За единство: тружеников — против паразитов

Уважаемые товарищи и друзья! Поздравляю вас с Днем Великой Октябрьской социалистической революции! Желаю нам всем добиться для нас и наших детей торжества идей и идеалов той Великой революции! Понятно, призываю не к новой гражданской войне и крови, не к диктатуре пролетариата — вообще не к диктатуре. Но:

— мир — народам!

— земля — крестьянам!

— фабрики — рабочим!

С некоторой корректировкой последних двух лозунгов под современный мир, в котором ключевым является уже не физический труд, но труд интеллектуальный, кто может выступать против этих идей? Только олигархат и его лакеи.

Понимаю, что не все мои национально ориентированные соотечественники отмечают этот день, не все считают его праздником. Что ж, никак не настаиваю, не требую, чтобы все выстроились в единую колонну или шеренгу. Поздравляю тех, кто этот день отмечает как праздничный, кто считает его своим.

Остальных же — тех, кто видит в этой революции скорее негатив, нежели позитив, — тоже понимаю. И среди моих предков были как те, кто воевал на стороне красных, так и те, кто воевал на стороне белых, хотя и те, и другие были казаками, жили по соседству. Прошу лишь не обижаться, не ожесточаться и не делать этот вопрос тем, что нас и теперь разъединяло бы.

Нам всем важнее не разделиться по признаку отношения к той революции, но понять, что привело почти сто лет назад именно к такой революции и ее победе. И почему она тогда реализовалась столь сурово, с последовавшей действительно жестокой диктатурой. А понять это становится легче с каждым днем, с каждым продвижением очередного наступления олигархата на элементарные трудовые и социальные права большинства.

А также нам важно понять, почему часть тех людей, которые еще четверть века назад готовы были отказаться от восприятия этого дня как праздника, сегодня вновь видят этот день своим. В этом — в понимании современных причин возвращения многих наших сограждан к восприятию Октябрьской революции как своей — полагаю, мы можем быть вполне едины.

Ведь почему четверть века назад многие наши сограждане перестали считать этот праздник истинно своим? Да потому, что тогда большинство из нас отказало в доверии правившей монопольно силе — со всеми ее символами и праздниками. Тогда эти праздники стали — ИХ (не коммунистов, а «партноменклатуры») праздниками.

Как это случилось? Может быть, заокеанский «госдеп» нам все это устроил? Может быть, у нас все было распрекрасно, искренне дружно и радостно, а этот «разлучник», даже несмотря на «железный занавес», сумел-таки ввести народ в заблуждение? Согласитесь, даже предположить подобное — это значит начисто отказать народу в минимальном здравомыслии.

К сожалению, надо признать, случилось вполне заурядное — монополия, при всех достижениях, зажирела, потеряла обратную связь с народом. Да, достижения даже и конца 80-х, пусть и наряду с провалами, нельзя отрицать. Но на первый план вышли провалы — ощущавшиеся людьми более остро. А достижения стали считаться само собой разумеющимися и естественными. И здесь уже критически важными были не сами провалы, но реакция на них власти, а также степень способности власти говорить с обществом, признавать просчеты, корректировать свои действия. Но этого-то не оказалось и в помине. Говорить с народом тогдашняя власть оказалась совершенно не способна — и потому абсолютно потеряла доверие.

Означает ли это, что заокеанский «госдеп» был совсем ни при чем? Нет, разумеется, причем. Но лишь как любой хищник, а затем и стервятник, стремящийся к добыче, делающий все, чтобы подсечь, остановить, измотать свою жертву, пользующийся любыми ее слабостями. Это надо знать и помнить. Хищнику нельзя доверяться. Но корень проблемы — не во внешнем противнике, а в том, что мы оказались ему по зубам. И исключительно потому, что своя власть выродилась, предала и оказалась в очередной раз не сплачивающей, а разделяющей народ. Или даже сплачивающей, но против самой себя.

Что же изменилось теперь?

Первое — простое и очевидное, многими осознанное: «имеем — не ценим, а потерявши — плачем». Выяснилось, что очень и очень многие привычные достижения были не само собой разумеющимися, а истинными ценностями. Утерянными ценностями. Хотя, надо признать, для многих эта потеря, как минимум, частично скомпенсирована чем-то другим, какими-то новыми свободами. Так, казалось бы, надо не отказываться от плюсов большей свободы, но и вернуть легкомысленно утраченные социальные гарантии, а также стимулы и механизмы экономического развития? Но не тут-то было.

