Молдавская кашемировая нестабильность

Молдавия редко мелькает в новостном потоке. С каждым годом общественно-политическая ситуация в стране становится всё более противоречивой. Казалось бы, дело шло к тотальной евроинтеграции. Молдавия получила массу экономических преференций со стороны ЕС, её гражданам был с лёгкой руки дарован безвизовый въезд в страны Евросоюза, а многочисленные государственные и неправительственные кланы плотно привязаны к траншам на всевозможное «развитие инфраструктуры». Не проходит и дня, чтобы в Молдавию не поступил ещё какой-нибудь новый транш. В списке отправителей гуманитарной финансовой помощи — десятки и сотни маленьких и больших государств, включая Эстонию. Даже уютной крохотной Эстонии есть чем поделиться с Кишиневом, позолотить ручку.

Классика жанра — чем больше дают — тем хуже уровень жизни. Многолетние рассуждения по поводу «удочки», которая поможет молдаванам «ловить правильную рыбу», ни к чему не привели. Регион впадает в депрессию. Трудоспособное население продолжает уезжать. Кто не имеет знакомых в России — едут в Европу в надежде найти работу и хоть какие-нибудь социальные условия. В самой же Молдавии уровень коммунальных платежей и величина пенсионных выплат, например, дают понять, что у властей пенсионеры, которым выделяются хоть какие-то средства, остаются единственными, кто эти же самые средства может с готовностью вернуть обратно. За возможность иметь тепло в тех же квартирах, которые были получены ещё при Советской власти. Бюджет формируется за счёт расходов бедняков и переводов гастарбайтеров из РФ и ЕС.

Многословие политиков по поводу «сближения с Европой» по факту обернулось лишь разочарованием большинства. И политической стабильности в Молдове пришел конец.

С одной стороны, по-прежнему преданные идеалам евроинтеграции активисты решили поискать некую финансовую опору для создания новой политической силы. Нашлись и спонсоры — изгнанные в Румынию бизнесмены. Они дали толчок, определенную финансовую подпитку новой политической группе, включающей в себя часть протестного электората и политиков второго эшелона, оказавшихся на периферии в последние годы. Бывший премьер-министр Молдавии Ион Стурза — его фигура в стане «истинных проевропейцев» считается наиболее компетентной на фоне политологов и уличных ораторов. Жестко критикуя правительство, уличные «проевропейцы» лишь понарошку поцапали полицейских, не рискуя выступить с погромными акциями — власти дали понять, что не допустят украинских сценариев. И протест ста тысяч недовольных неприлично быстро стал затухать.

О наличии недовольных проевропейски мыслящих граждан теперь периодически сообщают лишь зарубежные гости и медиаресурсы, обслуживающие лидеров протестующих. Круг которых узок, и, похоже, братья Виктор и Виорел Цопа не горят желанием спонсировать сценарии вроде египетских. Всё происходит сугубо по-молдавски. Тихо, вязко, под стаканчик вина. Наблюдателям особенно запомнились стотысячные митинги, когда телерепортёры водят камерой по огромной толпе в надежде заполучить для сюжета мало-мальски грозную кучку кричащих протестующих, а натыкаются всё время лишь на недоверчиво-любопытные молдавские физиономии крестьян, пришедших посмотреть «когда уже эти дураки наконец зажгут покрышки и получат по шее».

Единого порыва в итоге так и не получилось. Группа политических активистов, стремясь вырвать у властей бренд «единственно правильных» сторонников европейской интеграции в итоге договорилась до идеи создания «какой-нибудь партии», к следующим, например, выборам. Протест оказался выхлопом в пустоту. Очевидно, власть не расступилась, не разбежалась, и грозный кулак полицейского лишний раз стал тому аргументом — силового сценария не будет.

Тем временем на политическую арену выходят пророссийские активисты Игорь Додон и Ренато Усатый. В роли «молдавских комсомольцев» выступила группа ныне находящихся под арестом Григория Петренко и Павла Григорчука. Позднее в тюрьму попадёт и Усатый — формальным поводом является публикация в сети фрагментов телефонных переговоров между бизнесменом Иланом Шором и экс-премьером Владом Филатом, лидером Либерал-демократической партии, находящимся под арестом.

Один знаковый факт — проевропейские оппозиционные политики боязливо рассосались, а пророссийские один за другим оказываются за решеткой. Казалось бы, что тут ещё добавлять? Можно всего лишь порассуждать о стратегии властей, кто представляет реальную для них опасность на площадке.

Руководство Молдавии, в лице наиболее влиятельного бизнесмена Владимира Плахотнюка и его коллег по правительству и парламенту, членов партий «проевропейской коалиции», не намерено выпускать из поля зрения ни проевропейский тренд, ни пророссийский. Власть намерена следовать хитрой молдавской стратегии — «сосать двух маток».

В итоге элита вынуждена подавлять руками силовиков протестные группы, однако в случае с проевропейцами даже сажать никого не понадобилось — посадишь актив — а вдруг рядовой состав перейдёт к Игорю Додону?

