Жадность сгубила: Венесуэлу увели у Москвы как Украину

Россия по-прежнему считает легитимным президентом Венесуэлы Николоса Мадуро и не станет менять свою позицию, несмотря на ситуацию фактического двоевластия. Об этом заявил зампред комитета Совфеда РФ по международным делам Андрей Климов.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров назвал ситуацию грубейшим вмешательством в дела суверенного государства.

— То, что США и ряд других стран, прежде всего страны региона, незамедлительно признали временно исполняющего обязанности президента, самопровозглашённого, говорит только о том, что они напрямую приложили руку к искусственному созданию двоевластия, которое чревато хаосом и очень серьёзной дестабилизацией политической ситуации", — заявил глава российского МИД.

До этого пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков так же сделал заявление, что российская сторона считает недопустимой ситуацию с попытками узурпации власти в Венесуэле.

Действительно, сообщение Дональда Трампа о признании лидера венесуэльской оппозиции Хуана Гуайдо временным исполняющим обязанности президента мало согласуется с правом. Как и его призыв к правительствам «других стран западного полушария» поступить аналогичным образом.

В поддержку Гуайдо уже выступили Бразилия, Аргентина, Парагвай, Перу, Чили, Эквадор, Гватемала, Коста-Рика, Гондурас и Панама. Колумбия и вовсе предоставила свое посольство под штаб венесуэльской оппозиции. На стороне Мадуро остались Мексика, Боливия, Куба и Уругвай.

Однако для исхода противостояния важнее всего внутренний расклад сил. Мадуро может рассчитывать на военных — армия не признает Гуайдо президентом Венесуэлы.

«Мы, солдаты Родины, не принимаем президента, навязанного в тени темных интересов и самопровозглашенного вне закона. Национальные боливарианские вооруженные силы защищают конституцию и являются гарантом национального суверенитета», — заявил министр обороны страны Владимир Падрино Лопес.

Однако, в уличных столкновениях уже погибли 16 человек, свыше 200 арестовано. Что будет в случае эскалации противостояния? Применение оружия по протестующим может также спровоцировать внешнее вторжение. Напомним, в июле 2018 года США уже рассматривали такую возможность.

А ведь Россия имеет в Венесуэле свои интересы. Там активно работают наши нефтяники. А в декабре 2018 года Сергей Шойгу высказал пожелание, чтобы «наш флот и наши самолеты могли приземляться и получать обслуживание в морских портах Венесуэлы». Теперь мы все это потеряем?

Рунет полон пессимистичных прогнозов. Критике подвергается не столько конкретная стратегия России в Венесуэле, сколько общий подход Москвы к потенциальным союзникам.

«Мы опять с упорством жадного до корма идиота, занимались подкупом элит, не обращая внимания на то, что они могут исчезнуть/смениться/поменять ориентацию, наши компании покупали баскетбольные клубы, катались на частных джетах, устраивали вечеринки и катали на яхтах генералов и их детей, брали на работу/прокорм родню министров в штат представительств и совместных проектов», — пишет на своей странице, в частности, Евгений Примаков, политик, журналист, депутат Госудмы.

Эксперт по Венесуэле Центра изучения кризисного общества Татьяна Русакова винит в кризисе официальный Каракас.

— Причины нынешнего кризиса в Венесуэле появились еще до смерти Чавеса. С 2008 года в стране стала сильно ухудшаться экономическая ситуация. Но сначала это было не так заметно. Цены на нефть были высокими и этого хватало для того, чтобы обеспечивать сносное существование беднейшим слоям общества — основной электоральной базе Чавеса. В их лояльности сомнений не было. Сейчас эта экономическая модель уже не работает. В стране инфляция несколько десятков тысяч процентов.

«СП»: — Но у России в Венесуэле есть интересы…

— Основное там, это присутствие «Роснефти», которая имеет право на разработку нескольких месторождений в поясе реки Ориноко. У них совместное предприятие с венесуэльской госкомпанией. Туда вкладываются миллиарды долларов, но это имеет политическую окраску. Экономически нам это не очень выгодно, так как в Венесуэле очень «тяжелая» нефть. Она нуждается в разведении легкими фракциями, требует новых технологий для переработки.

Есть и военные контракты. Ранее называлась сумма в 5 млрд долларов. Потом военные поставки засекретили и теперь объемы контрактов неизвестны. Венесуэла провела полное перевооружение армии и теперь мы наверняка должны обслуживать технику, обучать людей. Теперь все это под вопросом. Если Мадуро удержится, там будут постоянная нестабильность. А если его уберут, непонятно, как поведут себя новые власти.