Выяснилась вторая, еще более важная, но не всеми осознанная вещь: несменяемость и потому безответственность власти, отсутствие честной обратной связи между властью и большинством людей — вовсе не атрибут именно и только советского тоталитарного (под занавес, скорее, авторитарного) режима. Можно иметь совершенно демократический с виду фасад, но не иметь абсолютно никакой реальной возможности повлиять на дела в стране, на деятельность власти. Попасть в полную зависимость от мафиозных группировок, захвативших власть и ведущих страну к деградации и необратимому отставанию от конкурентов и противников.

И тут уже рушатся не только представления о «естественности» имевшихся в советский период социальных гарантий, то есть, отсутствии их прямой причинно-следственной связи с революцией. Но и представления о такой же «естественности» советских научно-технологических достижений, включая выход в космос и обеспечение военно-стратегического паритета с глобальными противниками. Теперь мы точно знаем, что Россия велика и сильна не сама по себе — независимо от социального строя и политического режима, но именно в связи с тем или иным социальным строем и политическим режимом.

Но можно ли вернуть прежний строй и режим?

Может быть, даже и возможно. Но если их вернуть в точности такими, какими они были, в том числе и с уже осознанными недостатками (затянувшейся монополией на власть одной политической силы), то чем это опять закончится? Весьма вероятно, тем же.

Но и нынешние строй и режим — тоже не сулят нам какой-либо обнадеживающей перспективы. А ничего третьего, хорошо известного из мировой практики — не псевдодемократического фасада, а подлинного народного самоуправления, включая прямую демократию через референдумы — мы так до сих пор и не испробовали. Так что же делать?

В отличие от многих предшествующих, эта моя статья не посвящена тому, что нужно делать — в экономике, политической системе, конституционном строе. Об этом много написано — разумного и требующего к себе внимательного отношения. Эта моя статья — лишь поздравление с праздником тех, кто этот праздник отмечает. И попытка объясниться с теми, кто этот день праздником не считает. И очередная попытка найти и в этом вопросе общую платформу — помочь тем, кто «за», и тем, кто «против» (но при условии, что все, безусловно, за развитие и процветание нашей страны), найти общие точки соприкосновения. В чем они могут здесь быть?

Да в понимании того, как соотносятся между собой праздники 4 и 7 ноября.

Для чего нынешняя власть отказалась от празднования 7 ноября и ниспослала нам 4-е? Из деликатности ли к чувствам тех, кто ассоциирует 7 ноября с погибшими или репрессированными родственниками? Или же, скорее, из стремления вышибить из памяти народной времена, когда более четверти мирового авиапарка составляли самолеты советского производства, а соответствующие предприятия, да и те же «Норильский никель» и заводы, производящие автомат «Калашников», принадлежали всем нам, работали на нас и не могли быть собственностью прихлебателей или, напротив, хозяев нынешних властителей?

Соответственно, выбирая между праздником, ассоциирующимся с советским периодом (7 ноября), и праздником, спущенным нам сверху нынешней властью (4 ноября), мы либо демонстрируем ей поддержку, в том числе, в ее стараниях по утилизации советского наследия — чтобы разрушение стало необратимым. Либо же, напротив, выражаем свое несогласие.

Подчеркиваю: сравнивая целеполагание и действия власти не с «лихими девяностыми», которым она так любит сама себя противопоставлять (хотя, если быть достаточно информированным, то, по-крупному, разница невелика — и по делам, и по лицам…). Нет, сравнивая с советским периодом. Еще точнее — с лучшим, что было в советский период.

Мой выбор, надеюсь, здесь понятен.

При этом, вовсе не выступаю против тех, кто воспринял и новый праздник и пытается его использовать не для льстивого присягания нынешним властям, а для объединения людей вокруг необходимости решать наши общие проблемы. Главное, повторю, чтобы те, кто вышел на неофициозные «русские марши» 4 ноября с анти-олигархическими лозунгами, и те, кто выйдет 7 ноября, не чувствовали себя — на потеху манипуляторам — противниками, а осознавали себя союзниками в предстоящей нам долгой и непростой борьбе.