А. Макаркин: Перевыборы Мосгордумы помогут стравить пар

Возможно, Кремль готов «бросить кость» оппозиционной Москве — провести честные перевыборы Мосгордумы. Протестные настроения в столице не стихают. 12 июня оппозиция планирует провести новый «Марш миллионов», и есть подозрения, что он окажется таким же массовым и скандальным, как «марш» 6 мая.

Чтобы стравить пар, нужны шаги навстречу со стороны власти. И очень симптоматично, что в тот же день, 12 июня, ряд оппозиционных партий, непартийных движений и групп граждан начнут процедуру городского референдума об отношении к Мосгордуме. Задача — досрочный роспуск нелигитимной Мосгордумы нынешнего созыва.

Заявка на митинг, посвященный референдуму, уже передана в столичную мэрию. В заявителях указаны Сергей Пархоменко, Ольга Романова, Дмитрий Быков, координатор Лиги избирателей Николай Беляев и муниципальный депутат района Пресненский — Елена Ткач. Предполагается, что по итогам митинга будет сформирована инициативная группа по проведению референдума.

Инициатива с референдумом не вызвала бы конспирологических версий, если бы не совпала по дате с «маршем». Проводить два таких мероприятия в один день — значит, распылять силы оппозиции. Поневоле возникает предположение, что это делается намеренно, и что идея с переизбранием Мосгордумы возникла неспроста, а по негласному одобрению Кремля. Ведь для власти канализация протеста через референдум однозначно более приемлема, чем через неуправляемый уличный «марш».

Если это предположение верное — Москве могут дать возможность переизбрать гордуму по-честному. Так сказать, в виде исключения, единственному региону из субъектов РФ. Почему нет? Дали же Ярославлю — единственному городу в России — возможность регистрировать на выборах мэра кандидатов-самовыдвиженцев. В конце концов, доля «сердитых горожан» велика именно среди обитателей Москвы, а бурлящая недовольством столица — опасный ориентир для остальной России.

Как будут развиваться события, рассуждает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.

«СП»: — Алексей Владимирович, почему бы, в самом деле, не разрешить референдум?

— Власть не хочет идти на уступки оппозиции. Она приняла эту линию в конце декабря, когда оправилась от шока после того, что 50 тысяч людей вышли на улицу. Власть увидела, что ее главная задача — добиться победы на президентских выборах, что для этого нужно консолидировать своих сторонников, и что консолидировать их можно только с помощью консервативной мобилизации.

С этого момента о серьезном диалоге с оппозицией не могло быть речи. Власть могла лишь продолжить политические реформы, которые были объявлены в декабре, хотя Путин считал, что в их первоначальной версии власти слишком далеко пошли навстречу оппозиции. В результате, реформы продолжили, но видоизменили до такой степени (например, введением муниципального фильтра на мэрских выборах), что стали вызывать у оппозиции дополнительное раздражение.

Поэтому власть, в принципе, может пойти навстречу оппозиции по любому вопросу, не исключая досрочных выборов в Мосгордуму. Но только если почувствует, что не видно другого выхода, что оппозиционное движение настолько сильное, настолько активно вовлекает в себя новых людей, что надо выпустить пар. Словом, власть рассматривает такие шаги как очень нежелательные уступки.

«СП»: — Но идет же она на некоторые уступки. Например, в той же Москве, по инициативе Сергея Собянина, снижается муниципальный фильтр на выборах мэра до 5%…

— Думаю, это вполне прагматичный подход. У власти есть понимание, что в столице лучше пойти навстречу оппозиции в этом вопросе, чем вызвать новый конфликт. Власть не видит в этом смягчении большой проблемы. Все-таки и 5% подписей депутатов муниципалитетов — это много. А 10%, как в других городах — и вовсе запретительный фильтр, преодолеть который смогут только кандидаты от власти и КПРФ.

В данном случае, небольшой риск повышения конкуренции для власти менее значим, чем риски, связанные со взрывом протеста.

«СП»: — Все же подозрительно, что «Марш миллионов» и митинг по референдуму пройдут в один день. Часть оппозиции играет на стороне власти?

