Путин ждет «сакральной жертвы»

29 февраля Владимир Путин напугал оппозицию скандальными заявлениями. Выступая в Манеже перед членами Общероссийского народного фронта, главный кандидат в президенты обвинил несистемных оппонентов в том, что они готовят «вбросы» 4 марта, и подыскивают «сакральную жертву» из числа заметных людей, чтобы «грохнуть» ее, а потом обвинять в этом власть.

Путин сперва похвалил оппозицию за то, что она «создает конкурентную среду». Но тут же сказал, что борется она методами, которые «неприемлемы для демократического общества» — в частности, «заранее объявляют результаты выборов нелегитимными».

Но это были еще цветочки. Ключевой пассаж Путина процитируем по «Комсомолке»: «Конечно, у нас есть основания полагать, что наши оппоненты готовятся к этим мероприятиям… Вот, сейчас я скажу это публично, и критика начнется: „давайте доказательства“. В принципе мы и предъявить можем. Они готовятся к тому, чтобы использовать какие-то механизмы, которые бы подтверждали, что выборы фальсифицируются. Сами будут вбрасывать, сами контролировать, потом сами предъявлять. Мы это уже видим, мы это уже знаем», — заявил Путин.

Дальше Путин высказался по поводу провокаций, которыми могут сопровождаться акции оппозиции. «Рассчитываю, что никто до этого не дойдет, все будут оставаться в рамках конституционного поля, и провокации в отношении правоохранительных органов не достигнут своей цели. Потому что те, о которых вы сказали, хотят каких-то стычек и к этому всячески подводят. Готовы даже сами принести кого-то в жертву и обвинить в этом власти. Они уже десять лет как пытаются ее применить, прежде всего те, кто за границей сидит. Точно вам это говорю. Это мне известно. Даже ищут так называемую „сакральную жертву“ из числа каких-нибудь заметных людей. Сами „грохнут“, извините, а потом будут власть обвинять».

Как хорошо знают в России, Владимир Владимирович всегда отвечает за «базар». Поэтому несистемщики отнеслись к сообщению о том, что некие провокаторы таки «грохнут» «сакральную жертву» с большим вниманием. Так, координатор «Левого фронта» Сергей Удальцов уже заявил: «Теперь, если со мной что-нибудь произойдет, прошу считать это делом рук власти. Это скрытая угроза, она направлена на дестабилизацию обстановки в обществе».

Что стоит за словами Владимира Путина, рассуждает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.

«СП»: — Алексей Владимирович, власть паникует?

— Происходящее напомнило мне историю 20-летней давности, когда Михаил Сергеевич Горбачев запретил митинг на Манежной площади. Когда его спросили, почему он запрещает, выяснилась потрясающая вещь. Оказывается, Горбачеву поступила оперативная информация, что демократы хотят взять Кремль. Причем, как при Иване Грозном или крымском хане — штурмом кремлевской стены.

Вы смеетесь? А тогда все было очень серьезно. Была информация, что граждане уже готовят веревки и крючья, чтобы преодолеть кремлевскую стену… Я представил тогдашних демократов, милых людей — научных сотрудников, инженеров из проектных институтов, врачей и учителей, — которые с помощью альпинистского снаряжения преодолевают стену Кремля. Причем, с неясной целью, потому что, даже если они ее преодолеют — то что дальше… Демократы, когда узнали о том, что они готовят штурм, были немало удивлены…

Думаю, примерно то же происходит сегодня. Во власть тоже идет поток оперативной информации о страшных умыслах со стороны оппозиции — что они провокаторы, что ни перед чем не остановятся. И люди, принимающие решения, сами начинают в это верить, потому что сами ощущают неуверенность.

«СП»: — Откуда эта неуверенность?

— События развиваются слишком быстро. С ноября 2011 года, когда все казалось абсолютно предрешенным, и до сегодняшнего дня, прошло всего несколько месяцев, а ситуация изменилась кардинально. Тогда говорили, что Путин приходит на 12 лет, сейчас сторонники Путина говорят — давайте выберем на шесть лет, только на шесть, и никак иначе. Уже нет предположений, что через 12 лет Путин найдет очередного Медведева, с неизвестной пока фамилией, а через 18 вернется.

