Узбекистан в составе России: плюсы и минусы

Узбекистан выразил озабоченность по поводу заявления российского писателя Захара Прилепина о присоединении территории среднеазиатской страны к России. Нашего посла Олега Мальгинова вызвали по этому поводу в МИД республики.

Узбекские дипломаты отметили, что подобные заявления носят провокационный характер и могут негативно сказаться на отношениях народов. Накануне Прилепин заявил, что «искренне стоит» на том, чтобы присоединять территории, откуда в Россию приезжают гастарбайтеры. Он добавил, что «не шутит» и намерен «и далее продвигать тему дезавуирования документации о распаде СССР»: «Кто нам запретит после парада в Киеве что-либо сделать полезное на евразийской территории?».

Позднее, комментируя реакцию на свои слова, он заявил: «Распад СССР — не просто трагедия, но и незаконный акт. Однажды мы отменим этот подлый документ. А дальше история сама подскажет, как быть. Надо просто быть готовыми к вызовам времени».

Посол Мальгинов, комментируя ситуацию, в свою очередь, заявил, что слова Прилепина «даже отдаленно не имеют ничего общего» с официальной позицией российского руководства в отношении Узбекистана. Позже прозвучало заявление МИД РФ. Официальный представитель ведомства Мария Захарова подчеркнула, что высказывания Прилепина об Узбекистане и трудовой миграции в Россию не отражают позицию Москвы.

В пресс-службе «Справедливой России — За правду», в свою очередь, заявили, что Сергей Миронов не слышал о заявлении Захара Прилепина и не знает о такой позиции однопартийца. Возможно, слова писателя неверно интерпретировали.

Или его просто не захотели услышать? В свое время Среднюю Азию (тогда и Узбекистана-то никакого не было, он возник уже при Советской власти) присоединяли, руководствуясь, в первую очередь, вопросами безопасности — охраны южных рубежей.

Сегодня эта проблема не менее актуальна, только к ней добавились наркотрафик и распространение терроризма. К тому же, регион является важным логистическим перекрестком между севером и югом, западом и востоком, и его нахождение в составе РФ могло бы иметь экономические выгоды.

Опять же, если говорить о миграции, социокультурная интеграция наших народов в едином государственном проекте способствовала бы решению проблемы, которая отсутствовала в Советском Союзе…

— Насколько можно судить, ключевая фраза в этом высказывании Захара Прилепина — «после парада в Киеве», — отмечает директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.

— То есть речь о завершении СВО на условиях России как шаге к усилению влияния Москвы на евразийском пространстве. Вопросы миграции как таковые в этом выступлении затронуты в одной реплике. Возможно, и конкретную страну Прилепин назвал просто как первый вспомнившийся пример постсоветского государства, откуда в Россию пребывают трудовые мигранты. При этом понятно, что МИД Узбекистана в любом случае отреагировал бы.

«СП»: Гипотетическое присоединение этой республики решило бы проблему миграции? Сколько лет и поколений потребовалось бы, чтобы мы снова стали одной культурно-языковой общностью?

— Если не брать нереалистичный в обозримом будущем сценарий с присоединением Узбекистана, идея просто расширения охвата тамошних школ, где обучение проходит на русском языке, сама по себе логична. Как раз в сентябре 2023 года в ходе заседания совместной российско-узбекистанской комиссии на уровне глав правительств премьер Абдулла Арипов упоминал, что сейчас в его стране около 10% школ — с русским языком обучения.

При этом Михаил Мишустин предложил, чтобы Россия построила еще несколько школ, где обучение проходило бы по российским программам, и узбекистанский коллега воспринял эти слова «с большой благодарностью».

Но опять же, для решения таких задач, даже если официальный Ташкент согласится на принципиальное увеличение числа школ с русским языком обучения, потребовались бы значительные вложения со стороны России. Кроме того, руководству Узбекистана принципиальный рост влияния Москвы на свое население (даже на культурно-языковом уровне) вряд ли нужен.

«СП»: А в каком случае такое присоединение было бы возможным? Какие основные факторы этому препятствуют. И реально ли их преодолеть?

— Как известно, Узбекистан с Россией не граничит, наши страны разделяет территория Казахстана. Уже поэтому сценарий присоединения этой страны к России, например, военным путем, вряд ли кто-то будет рассматривать всерьез.

Приход к власти в Узбекистане (например, в результате верхушечного переворота) политической группировки, которая была бы настроена на его добровольное присоединение к России, также выглядит нереалистичным в обозримом будущем.

Опять же, если мы рассматриваем такой фантастический сценарий, стоит учитывать, что его реализация вряд ли понравилась бы целому ряду внешних игроков, включая Китай. Пекин, как известно, сейчас не только сохраняет традиционный интерес к энергоресурсам постсоветской Центральной Азии и возможностям этих стран для развития транзита, но дает понять (хотя и достаточно осторожно), что готов активнее взаимодействовать с ними по вопросам безопасности.

Вспомним программное выступление Си Цзиньпина на саммите «Китай — Центральная Азия» в мае этого года, когда председатель КНР назвал важной задачей «решительно выступать против попыток извне вмешиваться во внутренние дела государств региона и провоцировать «цветные революции».

«СП»: С другими странами Средней Азии такая же картина? Может, в плане экономики их присоединение было бы полезным?

— Про экономический потенциал постсоветской Центральной Азии говорится периодически — вспомним те же природные ресурсы и транзитные возможности этих стран. Но, естественно, если бы эти территории, гипотетически, вошли сейчас в состав России (или некоего Союзного государства, ядром которого она была бы), то и вложений в их социальное и инфраструктурное развитие это потребовало бы очень существенных.

«СП»: Еще при царе их присоединяли вовсе не из-за экономики, а по военно-политическим резонам. Сейчас это разве не более актуально? Ведь помимо защиты южных границ и инкорпорирования «мигрантов» есть еще задача пресечения наркотрафика, проникновения терроризма и т. д.

— Нахождение государств постсоветской Центральной Азии целиком в орбите России (рассмотрим не присоединение, а этот чуть более мягкий гипотетический сценарий), конечно, принесло бы дополнительные внешнеполитические возможности Москве — включая, например, более сильные переговорные позиции в диалоге с Китаем.

С другой стороны, даже такой вариант, скорее всего, потребовал бы усиления нашего военного присутствия в регионе. А совсем фантастический сценарий с присоединением этих государств к России (даже на добровольной основе) — тем более.

Это, возможно, даже способствовало бы решению других задач в сфере безопасности (например, в таком случае больше были бы возможности для пополнения Вооруженных Сил), но создавало бы и сложные проблемы. Речь, прежде всего, о необходимости формирования лояльных силовых структур на местах и реагирования на любые местные межэтнические или социальные конфликты. Дефицит необходимых для этого ресурсов делает такой сценарий еще менее реалистичным в обозримом будущем.

«СП»: Как выстраивать работу с национальными элитами, чтобы воссоединение было естественным? Есть ли такое знание в МИДе и на Старой площади у тех, кто там сейчас отвечает за «международку»?

— Стоит учитывать, что за влияние на постсоветскую Центральную Азию, кроме России, борется целый ряд внешних игроков (от США и Китая до Турции). А чем выше конкуренция — тем больше вложений ресурсов требует задача даже просто расширения пророссийского лобби в руководстве государств региона.