Путину подыскали «спарринг-партнера»

У российского президента Владимира Путина появился новый жесткий оппонент в Европе. Это молодой лидер Франции Эммануэль Макрон. Во всяком случае, такую роль главе Пятой республики отводит крупная швейцарская ежедневная газета Neue Zeurcher Zeitung.

В статье, перевод которой публикует InoPressa, автор — Ульрих Шпек, сравнивает Макрона с «ястребом». И напоминает, что в отличие от немецкого канцлера Ангелы Меркель, он не стал поздравлять главу Кремля с «так называемым переизбранием», а ограничился лишь пожеланием «успеха в модернизации страны в политическом, социальном, экономическом и демократическом плане».

Впрочем, понимая, наверное, что его «аргументация» не вполне надежна, и французский руководитель предстает у него скорее мелочным и недальновидным политиком, Шпек пускает в ход «тяжелую артиллерию» — дело об отравлении бывшего двойного агента Сергея Скрипаля и его дочери.

Он утверждает, что на фоне «этого последнего конфликта Запада с Россией» именно Макрон показал себя в качестве нового оппонента Путина, когда «настаивал в ходе саммита ЕС на однозначном месседже в адрес Москвы».

Видимо, имеется в виду его фраза: «Давайте сделаем это в понедельник в 15.00», которой французский президент поддержал в Брюсселе главу правительства Великобритании Терезу Мэй, призвавшую страны ЕС выдворить российских дипломатов из-за инцидента в Солсбери.

Собственно, после этого — когда Лондон заручился поддержкой лидеров Франции и Германии, — решение о высылке представителей российского МИДа было принято и остальными участниками саммита.

Зачем, действительно, нужны какие-то доказательства, если есть такая удобная вещь, как «солидарность»?..

Но Париж, как пишет автор, в отличие от Лондона, который «повернулся к России спиной», выбирает здесь двойственную стратегию: и жесткость, и вовлеченность.

Поэтому французский лидер не отменил свой майский визит в Санкт-Петербург. При этом «хочет продемонстрировать Путину, что тот не может „действовать на западной территории как ему заблагорассудится“». И что он — Макрон — «не забыл и не простил Москве попыток вмешаться в президентские выборы во Франции».

«Наша песня хороша — начинай сначала», как говорится…

Но есть ли, действительно, у хозяина Елисейского дворца амбиции стать главным оппонентом президента России на европейском пространстве? И, главное, справится ли он с этой ролью?

— Делать из Макрона основного оппонента Путина в Европе я бы не стал, — комментирует выводы швейцарского издания ведущий научный сотрудник Института Европы РАН, специалист по Франции Сергей Федоров. — Макрон вполне отчетливо заявил о своей позиции во время президентской кампании.

Да, он выступал с критикой России, но одновременно говорил и о необходимости диалога с ней и ее лидером. Диалога с твердым отстаиванием своих позиций: как хотите, их назовите, «европейские ценности», «европейская солидарность»… и проч.

Поэтому сочетание твердости и диалога, это та самая квинтэссенция позиции Макрона. Он себя отнюдь не позиционирует ни оппонентом Путина, ни его противником — такого никогда не было.

Действительно, если судить по французской прессе, то одна из газет, если не ошибаюсь, Le Monde, писала о «чуть ли не ледяных» поздравлениях Макрона. Но всегда можно искать какие-то тонкости, хитрости дипломатические… В любом случае, французский президент одним из первых позвонил Путину после выборов 18 марта.

Напомню и о том, что, несмотря на то, что Макрон критиковал российского лидера во время президентской кампании, он, только что избравшись, сразу пригласил Путина в Версаль. И принял на высшем уровне.

Это был, как известно, рабочий визит — на открытие выставки. Но обставлен был так же торжественно, как государственный.

И состоялся откровенный обмен мнениями по ряду вопросов. Плюс, если вы помните, договорились о том, что будет запущен так называемый «Диалог Трианона» — т.е. контактов на уровне гражданского общества, который бы позволил Франции (и Европе в целом) сотрудничать с Россией, обсуждать острые проблемы на уровне не только правительства, но и широких слоев гражданского общества.

Все это, несомненно, является знаком того, что Франция в лице Макрона заинтересована в развитии диалога с Россией.

«СП»: — Почему тогда Париж поддержал Великобританию, которая в итоге так и не предоставила никаких доказательств о причастности России к отравлению Скрипалей? «Хайли лайкли» Мэй им достаточно?

— После переговоров с США, с Меркель и проч. другой позиции вряд ли можно было ожидать. Вряд ли можно было ожидать, что Франция пойдет наперекор этому общему европейскому консенсусу и займет особое мнение по сравнению со своими главными союзниками. Думаю, у нее просто не получилось бы.

Странно другое, что Франция почему-то присоединилась к расследованию (видимо, по предложению Лондона) по «делу Скрипаля». Хотя юридически непонятно, каким образом она вдруг пригодилась в этом расследовании англичанам.