Кроме того, от власти отошли, или встали в радикальную оппозицию к ней, наиболее динамичные слои общества, — люди, которых власть считала потребителями стабильности. Это тот самый средний класс, который выиграл от экономического роста, и который ощущает сейчас нестабильность этого выигрыша (он носит нефтяной характер), все более недоволен коррупцией и неэффективностью управления. Но главное — у среднего класса пробудился интерес к политике, и власть не смогла дать адекватный ответ на его вопросы.

«СП»: — А неадекватный ответ — дала?

— Власть срочно зарегистрировала на выборы Прохорова. Так сказать, вот ваш кандидат, голосуйте за него. Но такой ход, возможно, сработал бы в 2011 году, перед парламентскими выборами. Сейчас же настроения таковы, что люди не хотят конкретного кандидата, они хотят иметь возможность реального выбора.

Им говорят: у вас возможность выбора будет, но после президентских выборов. Когда мы разрешим партии (почти любые, с некоторыми ограничениями вроде запрета региональных и религиозных), когда через шесть лет будут другие президентские выборы… Но люди не хотят ждать шесть лет, они хотят сейчас. Кроме того, они не верят власти, и это недоверие очень высоко.

Парламентские выборы показали, что прогноз «Единой России» оказался выше реального результата. Это значит, значительная часть избирателей, которых власть считает своими — бюджетники, пенсионеры — меняют свой политический выбор и идут к оппозиционным кандидатам. То есть, поддержка власти этими слоями общества стала менее стабильной.

Будет ли такая же картина на выборах 4 марта, сказать трудно. Но кандидаты в президенты от оппозиции работают очень активно, чего никто не ожидал.

«СП»: — Откуда такое рвение, ведь понятно, что никто из них не рассчитывает стать победителем?

— У них — вдруг — появился колоссальный стимул для участия в выборах. Это результат партийной реформы. Трем из четырех нынешних кандидатов в президенты — Зюганову, Жириновскому и Миронову — предстоит в ближайшее время столкнуться с резко усилившейся конкуренцией. Появится новая левая партия — она уже есть, только не зарегистрирована — «Рот Фронт». Появятся партии националистов, и Жириновский потеряет монополию в этом электоральном сегменте. Появятся новые либеральные партии, которые составят конкуренцию Сергею Миронову. Прохоров в этом списке стоит особняком, но тоже вписывается в общую картину. Его задача — раскрутить себя и свою будущую партию. Так или иначе, все кандидаты заинтересованы в том, чтобы показать себя сильными политиками.

«СП»: — И все они, получается, оттягивают голоса Путина. Но по данным социологов, у власти сейчас все нормально, Путин по-любому побеждает. Об этом говорят все социологические службы, включая «Леваду-центр»…

— В народе часто говорят, что опросы фальшивые и ангажированные. Но на самом деле, я думаю, они вполне адекватные. Другой вопрос, что именно они отражают.

Многие из тех, кто лояльно относился к власти — люди сугубо советского воспитания. Когда им звонит социолог и спрашивает, за кого будете голосовать, такому человеку трудно сказать, что ему не нравится Путин. Он думает, как бы чего не вышло, поэтому говорит политкорректные вещи. А потом, оказавшись один на один с избирательным бюллетенем, голосует так, как считает необходимым.

Думаю, власть это прекрасно понимает, отсюда и неуверенность. Вроде бы да, Путин побеждает в первом туре без проблем. С другой стороны, большой вопрос, проголосуют ли за него те, кто продемонстрировал социологам лояльность. Не перебегут ли в последний момент, придут ли вообще на избирательные участки?!

Ну, и протесты уверенности не добавляют. Вроде есть экспертные оценки, что ничего страшного, оппозиционеры хотят лишь создавать свои партии и конкурировать в рамках партийной системы. Вот и Удальцов сходил к Медведеву, и они цивилизованно поговорили, и никто ботинком швыряться не стал.

Но у власти перед глазами аналоги. Они видели, как рухнули режимы Мубарака и Каддафи, и Путин, что характерно, постоянно возвращается к этим аналогам в своих выступлениях. Экспертам хорошо — они могут сидеть и спокойно оценивать ситуацию. А когда ты у власти, и чувствуешь сильнейшую неприязнь со стороны оппозиции и значительной части среднего класса, психологически это создает крайне негативную атмосферу.

«СП»: — Но власть должна действовать прагматично, не поддаваясь эмоциям, разве нет?

— У нас иногда преувеличивают рациональные способности власти. Наша власть очень конспирологична — как и значительная часть общества. Конспирологичное сознание власти, помноженное на эмоции, и привело к заявлениям Владимира Путина…

Фото: er.ru