«СП»: — Разве новая власть, если она победит, не обязана соблюдать подписанные с Россией контракты?

— Соблюдать они, конечно, обязаны. Вряд ли это будет громкий разрыв, тем более, что в контракт закладываются огромные неустойки в случае одностороннего расторжения. Но в среднесрочной перспективе, лет через пять, неизбежно начнется сжимание двусторонних отношений. Контракты будут соблюдаться, но когда наступит время пролонгации, этого может не случиться.

Как это может происходить, легко понять по ситуации с Аргентиной. Когда к власти там пришел нынешний президент Маурисио Макри, первое, что он обещал — пересмотреть контракты по строительству электростанций Россией и Китаем. И нам не удалось с ним договориться. В Россию он не поехал, а инвестиции привез из ОАЭ.

«СП»: — После полета в Венесуэлу наших бомбардировщиков пошли разговоры об их размещении там на постоянной основе. Радиус действия этих самолетов таков, что угрожал даже Вашингтону…

— Разговоры были, но надо знать, что конституция Венесуэлы напрямую запрещает иностранные военные базы на своей территории. Если даже конституцию успели переписать (в стране действует Национальная конституционная ассамблея, которая учреждена Мадуро в обход), то она все равно не принята. В любом случае НКА не легитимна.

«СП»: — А можно чуть подробнее…

— В Венесуэле двоевластие. Там параллельно действует Национальная ассамблея — парламент, где большинство составляет оппозиция и который был избран и есть НКА, которая была учреждена декретом Мадуро. Те выборы, которые он выиграл, — результат работы НКА.

А вот депутат Госдумы 2-го созыва Дарья Митина считает, что причиной кризиса в Венесуэле является недостаток, а не избыток настоящего социализма.

— Летом 2016 года, когда я была в Венесуэле, у нас тоже все писали, что там тяжелейший кризис, мощные антиправительственные выступления, что режим Мадуро доживает последние дни. Но на деле мы наблюдали про- и антиправительственные пикеты по нескольку десятков человек и несколько демонстраций. Особого накала не было. Вообще, там всегда все симметрично. И оппозиция имеет немало сторонников и правительство.

«СП»: — Но сейчас то все выглядит серьезнее…

— Да, сейчас это подогревается еще и дипломатической изоляцией, которую Венесуэле устроили Соединенные Штаты.

«СП»: — В России нередко можно услышать мнение, что венесуэльский социализм не очень удачный. И это одна из причин нынешнего противостояния, а не только внешнее давление…

— Модель Уго Чавеса состояла в том, чтобы сделать социальное государство на основе нефтяных сверхдоходов. Начиная с колониальных времен Венесуэла была моноотраслевым государством. Нефть и сахарный тростник — больше там ничего нет.

Чавес национализировал нефтянку, но это лишь часть экономики. На все остальное он не посягнул. Другие экономические высоты остались в руках крупной буржуазии. В том числе СМИ. Есть проправительственный телеканал, газеты, но все остальное — чистейшей воды буржуазная пропаганда. То есть ни Чавес, ни Мадуро национализацию до конца не довели. И это их главная ошибка.

Чавес, конечно, молодец, что начал распределять нефтяные доходы между населением, вводить социальные программы, бесплатное образование, здравоохранение и т. п. Да, сейчас население Венесуэлы бедное, но раньше оно было просто нищее. Но индустриализацию там так и не провели. Чавес не успел. И Мадуро, вместо того, чтобы форсировать этот процесс с российской и китайской помощью, тоже ограничился распределением нефтяных доходов.

«СП»: Получается, в Венесуэле, скорее, не хватало социализма?

— Да, там только зачатки социализма. Но в условиях внешнего прессинга этого не мало. Вообще, Чавесу было проще, потому что когда он начинал, в Латинской Америке был общий левый поворот. Сейчас маятник качнулся обратно. Правые пришли к власти в Бразилии, в Чили, в Аргентине и Мадуро не повезло. Даже Эквадор поддержал США. Президент этой страны Ленин Морено оказался плохим Лениным.

«СП»: — Но есть Россия. Вмешались в Сирии, вмешаемся и в Венесуэле. Нет?

— Россия никогда вмешиваться там не будет. Она там блюдет свои нефтяные интересы. Ей на Мадуро наплевать, как и на Чавеса было. Интерес россиян там в собственных прибылях.