Что же касается пророссийского вектора, то даже в публичных выступлениях представители власти, включая президента Николая Тимофти, заявляют, что досрочные парламентские выборы теперь ни в коем случае нежелательны, иначе под угрозой окажется нынешний «проевропейский курс». Читаем буквально — социалисты являются главными претендентами на власть.

Подобные заявления о недопустимости выборов звучат уже с некоторой регулярностью, чуть ли не ежедневно. Прошлогоднее примерное равенство сил между пророссийской и проевропейской частью молдавского электората полностью утрачено. Обладатели «проевропейского бренда» упустили свои возможности — утрата общественного доверия налицо. Пахнет Пиночетом, поскольку в ходе любых последующих выборов Молдову может ожидать переход к тотальному переформатированию политплощадки — в небытие уйдут партии нынешнего Альянса. А на смену им вполне могут прийти с одной стороны представители пророссийского блока, с другой — уличные «проевропейцы», чья риторика по российским меркам напоминает манифесты Григория Явлинского, с соответствующими результатами в Кишиневе.

Парадокс молдавской политики заключается и в традиционной тяге молдаван к некоему «имперскому стержню». В случае с радикальными проевропейскими и прорумынскими деятелями улица ориентируется отнюдь не на идеалы толерантности, науки и прочего прогресса. Если и брать прорумынский спектр политических течений, то наиболее выразительными силами в нём являются сторонники легионеров, ролевиков-фанатов Железной Гвардии. Фашисты, консерваторы, религиозные деятели, — это то, что способно связать между собой Молдову и Румынию. Но сторонники правого пути немногочисленны, и их новая «проевропейская формация» держит за штурмовиков, которыми можно манипулировать когда-нибудь, когда сложится ситуация. Но сложится она вряд ли. Этот политический лагерь очень долго эксперты и политологи сравнивали с украинским Майданом. Хотя, по факту, выяснилось, что в нём значительно больше от социологии Болотной площади.

«Маленькая фракция Болотной» в будущем молдавском парламенте — вот, примерно таким мог бы оказаться сегодняшний итог выборов.

Обратная сторона парадоксальной молдавской оппозиционности — обе части «улицы» — и «проевропейцы», и пророссийские активисты, расходясь во взглядах на собственных политических лидеров, как и на интеграционное будущее Молдовы, лояльно относятся к Путину. Консервативное общество с ярко выраженным крестьянским началом, пожалуй, уже накушалось демократии настолько, что ни один социолог не подскажет властям, как не допустить тотальной перезагрузки. «Приходом Путина» в Молдову тревожно пугает журналистов и политиков Старой Европы экс-президент Румынии Траян Бэсеску. Вряд ли это просто такая фигура речи, румынский лев с имперскими амбициями не просто пугает окружающих, он понимает в социологии крестьянского общества достаточно.

Любой молдавский крестьянин понимает, что за последние годы политики украли не один миллиард. И даже не десять. Под какими лозунгами это происходило, люди помнят. Память у крестьян хорошая.

Ещё одним занятным фактом оказались те самые оглашенные телефонные переговоры ведущих молдавских политиков. Речь идёт не только о Филате, но и о президенте страны. Выясняется, что в быту бывшие советские люди, ныне видные молдавские политические деятели, предпочитают вести свои беседы отнюдь не на румынском, а исключительно на русском языке.

По стилю общения Филат никак не походит на либерального проевропейца-интеллигента. Среди своих он разговаривает словно барчук, осторожно мычит себе под нос. Не хватает малинового пиджака, барсетки и кашемировой кепочки эпохи девяностых. Интонации Филата шокируют: как он мог быть главным человеком в стране весьма значительное время? Наверное, в подобном стиле, с такого рода интонациями общались между собой какие-нибудь Цапки… Пока такого рода цапков не поцапал всевозможный УБОП.

Президент Тимофти — обычный советский судья, осторожный и равнодушный к происходящему. Словно из времён Юрия Андропова вытянули Тимофти из какого-нибудь архива, надели посеревший костюм и всунули в телекартинку ради «укрепления» чьей-то «стабильности».

Удивительное дело, ситуация в Молдове впервые за последние годы однозначно складывается в пользу пророссийских сил — Додона и Усатого. Надо понимать нравы молдавского общества, чтобы заметить, что арест Усатого лишь добавит ему популярности. Социум, законсервированный последнюю четверть века. Люди, оторванные от Большой земли, предоставленные сами себе, в итоге дожили до уровня существования в каком-то криминальном междусобойчике, «25 лет на общем режиме», когда уже в заснеженной России пареньки в кашемировых кепках не котируются, в Молдове они ещё заседают в парламенте и, фактически, держат в руках бразды правления республикой. Кашемировые кепки ещё могут собрать хитрых крестьян ради «подержать плакатик», но изменить консервативное сознание толпы им вряд ли по силам. И если нынешнее молдавское руководство устоит, каким-либо образом не допустив больше вообще никаких парламентских выборов, то стране так и придётся пребывать в состоянии тотального диссонанса. Когда элита провозглашает одно, кивает на другое, а хитрый народ тем временем тупо встаёт на лыжи. Благо поезд «Кишинёв-Москва» пока ещё никто не отменил.