— Не думаю, что Романова или Пархоменко играют на власть. На самом деле, оппозиция — это очень широкая коалиция. Если брать градацию столетней давности, в ней сегодня представлены и кадеты, и эсеры, и меньшевики. Правда, я не вижу в ней стопроцентных большевиков — даже Удальцов на эту роль не тянет. Но все равно, спектр очень широк.

Понятно, в этой массе есть люди более радикальные, которые хотят, чтобы протест был персонализирован и направлен против федеральной власти — прежде всего, против Путина. Но есть и другая часть, которая к Путину относится крайне прохладно, но считает, что общество, в большинстве своем, не готово к восприятию персонифицированного протеста, и надо идти к нему поэтапно.

Первым, между прочим, идею начинать с московского уровня, выдвинул писатель Григорий Чхартишвили (Борис Акунин) на первом митинге на Болотной площади. Его тогда не послушали, а вот сейчас возвращаются к этому сюжету.

«СП»: — Значит ли это, что оппозиция раскалывается?

— На мой взгляд, происходит размежевание, а не раскол. Прежде всего, митинг за референдум вполне совместим с «маршем». Организаторы специально назначают его проведение на более раннее время, чтобы желающие могли присоединиться к «маршу». Митинг и «марш» — не дублирующие мероприятия.

Кроме того, если власть избивает радикалов, умеренная оппозиция — при всем критичном отношении к радикалам — ответственность за насилие возлагает тоже на власть. И тоже считает, что власть виновата в том, что не идет на диалог и реформы.

То есть, на сегодня у радикалов и умеренных больше общего, чем различий. Я не исключаю, что и знаковые фигуры с митинга умеренных пойдут на акцию радикалов. Они просто не хотят быть организаторами радикального мероприятия, и не хотят нести за это ответственность.

Мы видим, что умеренные были в числе организаторов ряда акций — Рыжков, Пархоменко, — но они настаивали, чтобы акции проходили без эксцессов. Однако 5 марта случился прецедент с фонтаном — когда радикалы остались на Пушкинской площади, тогда как умеренные ушли. 10 марта радикалы и умеренные все еще были вместе — действовала инерция. Но сейчас они расходятся.

Вообще, у умеренных довольно сложная ситуация. Они всерьез рассчитывали на возможность диалога с властью, а диалога не получилось. Сейчас они выдвигают промежуточные идеи — перевыборы Мосгордумы, досрочные выборы мэра. Но опять-таки вопрос в том, насколько власть готова идти навстречу. Хотя всем понятно: чем меньше власть готова идти навстречу умеренным, тем больше она способствует усилению в оппозиционном сообществе позиций радикалов.

«СП»: — Идея референдума может сплотить оппозицию?

— Может. К референдуму могут присоединиться и радикалы. Они относятся к референдуму скептически, но они также будут использовать любые возможности, чтобы действовать в публичном пространстве.

Другое мнение

Геннадий Гудков, депутат Госдумы РФ:

— Референдум по досрочным перевыборам Мосгордумы станет одной из тем для обсуждения на круглом столе, который мы решили провести еще до 12 июня в Музее Революции — в нем примет участие и Лига избирателей, и «Левый фронт». Мы хотим организовать диалог представителей власти и оппозиции о судьбе власти, о том, нужна ли новой Москве новая власть.

Всем в лагере оппозиции понятен не только нелегитимный характер Госдумы (как ни странно это звучит от депутата Государственной думы), но и весьма сомнительное положение Мосгордумы. Мало того, что она де-юре не отражает интересы примкнувших к Москве регионов (в рамках проекта Большая Москва). Понятно, что выборы московских депутатов были сфальсифицированы.

Поэтому я бы ратовал за перевыборы Мосгордумы. Это было бы разумным решением. А потом можно думать и о прямых выборах мэра Москвы. Я считаю, такой поворот оказался бы на руку Сергею Собянину. Он сегодня пользуется в столице достаточным авторитетом, и имеет все шансы получить поддержку москвичей без процедуры назначения.

Фото: Василий Шапошников/Коммерсантъ