Низы — могут!

Покуда в высших креативных кругах обсуждалось, кто у кого украл протест, почему протест так быстро выдохся и кто после всего рукопожат — в Кулешовском сельском поселении Азовского района Ростовской области в результате затяжных административно-муниципальных боёв к власти пришла двадцатипятилетняя Ирина Олейникова, которую ещё год назад, когда она впервые появилась на здешнем политическом горизонте, самонадеянные представители системы встречали саркастическим: «Тебе чего, деточка?».

Системщиков можно понять. Разглядеть в хрупкой голубоглазой девушке будущего муниципального главу было непросто. Бывший кулешовский глава Федотов до последнего был уверен, что «эта пигалица» ему, всесторонне лояльному и беспрекословно надёжному — не конкурент. Стабильность — чутьё у многих притупилось. Тем более у нас тут, в провинциях.

Олейникова — самая молодая женщина - руководитель муниципального образования в России. А Кулешовка — крупнейшее сельское поселение Ростовской области. В 2009 получила диплом социолога в РГУ, сейчас — на последнем курсе юридического. С креативной рукопожатостью — полная неразбериха. Работала в Азовской городской думе, в Комитете по молодёжной политике Ростовской области, юристом на крупном заводе, директор которого депутат-единоросс. Правда, была наблюдателем на выборах. Зато сама баллотировалась от коммунистов. И со стены кабинета — почти из-под самого потолка, с журавлиной высоты — нежно и как-то очень целеустремлённо смотрит Путин.

— От прошлой власти осталось, — пожимает она плечами, усаживаясь в кресло и включая компьютер. — Решили не трогать. Чтобы народ не пугать. Подумают ещё, что пришли тут какие-то маргиналы.

Встречаемся с Ириной Геннадиевной в воскресенье, в будний день она так и не сумела выкроить для меня время. Народ, которого можно испугать исчезновением портрета Владимира Владимировича, первые два месяца валил на приём нескончаемым потоком: к бывшему-то главе ходить немного было толку. Обещал всегда. Делал редко. К Олейниковой ходят до сих пор. И вызывают на место, как «скорую помощь». И она выезжает — на ушатанной служебной «пятёрке».

Реальных, хронических проблем в посёлке действительно выше крыши. Но, случается, приходят с жалобой на соседа, который не разрешает врезаться в газовую трубу. Или бросает дохлых кур в колодец.

— Мы же вас выбрали. Надеемся на вас.

— Не знала, что будет настолько трудно, — признаётся Олейникова.

Но без сожаления. Даже с азартом. Что и понятно. Трудоголиков видно сразу.

Пока больше всех доволен сверженный Федотов, которого назначили замом главы соседней Новоалександровки. Жителей там всего 4 тысячи, а бюджет 17 миллионов: на территории Новоалександровки расположен завод «Кока-Колы».

— Встречает меня, руку жмёт, обнимает, — смеётся она. — Я бы, говорит, без тебя никогда с этой каторги не вырвался.

Историю победы Олейниковой, которая обернулась для неё многомесячным авралом и дала шанс Кулешовке, можно издавать отдельной брошюрой в виде руководства «Как стать главой проблемного поселения, и что придётся разгребать».

Всё началось с деревьев. Как у Чириковой.

Местный предприниматель взял в аренду муниципалитета часть дубовой рощи под строительство ресторана. Через дорогу многоэтажные дома, в одном из которых живёт и наша героиня. Заметив вырубку, жители устроили стихийный сход. Роща высажена 60 лет назад на заболоченном месте. Для осушения. Да и перспектива получить ресторан шаговой доступности не порадовала жильцов. Олейникову уполномочили представлять общие интересы.

Вышеупомянутый Федотов начал действовать старым проверенным способом, в обиходе получившим название «отмораживать». Пригласил на встречу, но провёл её не в оговоренном месте, куда съехались журналисты, а в своём кабинете, вызвав в качестве подкрепления местных депутатов. Четыре часа болтовни, в ходе которой инициативную группу убеждали, что не ресторан там строят, а тихий свадебный салон (уже сместив Федотова, Олейникова обнаружила в кабинете документ, согласно которому строить планировалось именно ресторан). Давили, конечно. И — эта привычная уже самонадеянная интонация: «Тебе чего, деточка?».

— Я помню, была наблюдателем на выборах в одном из районов Ростовской области, — Ирина с лёгкой усмешкой прерывает свой рассказ о битве с Федотовым. — Победить должен был председатель районной Думы. Влиятельный человек. И уже на месте, в Тарасовке, я обнаружила, что у меня сломалась змейка на сапоге. Мне говорят: ну, оставайся в гостинице, как ты пойдёшь. Обмотала сапог скотчем… Вид, сами понимаете… Люди косились… Прошли выборы, фавориту не хватает двух голосов для победы. Тут началось… Один голос они успели «отыграть» — испортили бюллетень. Ну, я встала над председателем УИКа, смотрю, он к ручке тянется, я ему: только попробуйте второй испортить! Отстояла.

Тогда большой человек подключился лично. Сначала обещал купить Ирине новые сапоги. Потом расщедрился, дошло до полумиллиона. Смирившись с поражением — а было так близко, всего-то одни голос, один росчерк, одна, понимаешь, загогулина! — восторженно жал руку, называл бойцом. «Таких бы побольше!» Исписал похвальными словами блокнот — типа, автограф. На память от поверженного чемпиона.

