Кризис подкатил к ФРГ вместе с беженцами

Огромный поток беженцев с Ближнего Востока стремительно меняет социальную реальность Германии. Однако в то же время ухудшается экономическая положение в стране. Власти могут попросту не создать ученических рабочих мест для переселенцев, пусть даже ранее это удавалось. Конкуренция же за хорошие рабочие места возрастает.

В международных новостях Германия все чаще фигурирует как страна, готовая или вынужденная стать новой родиной для сотен тысяч переселенцев с Ближнего Востока. В ноябре в Грецию прибыли 220 тысяч беженцев, большая часть из которых намеревается попасть в ФРГ. Они уверены, что их ждет благополучная страна, в которой удастся неплохо устроиться. Никто из них не знает, что ВВП ФРГ вырос в III квартале 2015 года лишь на 0,3% в годовом исчислении, и вскоре может начать сокращаться, уменьшая число рабочих мест как для коренных жителей, так и для переселенцев.

Рост расходов на беженцев — вот, что пока удерживает ВВП Германии от сокращения под влиянием снижения оборотов внешней торговли. «Миграция — это на 90% психология. Люди видят какой-то позитивный пример и хотят, чтобы их жизнь сложилась также, — отмечает Татьяна Илларионова, эксперт по миграционной политике, профессор РАНХиГС. — В этом причина большого людского потока в ФРГ. Этих людей нельзя не пропустить, если говорить о Турции и других странах, через которые они движутся к цели. Здесь еще очень многое зависит и от тех государств, которые не говорят этой миграционной волне „нет“. Я имею в виду, в первую очередь, Германию. А основная часть населения ФРГ соглашается, что политика канцлера Меркель в этом отношении правильная. Важно учитывать и то, что у немцев большой опыт в приеме переселенцев. После Второй мировой войны они приняли 11−12 миллионов человек, причем зачастую приняли граждане в своих домах».

Однако никак нельзя сказать, что мигранты спасают экономику ФРГ. «Увеличение бюджетных расходов на их прием не в состоянии остановить торможение немецкой экономики, — говорит Светлана Мудрова, доцент Кафедры политической экономии РЭУ им. Г.В. Плеханова. — На это указывает даже позиция еврокомиссаров. Недавно они снизили прогноз по росту ВВП Германии с 1,9 до 1,7%. И это еще очень оптимистичная оценка. Говорить о какой-либо катастрофе рано. Но ускорения экономики не получается, а это ставит под сомнение надежды многих европейцев на то, что ФРГ будет подталкивать вперед экономику ЕС». При этом, Ангелу Меркель постоянно обвиняют в стремлении тихо подвинуть коренное население, лишить его прежних прав, под предлогом заботы о беженцах. Это уже не гостеприимство и не терпимость, а политический расчет.

«Складывается удивительная ситуация, Германия стоит на пороге дальнейшего и более решительного демонтажа своей социальной системы, а мы только начинаем учиться на ее примере, — отмечает директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. — Нам срочно нужно, развернуть программу модернизации городского транспорта по всей стране, взяв за образец московскую модель, где опыт ФРГ является базовым. Коммерческих перевозчиков по столичной схеме нужно интегрировать в единую систему, установив общие билетное меню, правила и требования. А чтобы им удовлетворять перевозчики получают пятилетние контракты и должны иметь современные автобусы и микроавтобусы. Тут нужно давать льготные кредиты, при условии заказов на российских заводах». Подобная схема поддержки своего производства применялась в ФРГ в годы после первой волны мирового кризиса, да и ранее.

По словам Кагарлицкого, немецкий антикризисный опыт не безупречен и расходы на переселенцев с Ближнего Востока, это возможно его финальный акт. «Потому мы должны понять необходимость сохранения социальной системы как сферы коллективного потребления. Дешевые кредиты для покупателей жилья (2−3% как в ФРГ) нужно уравновесить расходами на строительство у нас „немецких“ скоростных железных дорог, улучшением дорог в городах и повсеместным переходом на автобусы с низким полом, такие как закупает столица. Мы должны, как в ФРГ, а ныне и в Москве, создать в городах электронные системы для управления потоками общественного транспорта, сделав его надежным, и вернув ему доверие людей. Что касается Германии, то здесь ресурс подобных мер почти исчерпан, а расходы на беженцев носят чрезвычайный характер. Правда, их разрастание может притормозить, но не отменить спад в экономике, и не снимет социальное напряжение».

Газете Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung сообщает, что в 2014 году на 200 тысяч прибывших иммигрантов было потрачено 2,4 млрд евро. В 2015 году расходы на сентябрь измерялись уже 10 млрд евро. В 2016 году они легко могут достичь 50 млрд евро. Деньги эти лишь в немалой мере попадут на руки беженцам. Основная масса их будет потрачена на оплату жилья, продуктов питания, медицинской помощи, преподавателей немецкого языка. Всего на одного беженца немецкая казна тратит от 12−13 тысяч евро в год, что является неплохим подспорьем местного рынка.

Илларионова уверена, что несмотря на жалобы немцев на нехватку хороших рабочих мест для них самих, власти ФРГ со временем создадут достаточно ученических и подсобных рабочих мест для иммигрантов. «Вот только готовность принимать переселенцев еще и еще в условиях хаоса на Востоке усилит иммигрантский поток», — уверена Мудрова. По ее словам, рано или поздно прежним жителям ФРГ будет предложено не только уплотниться, отдав беженцам большую часть социального жилья. Им объявят о нехватке средств на то, чтобы финансировать социальную систему: детские сады, школы, больницы и университеты. Меркель получит давно желанный предлог для сокращения расходов и коммерциализации социальной сферы, что отвечает стратегии ЕС.

Немецкое общество в последние годы не отдавало себе отчета в том, как стало возможно, что кризис свирепствует в еврозоне, почти не касаясь Германии. По словам Кагарлицкого причина состояла в том, что ФРГ выкачивала ресурсы Юга, также получая выгоды от закончившегося уже в основном расширения индустрии Китая, и роста строительства у себя. Экономический ресурс немецкой стабильности почти исчерпан. Кризис подобрался к стране вместе с волнами беженцев, и расходы на них пока создают видимость стабильности. Но рабочих мест для иммигрантов нет. А коренные жители испытывают по поводу перспективы чувство неясной тревоги. Прояснит ее, вероятно, уже 2016 год.

По данным Евростат, безработица в ФРГ уже несколько лет держится в районе 4,5%, что является низким уровнем для ЕС. Однако секрет кроется в системе подсчета, измененной во времена Меркель. В число занятых были добавлены люди имеющие лишь частичную занятость, получающие пособия. Реальных безработных в ФРГ в 2−3 раз больше. И эта группа будет увеличиваться по мере замедления экономики и притока в страну новых рабочих рук, что, естественно, не поднимет настроение немцам.