На что указывает Госсовет, или Что произойдёт с режимом сразу после завершения транзита власти

Прошло уже больше восьми месяцев с того момента, как Владимир Путин инициировал транзит власти, предложив провести конституционную реформу. И что же? Основной закон благополучно поменяли, однако что касается транзитных процессов — особой ясности не прибавилось. Ненамного — по крайней мере, на первый взгляд — изменил ситуацию и внесенный президентом законопроект о Госсовете, который политолог Екатерина Шульман назвала «одним из самых рамочных», «более рамочным, чем действующий указ президента о Госсовете».

«Либо все детали разъяснит позднее Положение о Госсовете, либо этот закон останется рамочным до той поры, пока он не понадобится политически. Сейчас это ровно та коробочка с ваткой, куда потом можно положить что угодно — Госсовет в таком виде, как он прописан, нужен лишь затем, чтобы иметь опцию. И за этим законопроектом, и за поправкой в Конституцию об обнулении сроков действующего президента я вижу общую политическую идею: автор как будто хотел сказать, что „я ещё пока ничего не решил, нахожусь в размышлениях и желаю в них находиться столько, сколько мне понадобится“», — прокомментировала Шульман президентскую инициативу.

Схожего мнения придерживается и директор Центра развития региональной политики, политолог Илья Гращенков: «Думаю, что Госсовет будет пока в спящем состоянии, но, если понадобится, на него могут перераспределить часть полномочий из правительства — передать ему какие-то экстренные функции, как у нас любят, для борьбы с коронавирусом, экономическими последствиями и прочее. В ближайшем будущем такой необходимости не возникнет. Та функция, для которой Госсовет создавался, пока не оправдалась. Изначально, Путин планировал Госсовет как один из вариантов возможного трансфера. Ну, как трансфера — пока это транзит от Путина к Путину. Рассматривался вариант объединения с Беларусью в Союзное государство, но тогда Лукашенко эту идею предал и был использован вариант с обнулением сроков. Это дало Путину возможность и дальше избираться, зачем Госсовет в этом случае нужен?» — вопрошает эксперт.

Но, думается, ответ уже заложен в его вопросе: надо полагать, Владимир Владимирович идти на следующий срок не собирается (о чем говорит как и слишком ранний запуск транзита, так и инсайды об ухудшении президентского здоровья), а Госсовет — пока да, орган, скорее, потенциальный: напичкать его новыми полномочиями можно в любой момент.

Тем не менее покамест этого не сделали. И это указывает на два момента. Во-первых, транзит решили несколько «подморозить». Слишком много неопределенности, чтобы выбрать одну линию: это и президентские выборы в США, это и вторая волна коронавируса, течение и последствия которой пока невозможно предсказать, это и обостряющийся экономический кризис, который может очень существенно сказаться на политической турбулентности, это и «пограничные неясности», прежде всего — с Белоруссией, с которой в очередной раз активизировались процессы сближения/интеграции.

Во-вторых, если брать исходный законопроект и предположить, что он не претерпит существенных изменений (то есть не будет внесено что-нибудь равное «поправке Терешковой»), то сам собой напрашивается вывод, что все-таки со стратегией транзита в Кремле в общих чертах определись. О чем, собственно, говорит а) то, что председателем Госсовета остается президент, а значит Путин не перейдет на эту должность после прекращения президентских полномочий в качестве «Отца нации» (о чем, впрочем, заявлял и он сам) во избежание двоевластия; б) то, что Госсовет как был консультативным органом, так и остался, из чего следует 1) то, что «коллективным Путиным» он не станет и 2) вариант интеграции с Белоруссией в Единой государство с наднациональным органом власти в лице Госсовета не рассматривается как основной.

Следовательно, остается вариант с преемником и досрочными выборами президента.

И тут вопрос, что называется, на миллион: кто он — будущий президент России (или кто-то сомневается, что ставленник Путина не выиграет выборы?)?

Покамест — белое пятно. Владимир Владимирович, разумеется, нам его представит в ближайшем будущем — когда сочтет нужным, то есть когда прибавится определенности: после 3 ноября, когда станет понятно, кто будет рулить Америкой — непредсказуемый Трамп либо не очень дружелюбный Байден.

Да, Россия не может не считаться с США, но полагать это за один из основных факторов успешного транзита было бы большой ошибкой. По одной простой причине: Путина не заменить.

Как верно подметил спикер Госдумы Вячеслав Володин, «есть Путин — есть России, нет Путина — нет России» (правда, стоит уточнить: «путинская Россия»).

Кого бы нам не представил Владимир Владимирович — он априори не будет пользоваться таким авторитетом, как нынешний глава государства: ни среди народа (а экономическая ситуация будет все ухудшаться и ухудшаться), ни — что более важно — среди элит. Тем более, он будет, скорее всего, представителем какого-нибудь клана, соответственно, с его восхождением на трон сразу же наберет обороты «клановая война». А новой «консенсусной фигуры» не просматривается, что значит… да, недолго, по всей видимости, преемнику президентствовать.

Политолог Аббас Галлямов еще в ноябре прошлого года делал ставку на смену режима в России именно после ухода Путина: «Я почти уверен, что революции в духе той, что была сто лет назад, с полноценной гражданской войной, конечно, не будет. Но то, что смена режима в какой-то момент после 24-го года может проходить с массовыми протестами, я совершенно не исключаю. Я думаю, что это будет некий синтез между какими-то выборами, которые власть попытается сфальсифицировать, и массовыми протестами. И дай бог, чтобы у нас было, как в Польше, где транзит был максимально мирным, в отличии, допустим, от Румынии», — спрогнозировал он ситуацию.

И да, такой поворот выглядит очень логичным и, более того, вероятным: передача власти в авторитарных системах, каковой российская является в полной мере, обычно не заканчивается ничем хорошим. Исключения, конечно, есть, никто не спорит, но у нас все-таки не Северная Корея, чтобы власть спокойненько (про дворцовые интриги умолчим) перешла от отца к сыну (или от автократа к преемнику) и даже не Китай. У нас — Россия, где чиновничья свора разбежится, едва запахнет жаренным, уступая место тем, кто предъявит свои права (даже неважно, обоснованные или нет) на власть. Без Владимира Владимировича режим развалится за полгода-год. Единственная скрепа, на которой держится «путинская Россия», — это сам Путин. И здесь — без вариантов.