Страна великого будущего

Поговоришь с умным и последовательным коммунистом — и душа успокаивается. Понимаешь, что не всё ещё потеряно, что время работает на нас, что противники наши, и блудливые речи их — накипь.

Что, впрочем, вовсе не повод расслабляться.

У нас в гостях Дмитрий Аграновский. Есть ли в России политзаключенные? Возможна ли революция сверху? Каким будет результат ближайших выборов? О самом важном — ниже.

— Дмитрий, давайте начнём с вашей профессиональной деятельности. Как человек, защищающий политзеков, вы можете охарактеризовать как-то нашу власть: она репрессивная? Она… совершает глупости? Или она всё делает строго по закону?

— Свои истоки власть в России берет в 90-х годах, когда в отношении народа была совершена чудовищная несправедливость. Все народное достояние, которое создавалось потом и кровью, отстаивалось в войнах и лишениях, вдруг оказалось в собственности кучки людей, не имеющих к созданию этих богатств никакого отношения. В результате сложилась определенная система, цель которой до недавнего времени была только одна — удержание этой кучкой людей полученных ими богатств и эксплуатация всего остального населения. Разумеется, это может делать только репрессивный аппарат, который включает в себя не только собственно силовые структуры, но и СМИ, так называемую избирательную систему и другое.

В последние годы система достаточно жесткого подавления инакомыслия, заложенная Ельциным, несколько цивилизовалась. Например, сейчас даже представить себе нельзя, чтобы власть в центре Москвы расстреливала из танков оппозицию, а потом убивала ее сторонников на стадионе, как это было в 1993 году. Сейчас у нас, в принципе нормальное государство периферийного капитализма, которое является орудием классовых интересов и обслуживает интересы господствующего класса. Но, еще раз подчеркну, делает это гораздо более цивилизованно, чем при Ельцине. Закон — это выраженная на бумаге воля господствующего класса, поэтому неудивительно, что власть старается соблюдать закон, разработанный в ее же интересах.

— То есть, в вашем представлении то, что сегодня являет собой власть — это всё-таки не реинкарнация позднего СССР (как любят говорить либералы)? Либерал-буржуа по-прежнему управляют сегодня страной?

— Сегодняшнее государство — это причудливый симбиоз патриотизма и либерализма, к сожалению, не имеющий к СССР никакого отношения. Созданная при Ельцине система колониального капитализма настолько пропитала все поры власти, что нужны какие-то чрезвычайные события, чтобы ее изменить.

Чрезвычайные события уже произошли — хронологически это государственный переворот на Украине, воссоединение с Крымом, сожжение наших товарищей в Одессе, чудовищная бойня, развязанная фашистами в Донбассе. Ни Россия, ни наш народ, ни вообще мир уже никогда не станет прежним. С одной стороны, народ, да и власть стремительно приходят в чувство после 25 лет разложения и застоя, а с другой стороны США по присущей им глупости не дадут нам сдаться достойно и сохранить лицо. Так что я уверен, что трансформация России в сторону патриотизма, справедливости, восстановления своего влияния в мире будет только продолжаться.

Сейчас России нужно восстанавливать нормальные отношения с Западом. Не колониальные, а именно нормальные, которые были во все времена нашей истории — нормальные отношения с Западом и, особенно, с США могут быть только с позиции силы. США страна с таким менталитетом, что любые другие аргументы, кроме силы, они принимают за слабость. А со слабыми они никогда не церемонились.

Возвращение в СССР в той или иной форме тоже обязательно состоится — СССР был не чьей-то причудой, а выстраданным многими поколениями самым приспособленным способом для существования России в реальном мире. Хватило нескольких месяцев украинских событий, чтобы вся идеологическая промывка мозгов последних 25 лет растаяла как сон, как утренний туман.

— Какие новости в деле нацбола Олега Миронова?

— Олег Миронов протестовал на концерте Макаревича против войны в Донбассе. Что может быть благороднее? Однако, его обвинили в хулиганстве, то есть в «грубом нарушении общественного порядка, выражающим явное неуважение к обществу, совершенном с применением предметов, используемых в качестве оружия». Под оружием считают баллончик с капсаицином, физиологически безвредным экстрактом жгучего перца, которым Олег брызнул в сторону сцены. Никто при этом не пострадал. Олегу в ходе следствия пять раз утяжеляли обвинение, в конечном итоге ему грозило до 9 лет лишения свободы. Для сравнения мерзопакостному (на мой взгляд) Павленскому за то, что он облил бензином и поджог дверь ФСБ, было предъявлено обвинение до трех лет.

