Сергей Марков: Черномырдину надо поставить памятник за «Газпром»

Умер Виктор Черномырдин. Известный политик, бывший премьер-министр России, скончался минувшей ночью на 73-м году жизни. По словам родственников, Виктор Черномырдин умер около 04:00 мск. у себя дома. До последнего момента он был в сознании. Виктор Черномырдин будет похоронен на Новодевичьем кладбище, рядом с могилой своей супруги.

Президент России высказал глубокие и искренние соболезнования в связи с кончиной Виктора Черномырдина — об этом сообщает пресс-служба Кремля.

Чем запомнится России Виктор Черномырдин, рассуждает депутат Госдумы Сергей Марков.

«СП»: — Сергей Александрович, что главного, на ваш взгляд, сделал Виктор Черномырдин?

— Главное, что удалось Черномырдину — это сделать «Газпром» самой крупной корпорацией в России. В советское время в нефтегазовой промышленности две трети доходов давала нефть, одну треть — газ. «Нефтянку» раздербанили, сделали ряд частных корпораций, в результате ее относительная доля уменьшилась в четыре раза. Теперь, наоборот, газ стал давать в два раза больше прибыли. И Виктор Черномырдин — тот самый человек, который сохранил газовую промышленность СССР в России от «дербана», и создал «Газпром». За это ему огромная благодарность, хотя бы от пенсионеров, которые благодаря «Газпрому» получили пенсии, пусть скудные, и в какой-то решающий момент им хватило денег на лекарства и еду. Это самое главное.

«СП»: — Наверное, мы запомним Виктора Степановича и как великолепного пользователя русским языком?

— Конечно. В его устах говорили архаические пласты языка. То, что он говорил, было не по правилам, но абсолютно понято, и передавало не только глубинный смысл, но и тончайшие оттенки. Самая гениальная его фраза — «Хотели как лучше, а получилось как всегда» — уже вошла в копилку народной мудрости. Но были и другие крылатые фразы: «Никогда такого не было, и вдруг опять»… «Черномырдинки», я считаю, надо изучать филологам.

«СП»: — Черномырдин был премьером в тяжелейшее время — разгул 1990-х, разгул олигархических корпораций. Многие ему это ставят в вину. Это справедливые упреки?

— Олигархи — не вина Черномырдина, это его беда. Благодаря президенту Ельцину, олигархи могли открывать дверь в кабинет Черномырдина ногой. Его демоном стал Борис Березовский.

Но Виктор Черномырдин старался в этих условиях сочетать управление страной в том понимании, которое у него было, как у последнего министра промышленности СССР, с пониманием законов рынка. Черномырдину не повезло: ему растолковывали понимание рынка в условиях дикого капитализма, причем занимались этим идеологи рыночного фундаментализма, рыночные «ультрас».

"СП": — То есть, как работает рынок, для Черномырдина осталось загадкой?

— Черномырдину, думаю, не удалось достичь целостного понимания современной рыночной экономики. У него не было возможности реализовывать стратегию развития, его правительству приходилось отвечать на колоссальные фактические вызовы, которые ставила перед ним реальность распадающейся страны.

«СП»: — Вы лично знали Черномырдина на разных этапах. Каким он вам запомнился?

— Я знал Виктора Степановича, например, когда он был спецпредставителем по делам в Югославии. Он много сделал для сербов. На Украине он был великолепен, когда был послом России, и ему лично, вместе с Леонидом Кучмой, удавалось создавать прекрасные возможности для экономического развития. Но, конечно, когда на Украине стала разворачиваться «оранжевая» революция, он оказался не в своей атмосфере: это было не его, он занимался экономикой, а не политтехнологиями. В этот момент он не смог действовать эффективно на посту посла.

«СП»: — Как мы запомним Виктора Черномырдина в целом?

— Как яркую, неординарную личность. Я думаю, мы должны поставить ему памятник, как создателю «Газпрома» — чтобы другие государственные деятели помнили, что и после них должно что-то остаться хорошее и большое. И что это можно сделать даже в условиях колоссальной катастрофы.

Другое мнение

Евгений Минченко, директор Международного института политической экспертизы:

— На мой взгляд, Черномырдин — не самый худший персонаж эпохи Ельцина. Человек по-своему порядочный, с очень хорошей «чуйкой». Мне Черномырдин чем-то напоминал Брежнева, но Виктор Степанович как-то миновал стадию неполной адекватности. Последний раз я его видел полгода назад — он нормально выглядел, шутил, причем очень удачно. Напоминал Брежнева в лучшие годы — такой аксакал, с очень хорошим чувством других людей, со скепсисом к человеческой природе, с пониманием несовершенства этого мира. Черномырдин — это классический консервативный политик. Сложно предсказать, что было бы, если бы Борис Николаевич все-таки остановил свой выбор на Черномырдине в качестве преемника. Наверное, это был все же нереалистичный сценарий. А вообще Черномырдин — лучший образец «красного директора» во власти.

Виктор Илюхин, депутат Госдумы, КПРФ:

— Как известно, о покойниках плохо не говорят. Но могу сказать, что правление Черномырдина-Ельцина во многом обернулось для России большой бедой. Именно в правление Черномырдина были заложены основы искаженной российской экономики — сырьевой, а не промышленной и индустриальной. При Черномырдине авторитет России за рубежом достаточно сильно пошатнулся. Россия — в том числе, в связи с позицией Черномырдина — не воспрепятствовала разбойному нападению НАТО на Югославию. Работа комиссии Гор — Черномырдин тоже чего-то прекрасного для России не дала. Наоборот, по решению комиссии

из России в США было вывезено 500 тонн урана и проданы по бросовым ценам. Черномырдин сделал все, чтобы «Газпром» стал фактически империей внутри РФ, чтобы баснословные прибыли уходили и оседали в карманах олигархов.

Наверное, Черномырдин запомнится как российский Цицерон. Его крылатые фразы до сих пор на слуху, и, наверное, еще долго будут вспоминаться.

Так говорил Черномырдин

«В харизме надо родиться!»

«Я далек от мысли…»

«У меня приблизительно два сына».

«Мы с вами так будем жить, что наши дети и внуки завидовать станут».

«Лучшей водки — хуже нет».

«Любимый отдых — охота. Всегда есть возможность походить, погулять, затаиться, ждать».

«Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа».

«- Успеваете ли вы заметить красивых женщин? Успеваю. Но только заметить. Ничего больше. О чем горько сожалею».

«Правительство — это такой сложный организм, если его постоянно менять, тасовать — только худший будет результат. Я это знаю, это была моя работа».

«Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны».

«Я смогу работать с Селезневым, но с членами отдельными… я их в упор не вижу за их действия».

«Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто».

«Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером».

«К сожалению, мертвыми душами выглядят некоторые наши коллективные члены».

«Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего! Все это происки!»

«Хотели как лучше, а получилось как всегда».