Наш МИД, кстати говоря, уже передал им в этой связи десять вопросов, на которые ждем от Франции ответов.

Хотя события, которые произошли в последнее время, в том числе и с самой Юлей Скрипаль, я думаю, заставят все-таки Париж немножко изменить тональность.

Во всяком случае, несмотря на психоз и эту истерию, которая бушевала на Западе в последние несколько недель, французы не отменили предстоящий визит своего лидера на Международный экономический форум, который пройдет в Санкт-Петербурге в мае.

Что говорит о том, что все-таки французы, несмотря на то, что солидаризировались с общей позицией, на которой настояла Великобритания, продолжают выступать за диалог с Москвой, за сотрудничество по любым вопросам, включая европейскую безопасность, не говоря уже об экономическом сотрудничестве, в котором Франция весьма заинтересована.

Так что, еще раз хотел бы сказать, что делать из Макрона какого-то противника Путина, это совершенно неверно. Для него главное, это Европа, европейская политика, реформа ЕС и придание нового импульса европейской интеграции в связке с Германией. Но делать из французского президента противника России, глупость какая-то.

Наоборот, Франция всегда выступала (несмотря на критику и жесткую критику в наш адрес) за диалог. Потому что там понимают, что без сотрудничества с Россией добиться какой-то стабильности, в том числе и в реализации европейского проекта, будет невозможно.

Избежать конфронтации, наладить диалог, отстаивая свои убеждения, мнения… и т. д. — эта позиция свойственная сейчас Франции. Тем более что Макрон много раз говорил, что он приверженец голлистско-миттерановской традиции во внешней политике. А это означает, прежде всего, самостоятельность Франции на внешнеполитической арене.

То есть, при том, что теснейший союзник Франции — США, и относит она себя к западной коалиции, тем не менее, Париж всегда самостоятельнен. Поэтому диалог с Россией для нее очень-очень важен.

«СП»: — А не рассчитывает ли Макрон несколько подвинуть в лидерстве старожила европейской политики Ангелу Меркель? Некоторые уже говорят о нем, как о «ястребе», а Меркель называют «голубем»…

— Я бы не стал называть канцлера Меркель «голубем», особенно, если вспомнить, например, ее позицию по Украине. Как известно, это Франция в довольно сложное время — в 2014 году — инициировала диалог в «нормандском формате». Париж здесь сыграл достаточно тонко, в то время как Меркель как раз придерживалась очень жестких позиций по поводу украинского кризиса.

И сейчас вешать ярлыки на Меркель — «голубя», а на Макрона — «ястреба», это, на мой взгляд, не только упрощение, а в корне неправильно. Поэтому я бы поостерегся таких формулировок в адрес двух руководителей важных для нас стран. По крайней мере, это наши главные, скажем так, европейские партнеры. Несмотря на всю сложность нынешней ситуации.

Конечно, определенная конкуренция между Германией и Францией есть. Германия значительно опередила Францию в экономической области, как локомотив экономической Европы.

Франция пытается провести структурные реформы. Сейчас, как известно, бастуют студенты, железнодорожники и работники госсектора. Все это сложно. И для Макрона наступают непростые времена.

Кроме того, при Олланде Пятая республика, конечно, очень просела и во внешней политике. Но Макрон, возвращаясь к деголлевской, миттерановской политике на внешнем контуре, как раз пытается вернуть Францию на пьедестал политического лидера Европы. Тем более с учетом того, что Германия не могла сформировать правительство в течение нескольких месяцев, что ослабило ее позиции.

Конечно, какие-то элементы конкуренции, они всегда бывают. Но, тем не менее, и по ту стороны Рейна, и по другую понимают, что именно этот тандем — фундамент всей объединенной Европы. А устойчивость этой франко-германской пары является залогом устойчивости Европейского союза. Будет раздрай между ними — ЕС не будет.

Поэтому, несмотря на имеющиеся трения и противоречия Париж и Берлин настроены на поиск дальнейшего движения ЕС. И, так или иначе, выступают за диалог с Россией.

«СП»: — Хотелось бы еще, чтобы они свою солидарность, о которой так любят говорить, направили — в прямом смысле — в мирное русло и реально что-то сделали для урегулирования конфликта в Донбассе…

— Конечно, всем понятно, что там за ситуация. Другое дело, по политическим причинам ни Париж, ни Берлин не давят на Киев, практически солидаризируясь, тем самым, с его политикой. Однако мне представляется, что никто из них не восторге от поведения нынешних украинских властей. И они все приходят к выводу, в конце концов, что минские договоренности, несмотря на попытки Украины их «размыть», должны быть реализованы. Эти соглашения остаются на повестке дня и никто их пересматривать не собирается.

Новости политики:Торговые войны: Китай заявил, что не боится США