Суд назначил Миронову срок в три года лишения свободы, потом апелляционная инстанция снизила этот срок до 2 лет 6 месяцев. Мы с Эллой Александровной Памфиловой подали жалобы в Президиум Мосгорсуда и дело было истребовано. Однако, оно там лежало довольно долго, больше месяца, пока не появился протест прокуратуры, в котором требовали вернуть Миронову обратно 6 месяцев, на которые был снижен срок. Президиум Мосгорсуда с этим согласился и 14 июня состоится новое рассмотрение дела апелляционной инстанцией, в котором, скорее всего, Миронову добавят срок на эти 6 месяцев.
Часто ли бывает такое? За почти 20 лет моей работы я никогда не сталкивался со случаями, когда уже сниженный срок увеличивали обратно. Такого не было в моей практике, и я не слышал о подобных случаях у коллег.

Почему это происходит? В чем причина такого беспрецедентно жесткого отношения к Миронову? На мой взгляд, лучше всего об этом сказал главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов в программе от 21 мая:

«― Есть общее настроение. А настроение заключается в том, что, оказывается, после истории с Улицкой можно безнаказанно, таким образом, нападать, оскорблять идеологических или политических противников. И эти люди довольно долго чувствуют себя безнаказанными.

…власть сказала: «Не потерпим. Вот этого — не потерпим!» Почему? — другой вопрос. Потому что Макаревич, потому что люди, которые сидели в зале, которые просто пришли слушать музыку, а не являлись активистами…

С.Бунтман ― Это нападение на Улицкую, и нападение на детей. Когда это произошло, сразу стали задействовать, и мы тоже, в том числе, предупреждать органы, с фотографиями и так далее. Что, так и осталось, так и утонуло это всё?

А.Венедиктов ― Нет, идет следствие.

С.Бунтман ― Песков выступил.

А.Венедиктов― Именно потому идет следствие. Идет следствие, и мы будем освещать это следствие. Так же, как тогда было с Макаревичем. Тоже в первые дни ничего не было. После того, как были предприняты некоторые усилия, публичные и непубличные, да, было следствие и был осужден этот человек, между прочим — осужден".

То есть, как я понял эти слова, с Мироновым поступают столько жестоко не потому, что он этого заслуживает, а потому что кем-то были предприняты некоторые публичные и непубличные усилия.

— Верно ли, что «левых» оппозиционеров российская власть сажает с куда большей ретивостью, чем либеральных?

— К сожалению, правоприменительная практика говорит именно об этом. За всю Болотную площадь сидят Удальцов и Развозжаев, хотя из материалов дела прекрасно видно, кто 6 мая 2012 года остановил колонну, кто создал давку и условия для столкновения с полицией. Но этим людям всё сходит с рук.

То, что к либералам правоприменительная практика в России гораздо мягче, чем к левым и патриотам, видно еще и на примере того же Олега Миронова, если сравнить его дело с делом «пуссирайот», и многими другими происшествиями, где либеральные активисты или получали символические наказания или вообще никаких, как, например, при нападении Екатерины Мальдон на Михаила Пореченкова.

Я ни чьей крови не жажду, пусть никого из активистов не сажают, но почему столь жесткое отношение к левым и патриотам? Ведь у того же Олега Миронова погибли товарищи — Евгений Павленко, Илья Гурьев (кстати, мой подзащитный в Европейском Суде), Артем Прит потерял ногу в боях, проливали кровь и другие его товарищи. Они ведь с фашистами за нашу Родину сражались, за нашу страну, за нас с вами.

— Как ты оцениваешь перспективы «левого» движения в России?

— Перспективы левого движения и в России, и в мире я расцениваю, как блестящие, потому что весь мир устал от капитализма, не знает, как от него избавиться, и эта архаичная, устаревшая система создала миру массу проблем. Поэтому в мире и России ренессанс левой идеи отчасти уже идет, а дальше будет идти еще быстрее. Как это ни странно, но левыми идеями всё больше проникаются даже в США.

Кроме того, в России сейчас происходит период реабилитации Советского прошлого. И это правильно и неизбежно. Достижения СССР настолько очевидны и успехи того времени настолько не идут ни в какое сравнение с провалами и застоем последних 25 лет (до Крыма), что никакая тотальная пропаганда и промывка мозгов не могла помешать возрождению интереса к Советской эпохе. Кроме того, в отличие от США и Европы, где люди очень подвержены влиянию средств массовой пропаганды, в России большинство людей всегда к любой пропаганде относятся весьма критически и мыслят независимо.

— КПРФ — модернизируется?

— Безусловно. А как иначе Партия могла бы столько лет выживать и не терять своего влияния в столь неблагоприятной среде? КПРФ — живой организм и, разумеется, не может угодить и нравиться всем. Мы всего лишь люди и не можем все и всегда делать абсолютно правильно. Но, на мой взгляд, это единственная настоящая демократическая (в хорошем смысле слова), современная партия в России. КПРФ — драгоценное достояние России, это мост между Великим прошлым и, уверен, не менее Великим будущим. И это единственная настоящая оппозиционная, патриотическая партия. К сожалению, у нас слово «оппозиционный» сейчас сильно загажено либералами, как раньше они загадили такие слова, как «демократия», «реформы» или «правозащитники». Ведь у большинства сейчас эти понятия ассоциируются с Гайдаром, предательством и прочим негативом.