Мне кажется, что Трамп с признанием Гуайдо президентом поторопился, потому что внутренний расклад не в пользу самозванца. Демонстации оппозиции, конечно, важны, но есть еще армия, которая поддержала Мадуро. Да и часть улицы за него. Страна расколота на две не равные половины. Из 23 провинций только 4 присягнули проамериканскому ставленнику. Если не будет внешнего вмешательства, то режим Мадуро скорее всего устоит. А если США захотят продавливать ситуацию военным образом (вряд ли сами, скорее чужими руками), то он падет под внешней агрессией.

«СП»: — Мадуро придется проявить решительность, возможно пролить кровь…

— Вот в этом есть сомнения. Мадуро — реальный гуманист, народ любит. Он как Альенде. Те, кто говорит о судьбе Януковича просто не понимают этого человека. Если он проиграет, он никуда не побежит, а будет честно сидеть в тюрьме в Каракасе. Эмиграция не для него.

«СП»: — А Китай помочь не может? Его вложения в Венесуэлу в четыре раза превышают российские — 70 млрд долларов…

— Внешняя политика Китая такова, что ни в какие «замесы» они не влезают. Наивно ожидать, что Пекин поможет с военной точки зрения. Денег дать — да, могут. А так, против Америки вряд ли пойдет. Против лома нет приема.

В свою очередь директор Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин обращает внимание на системный проигрыш России в ситуации с Венесуэлой.

— России нужно переосмыслить подход к теме вмешательства или невмешательства в дела других государств. Потому что сейчас наше руководство установило некое самоограничение, табу на действия за пределами России без прохождения череды формальностей, согласований, официальных приглашений и расшаркиваний.

В то время как наши геополитические оппоненты не стесняются вмешиваться в чужие дела ради отстаивания своих национальные интересы на дальних рубежах. Это приводит к дисбалансу в мире. Из-за такого подхода мы теряем свое влияние и способствуем нарушению баланса сил в мире. Это создает глобальную напряженность.

Еще один фактор — использование новейших технологий захвата государств без использования обычных вооружений, который определяется понятием «сетевые войны». Это формирование смысловой среды, социальных энергий, используемых в нужных заказчику интересах. Военное вмешательство здесь возможно, но только как финальная точка, завершающая цикл действий в социальной сфере.

Все это очень активно используется Западом и не используется Россией. Поэтому сколько бы денег не вбухивали в те или иные государства (15 млрд долларов в Украину перед майданом) мы будем терять эти государства как союзников, если не растабуируем тему вмешательства. Обосновывая это не вероломством, как в случае с Западом, а необходимостью обеспечения глобальной стабильности.

«СП»: — Обратимся непосредственно к Венесуэле…

— Ситуация в Венесуэле как под копирку повторяет многие другие истории, где Россия из-за принципа невмешательства упустила государства, бросив их в пучину хаоса, деструкции, а по сути, ликвидации. Хотя и соблюдая международное право. В Венесуэле нужно было вмешиваться. Причем, там был не просто запрос, но и вопль официального руководства. Мы же стеснялись и потеряли союзника в регионе.

«СП»: — Думаете, уже потеряли?

— Фактически, да. В стране, много лет идет непрерывная череда цветных революций, ЦРУ работает с оппозицией, поддерживает ее политически и материально… Англосаксы — последовательные люди. Они методично добиваются поставленных целей. Не опускают рук, в отличии от нас. Если сравнить с Украиной, то нынешние события в Венесуэле — это конец января — начало февраля 2014 года. Речь идет о считанных днях, необходимых для завершения процесса.

«СП»: — Но что Россия может сделать? Военная интервенция?

— В первую очередь начать работать в поле смыслов на формирование перелома того идеологического провисания, которое допустил Мадуро и с которым он не справляется. В то время как аргументация его противников ясная и четкая и основана на западном либеральном популизме, понятном массам. Архаичная левая идеология, на которую опирался Чавес и по инерции опирается Мадуро, уже не вдохновляет большинство жителей Венесуэлы на фоне экономических просчетов и провисания самого принципа государственности. Этот момент можно было бы поправить.

«СП»: — Чтобы учить смыслам других, России следует самой понять, кто она есть. Рай для олигархов? Осколок советской империи?

— Да, такая проблема присутствует на уровне государства. Но в стране есть и специалисты. Правда, к ним не обращаются… Надо понимать, что спасать наших союзников в самых разных концах планеты никаких денег не хватит. А вот воздействовать малыми средствами, осуществлять умную корректировку, работая со смыслами, с контекстом, социальным пространством. Порой одно удачное заявление может погасить вулкан, который разгорался годами. Случай с Мадуро как раз такой.

Новости политики: Чубайс придумал, кем заменить Захарову в МИД