Золото Сибири манит англосаксов

Золото. В периодической системе химических элементов Дмитрия Менделеева у него лишь 79-й порядковый номер. Но если проследить историю человечества, то этот желтый металл по масштабам интереса к нему всегда занимал лидирующие позиции. Жажда золота сформировала определенный архетип. Нередко он приводил к массовым психозам. Но на фоне этих психозов особой «любовью» к благородному металлу выделялся главный мировой ростовщик — Великобритания. Разбрасывая свои щупальца по всему миру, она особый интерес проявляет к восточносибирскому золоту. Почти два столетия пытается установить над ним контроль.

Попытки застолбить за собой территорию Восточной Сибири начались в середине XIX столетия. В 1865 году, во время переговоров с великим князем Константином Николаевичем о приобретении Аляски, представители американских деловых элит высказывали свои виды на Дальний Восток и Сибирь. Ряд северо-американских компаний (например, «Балтимор энд Огайо К°») подали великому князю проекты договоров о передаче им монополии на золотодобычу, транспортное сообщение, торговлю на территории Восточной Сибири и Приамурья. Один из более поздних проектов предусматривал передачу американскому синдикату на 90 лет 138 тыс. кв. км восточных российских территорий с правом полного и бесконтрольного распоряжения.

Тогда переговоры по этому вопросу не получили развития. Чтобы ограничить влияние американцев, царское правительство пыталось создать совместные предприятия с участием капитала из других стран. Львиная доля досталась британцам, которые получили под свой контроль крупнейшие золотые прииски Сибири.

Знакомство с тем, как это происходило, обнаруживает много очень интересного. Особенно показательна история установления британского контроля над крупнейшими в Российской империи золотыми приисками — Ленскими. Золотодобычей здесь занималось «Ленское золотопромышленное товарищество» («Лензото»), которое с 1873 года контролировало одно из банкирских семейств — Гинцбургов. В начале XX века им потребовались дополнительные инвестиции, и они обратились к своим старым партнерам — английским банкирам. С подачи британцев в Лондоне в 1908 году была создана компания «Лена голдфилдс», которая и стала собственницей «Лензото», т.е. Ленских золотых приисков. Акции были перераспределены между Гинцбургами и представителями английских банкирских домов. Формально в состав собственников новообразованной компании входили и российские чиновники, но их доля была незначительной. Представлены они были, чтобы лоббировать интересы Гинцбургов в коридорах власти.

Был в этой операции, помимо финансового, и политический расчет. После революции 1905−1907 годов, таким как Гинцбурги всерьез приходилось опасаться падения монархии. А на случай смены власти, лучше было перейти в иностранную юрисдикцию. По крайней мере, это давало возможность в случае чего обратиться не в российский, а британский суд. Как чувствовали, что в России будет революция.

Более того, своими действиями Гинцбурги и их британские партнеры, словно специально все делали, чтобы разжечь революционный костер — нещадно эксплуатировали рабочих, содержали их в ужасных бытовых условиях, платили мизер, грабили, установив монополию на торговлю и взвинчивая цены. В результате в 1912 году на Ленских приисках вспыхнул бунт. Тогда против бастовавших работников была брошена армия. Коррумпированные офицеры отдали приказ стрелять. В результате погибло от 170 до 250 мирных жителей. Революционная пресса подняла шум. На фоне этого скандала прославился на тот момент мало кому известный юрист, возглавивший расследование со стороны Госдумы Александр Керенский.

Ленские события стали одним из главных обвинений в адрес царизма, которые спустя несколько лет привели к падению, а затем расстрелу царя. А «Лена голдфилдс» продолжала спокойно добывать золото.

Более того, в 1916 году 24 английские и американские компании, работавшие в Сибири, образовали единый промышленный синдикат, который фактически установил контроль над добычей сибирского золота. Тогда-то царским чиновникам воочию стало ясно, что США и Великобритания — это один карман, но для реализации своих целей они демонстрировали иногда противоречия между собой.

Правда, после Октябрьской революции таким компаниям как «Лена голдфилдс» пришлось свернуть деятельность. Но ненадолго. Уже в ноябре 1920 года правительство РСФСР во главе с Владимиром Лениным издает декрет о передаче государственной собственности иностранцам в концессию. На основании этого документа в 1925 году «Лена голдфилдс» получила в концессию сроком на 30 лет крупнейшие сибирские золотые месторождения. Показательно, что доля в распределении прибыли от эксплуатации этих рудников для английской компании была даже большей, чем в царское время. Если в 1912 году ей в «Лензото» принадлежало 66%, то в новой концессии она получила 93%. Интересно, что такое распределение стало возможно благодаря решениям Главного концессионного комитета, который тогда возглавлял Лев Давидович Троцкий.

В 1930 года концессионный договор с «Лена голдфилдс» как и многие другие подобные соглашения, были аннулированы. Тут-то и пригодилась «Лена голдфилдс» ее лондонская прописка. Арбитраж признал иск компании к советскому правительству на сумму 65 млн. долларов США. А в 1968 году руководство СССР во главе с Брежневым на фоне «политики разрядки» признало иск «Лена голдфилдс».

Таким образом, у британских финансовых групп появился юридический прецедент, чтобы в дальнейшем по всей национализированной у иностранцев собственности требовать реституцию.

Чтобы уничтожить конкурентов, англосакские группы готовы использовать не только политические и военные, но и юридические инструменты.

А чтобы их применить, готовы ждать. Тем более что за время существования СССР, а теперь Российской Федерации Москва внедрила и внедряет в золотодобычу современные технологии. Рассчитывают убить сразу двух зайцев: не потратить ни фунта на капиталовложения и получить доступ к золотым богатствам тогда, когда в России удастся привести к власти управляемую номенклатуру.

Верят, что их час настанет.