— Что нам ждать на выборах в ГД РФ?

— КПРФ наберет голосов больше, чем в 2011 году, но мандатов получит меньше, потому что «партия власти» доберет необходимое большинство через одномандатников. Одномандатники для того и сделаны, чтобы по этим округам проводить нужных людей. Округа слишком большие, чтобы кто-то мог реально конкурировать со столь большими деньгами и административным ресурсом. Технология «добора» необходимого числа депутатов через одномандатников в то время, когда «партия власти» теряет популярность, не в России придумана и неоднократно опробована. В этом смысле выборы в 2016 году будут гораздо менее демократичны, чем в 2011-м.

Результаты остальных партий, кроме КПРФ, не имеют значения, так как они все равно будут делать то, что им скажут.

— Заметил, что когда начались события в Крыму и в Донбассе, «правое» движение раскололось поровну, одна часть уехала воевать за АТО и спасать «белую расу», а другие поддержали Донбасс. Либералы оказались почты монолитны — 95% из них поддержали Майдан и тактично не заметили бомбардировок Донецка и Луганска; исключения есть, но их мало. В «левом» движении ситуация почти обратная: 95% известных мне «левых» (нацболов-другороссов я тоже отношу к «левым») напротив поддержали Донбасс. Исключения — по пальцам пересчитать: Лёва Пономарёв, Гудковы (хотя какие они «левые»?) и два-три сошедших с ума бывших нацбола. Даже Удальцов — и тот из тюрьмы выступил за «Русскую весну». Получается, что «левые» куда больше консерваторы, традиционалисты, чем «правые»? Да и демократы большие, чем либералы — потому что поддерживают выбор народа — в нашем случае народа Крыма, Луганска и Донецка.

— Так называемые «либералы», как и так называемые «правые» существуют только в интернете или в пределах МКАД. Весь остальной народ России поддержал и Крым, и Донбасс, причем, с таким единением и энтузиазмом, которого я не видел вообще в своей жизни. Все левые, как один, поддержали Крым и Донбасс тоже. Те, кто не поддержал — просто фальшивка с Болотной площади. Тогда, если вы помните, американцами выращивались все виды «оппозиции» — так называемые «левые», так называемые «правые», так называемые «экологи», жулики-«борцы с коррупцией», «гражданские активисты». Все эти группы всегда и во всем поддерживали США, являются проводниками интересов США и олигархии, и во всех странах создаются по одним и тем же лекалам — будь то майдан на Украине, свержение Делмы Руссеф в Бразилии или «болотная оппозиция» в Москве. Это просто пятая колонна, а не какая-то политическая сила, представляющая интерес определенной части общества. Это деструктивные силы, и они должны быть в России запрещены.

— Как ты оцениваешь перспективы «Комитета 25 января»?

— Никак. Как и другие кружки по интересам — посидят, выпьют чаю или чего покрепче, разругаются и разойдутся. Этих комитетов я видел огромное множество. И множество их еще будет.

— Возможна ли в нынешней России «революция сверху» и органичное, из чувства самосохранения, полевение властной системы? Или это исключено, потому что этого не может быть в принципе?

— Она не только возможная, она происходит — прямо сейчас, на наших глазах и мы принимаем в ней участие. Не так быстро, как нам бы хотелось, не всегда в том направлении, в каком бы нам хотелось, но по сравнению с 2012 годом мы живем уже в другой стране. И дальше все будет идти по нарастающей. Выстроенная система либерального капитализма в России нежизнеспособна и рухнула от первого же столкновения с реальностью. И дальше в этом плане будут идти неизбежные и объективные процессы, совершенно не связанные с желанием или нежеланием конкретных лиц.

— Кто из «левых» мыслителей и публицистов оказал на тебя наибольшее влияние? Из классических и современных?

— Я не отделяю мыслителей и публицистов от просто писателей. В СССР я вырос на романах Жюля Верна и книгах ранних братьев Стругацких, потому что коммунистическое мировоззрение невозможно без романтизма. Разумеется, мне очень нравится Александр Зиновьев, в свое время, в 90-х, мы активно читали Сергея Кара-Мурзу. Из газетных публицистов я больше всего люблю Александра Андреевича Проханова.
Но лучше всего сознание определяет, конечно же, бытие. Последние 25 лет капитализма в России настолько наглядно подтвердили правоту левых и социалистических идей, что никакая публицистика не нужна.

Беседовал Захар Прилепин