«Искандерам» и «Кинжалам» — приготовиться: Киев ни дня не соблюдал установленный на месяц мораторий

Пока дата завершения действия моратория на удары по украинской энергетике неизвестна, заявил пресс-секретарь президента РФ Владимира Путина Дмитрий Песков.

«Мы сообщим о принятом решении», — сказал он.

Напомним, мораторий был введен после разговора российского и американского президентов 18 марта сроком на 30 дней. Этот период истек. При этом украинская сторона не соблюдала его ни дня.

По данным Минобороны РФ, с момента введения запрета украинская армия атаковала энергообъекты России 107 раз.

И что? Мы будем продлевать мораторий?

— Очень хотелось бы надеяться, что нет, — говорит военно-политический эксперт Владимир Сапунов.

— Но Песков не рубит с плеча, отвечает дипломатично, оставляя какие-то пространства для маневра.

«СП»: Они ни дня не соблюдали, а кто-то всерьез рассчитывал на иное?

— В моратории изначально был один смысл — медийно подыграть администрации Белого дома, которой нужно было предъявить избирателям какие-то результаты. Вот поговорили Трамп с Путиным второй раз по телефону, договорились о моратории.

Но ведь понятно же было, что киевский режим недоговороспособен. Поэтому с первого дня Минобороны предоставляло сводки о несоблюдении моратория, ведомство было готово к такому развитию событий.

О каком вообще можно говорить прекращении ударов при отсутствии эффективного мониторинга и механизмов контроля. Как установить точно, откуда прилетел дрон? Могут же и провокации быть. Противник Россию тоже обвиняет в нарушениях моратория. И поди докажи обратное…

«СП»: Некоторые считают, что цель была показать что-то Трампу. Показали?

— Думается, что вообще за первые три месяца после возвращения Трампа в Овальный кабинет он по этим перемириям и мораториям многое понял. Что не стоят они по большому счёту ни шиша.

Если не будет серьёзного контроля, то на добрую волю Зеленского и его окружения рассчитывать не приходится. Ну и зачем нам на себя брать какие-то односторонние пионерские обязательства?

«СП»: Насколько этот мораторий, тем более, в условиях несоблюдения его противником, был критичен для нас? Насколько критично будет его продление?

— В апреле-августе прошлого года масштабных ударов по энергоструктуре врага не было, говорили, что в это время велись какие-то тайные переговоры с противником в Дохе. Закончилось всё закономерно — оккупацией ВСУ курского пограничья.

В весеннее и летнее время, разумеется, удары по энергетике не так эффективны. Так что прекращение атак на месяц пока особо ни на чём не сказалось. Но надолго игры в моратории затягивать не стоит.

Не надо забывать, что массированные удары по энергетике — от запада до востока Украины — это ещё и мощный элемент информационно-психологической войны. Поэтому в арсенале он должен быть обязательно и периодически использоваться.

«СП»: Почему все же в последнее время мы и так мало били по энергоинфраструктуре противника?

— Наверное, потому что так и не выбрана пока окончательная стратегия, чего мы в итоге этими ударами хотим добиться. Да, врагу нанесён значительный инфраструктурный ущерб, возможности генерации электроэнергии, особенно на востоке Украины, серьёзно снижены.

Веерные отключения энергии, подача света по часам стали на территории противника обычным делом. И эти проблемы, конечно, сказываются на логистике и, в конечном, итоге и на фронте.

Но ведь через день-два или немногим позже после очередных ударов подача энергии, в основном, восстанавливается. Блэкаутов как таковых надолго устраивать не получается. Даже отключить противника от подачи энергии из ЕС не вышло. Или не захотели.

«СП»: Есть ли смысл нарастить удары? По каким именно объектам? Насколько это повлияет на изменение хода боевых действий в нынешних условиях?

— Смысл в этом был ещё вчера-позавчера. Уже не раз говорилось, что для настоящих системных проблем с электроэнергией надо решить две задачи. Во-первых, вывести из строя открытые распределительные устройства (ОРУ 750 Кв) для АЭС.

Во-вторых, исключить подачу электричества из Евросоюза. Пока эти цели не будут достигнуты, о катастрофических проблемах для тыла и фронта врага говорить не приходится.

А устроить их можно. Принципа «проблемы в тылу — проблемы на фронте» никто ещё не отменял. Но политического решения на этот счёт не принимается. Всё делается на минималках — красиво, эффектно, а враг энергомощности потом восстанавливает. А такой возможности ему давать нельзя.

Восстановили — опять надо выводить из строя. Мы ведь имеем дело с противником, у которого действует военное положение, мобилизация, близкая к всеобщей, экономика на военных рельсах.

Разговоры с Трампом разговорами, но и работа по истощению инфраструктуры противника должна вестись системно и целенаправленно.

— Смысл в моратории на удары по энергетике был исключительно дипломатический — во-первых, для улучшения отношений с США, а во-вторых, для того, чтобы продемонстрировать недоговороспособность киевского режима, — говорит экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин.

— На мой взгляд, обе цели уже достигнуты.

Массированных ударов по энергетике противника Россия не наносила уже несколько месяцев. Точные причины этого может назвать только Генштаб, но могу предположить — здесь сочетаются причины гуманитарного характера и вопрос эффективности — построенная при СССР украинская энергосистема серьезно энергоизбыточна.

В настоящее время идёт накопление дальнобойных ракет. Вероятно, они будут использованы для ударов по личному, прежде всего командному составу противника, в том числе в глубоком тылу.

— Язык дипломатии никто не отменял, — уверен историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.

— Мораторием на нанесение ударов по энергетическим объектам Россия продемонстрировала свою добрую волю и готовность к мирному урегулированию: можно, конечно, было занять глухую оборону в этом вопросе, но подобная негибкая тактика чаще всего провоцирует рост встречных амбиций у оппонента.

Это как в шахматах: жертвуешь фигуру, но при этом оборона соперника слабеет. Так что Россия здесь осталась в выигрыше, сумев лишить другую сторону переговоров аргументов, временно пожертвовав далеко не самым критичным в её ситуации.

Во-вторых, удары по энергетической инфраструктуре уже не наносят Украине такого ущерба как это могло бы быть, например, лет десять назад. Главная причина — прогрессирующая деиндустриализация Украины.

Главным клиентом энергетической инфраструктуры является промышленность, а она на Украине развалилась. Если же заводы и фабрики массово закрываются, то смысл наносить удары по подстанциям теряется: бытовой сектор — не тот потребитель, от которого зависит обороноспособность страны.

Примерно по той же самой причине нет большой пользы от выбивания тяговых подстанций на железной дороге: что помешает в таком случае перенаправить воинские перевозки на малодеятельные неэлектрифицированные участки?

Или, например, возить наиболее срочные военные грузы автотранспортом: известно, что автомобиль движется быстрее поезда, а по грузоподъёмности в среднем два тяжёлых грузовика равны одному железнодорожному вагону.

---

Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы».