся в состав Украины и останется независимым государством. Как понимать эти слова в контексте Минских соглашений?

— Захарченко имел в виду, что возврата в Украину на правах обычных субъектов не будет. В прошлое пути нет. Надо выстраивать новые отношения, основанные на принципах вынужденного сосуществования.

— Минский переговорный процесс идет вяло, — говорит руководитель Центра координации и поддержки движения «Юго-Восток» Алексей Анпилогов. — Политики и дипломаты, причастные к переговорам, действуют инертно, никаких реальных результатов мы не видим.

Отсюда и некоторые достаточно радикальные заявления официальных представителей ДНР. Напрямую, они не могут говорить, что минский переговорный процесс зашёл в тупик. Но слова главы МИД ДНР Александра Кофмана о том, что республика окажет военную помощь Приднестровью в случае агрессии Украины, говорят как раз о том, что в «Минск-2» в Донбассе никто всерьёз не верит.

На фоне практически ежедневной гибели людей от обстрелов украинских силовиков разного рода заявления о том, что переговоры «близки к прорыву» превращаются в совершенный фарс.

«СП»: — Насколько долго может продолжаться такая ситуация?

— Думаю, что долго это не может продолжаться. У жителей Донецка и Луганска всё чаще возникает вопрос: зачем нам такой «мир», при котором продолжают гибнуть люди? 15 июня на стихийно возникшем митинге в Октябрьском районе Донецка прозвучало обращение к властям ДНР: или мы воюем и отгоняем украинскую армию от города, чтобы она не могла обстреливать его, или это будет сделано при другой власти в республике.

Россия в какой-то мере сегодня занимается умиротворением агрессора. Мне кажется, российскому истеблишменту пора задуматься: готовы ли мы, чтобы в Донбассе годами регулярно истреблялись русские и русскоязычные граждане?

«СП»: — Одно время российские политики делали недвусмысленные заявления о том, что ДНР и ЛНР должны вернуться в состав Украины. Последние недели в этом отношении — затишье. С чем это связано?

— Сейчас, когда усилились обстрелы Донецка, Горловки и других городов, говорить о возвращении в состав страны, которая уничтожает собственных граждан, вроде как не совсем уместно. Но позиция России в этом вопросе, на мой взгляд, не изменилась. Это видно хотя бы по тому, что российские дипломаты и политики продолжают говорить о приверженности Минским соглашениям. А эти соглашения подразумевают, что ДНР и ЛНР — неотъемлемая часть Украины. Если убрать кое-какие частности и замысловатые выражения, «Минск-2» — как раз про это.

Ведь даже если Киев признает особый статус Донбасса, то конституционное большинство украинского парламента (в котором в таком случае окажутся и представители ДНР и ЛНР) запросто отменит этот статус при первом удобном случае.

Или, скажем, в Донбассе будет действовать закон об особом статусе русского языка. Но так как в Минских соглашениях нет никакой конкретики по этому поводу, то Киев волен, к примеру, ввести 20 часов в год факультативного изучения русского языка в донбасских школах и объявить, что в этом-то особый статус и заключается. И России на это нечего будет возразить, поскольку никаких иных условий не обговаривалось.

Я даже не уверен, что в случае массовых расправ над жителями «воссоединённого» с Украиной Донбасса будет поставлен вопрос о геноциде русских. Мы уже сейчас имеем, по разным оценкам от 6 до 50 тысяч погибших жителей Донбасса и ни одна международная структура, которая должна расследовать подобные преступления, не говорит о том, что за это кто-то должен ответить.

«СП»: — Как вы оцениваете шансы ополченцев нанести поражение украинской армии в случае окончательного срыва переговоров?

— Ещё зимой ополченцы вполне могли освободить территорию Донецкой и Луганской областей. Теперь же, я думаю, в лучшем случае ополченцы смогут «отодвинуть» украинскую армию от Донецка и Луганска на расстояние, с которого она не сможет обстреливать эти города. Бои за Марьинку показали, что боеспособность украинской армии растёт быстрее, чем боеспособность вооружённых сил Новороссии.