Заручившись поддержкой природоохранных организаций, Олейникова обратилась в прокуратуру с требованием остановить незаконную вырубку: по закону под стройку можно вырубать только если нет другого места и если проект внесён в генеральный план строительства (ни одно из условий, разумеется, соблюдено не было). Прокуратура в свою очередь обратилась в полицию с требованием выяснить, кто был зачинщиком несанкционированного митинга у дубовой рощи. Давить принялась полиция. Намекали на уголовный срок. Ну и помимо стражей существующего порядка — нашлись те, кто обещал «закопать под этими дубками». Не закопали, не посадили. То ли наглости не хватило, то ли времени.

Подоспели выборы главы Кулешовки, в которых Ирина решила участвовать.

Покладистого, но явно уставшего Федотова убрали с глаз долой посредством рокировки: его отправили замом главы Новоалександровки, тамошнего зама, Елену Павлюченко — исполнять обязанности Федотова.

В качестве самовыдвиженца в территориальной избирательной комиссии (ТИКе) Олейникову не зарегистрировали.

— Тебе чего, деточка?

Заворачивали под любыми предлогами. Отказывались выдать регистрационные формы. «А нету. Ищите где хотите». Пришлось выдвинуться от КПРФ.

Победила с перевесом в 332 голоса, набрав 39% с небольшим, обойдя «эсера» Сергея Царенко, настоящего полковника в отставке, на 9%, а кандидата от «Единой России» Елену Павлюченко на 23% голосов (после такого провала госпожу Павлюченко отправили руководить домом престарелых).

Итак, за что боролась?

В наследство от единороссов, помимо кабинета, из которого его прежний хозяин стащил кондиционер, Ирине Олейниковой достался ворох запущенных проблем. Перечислю лишь самые острые.

К исходу советской власти Кулешовка серьёзно разрослась: в посёлке отстроили комбинат детского питания — по названию соседнего города названный Азовским (АКДП). Комбинат был оснащён французским оборудованием, рассчитан на полный цикл производства и широкий ассортимент. С конца девяностых основным владельцем АКДП была финансово-промышленная группа «Донинвест». Прикупила по случаю под цеха для отвёрточной сборки автомобилей «Черри». Но с «Черри» у «Донинвеста» не заладилось. А в роковом 2008-м собственники решили, что комбинат, в последние годы выпускавший соки, им более неинтересен — и он был в одночасье умерщвлён. Вышедших на работу людей встретили закрытые ворота и усиленная охрана. Сейчас АКДП — пустые цеха с частично демонтированными стенами. Из места работы для тысяч кулешовцев комбинат превратился в поставщика услуг: на его территории расположена котельная, которая не ремонтировалась с 1987 года, работает соответственно и хлипкому бюджету Кулешовки влетает в копеечку. Проектно-сметная документация на строительство собственной, поселковой, котельной пролежала у Федотова более двух лет и успела устареть — Олейникова занимается сейчас её обновлением, для чего необходимо раздобыть 1,4 миллионов рублей. Разрешение на подключение к газораспределительной подстанции, также расположенной за забором АКДП, Ирина уже выбила. Федотову постоянно сменяющееся руководство комбината отказывало, не утруждаясь поиском предлогов.

Далее. Эффективные менеджеры расположенного в соседней Новоалександровке завода «Кока-Колы» наловчились решать за счёт Кулешовки проблемы с водоканалом. Согласно договору, заключённому с предприятием, о проверке качества стоков водоканал обязан предупреждать за сутки. За это время заборные колодцы основательно промываются, и взятые из них пробы не показывают отклонений от норм. А в пробах из колодцев, расположенных на территории Кулешовки, вредные выбросы зашкаливают. И миллионные штрафы оплачивает многострадальное поселковое ЖКХ, долг которого водоканалу, энергетикам и газовикам достиг 26 миллионов рублей.

С электрическим хозяйством — тот же цирк, что и со стоками «Кока-Колы». Изношенные сети и половина полуживых линий не имеют собственников. Поэтому «Электросети» плату за электричество берут, а поднимать упавшие столбы и модернизировать подстанции не могут, поскольку «не имеют на то юридических оснований». Собственников придётся определять через суд.

В 2006 началось строительство водо-насосной станции. Заказчиком выступила администрация Азовского района. Проект оказался ущербный: рушится стена, машинный зал подтапливают грунтовые воды. Глава Азовского района попросил Федотова (Помните? Системная лояльность — главная доблесть этого руководителя) выступить заказчиком строительства подпорного сооружения — и теперь, когда проект заморожен «из-за отсутствия средств» и неотвратимо переходит в фазу руин, Стройнадзор требует от Кулешовки законсервировать объект, как если бы она была заказчиком всего строительства. И выписывает ежемесячные штрафы по 50 тысяч рублей.

Такое вот сомнительное благо — лояльность местного главы.

— Формально поселковый глава районному не подчинён, — говорит Олейникова. — Но у района миллиардный бюджет, а у посёлка — неподъёмные долги. Чтобы залатать любую дырку, приходится обращаться к главе района.

А ещё в наследство Ирине Геннадиевне досталось общежитие, которое принадлежало когда-то АКДП и в которое селили по записочкам от начальства. Теперь собственник сменился, общага отошла областному Министерству образования, и новое руководство общаги требует выселить людей, «не имеющих отношения к учебному процессу». Не имеющие отношения выходят на митинги: выселяться им некуда. Менеджеры Министерства (ох, головастые черти, не зря образованием заведуют!) согласны передать общагу муниципалитету — но только с пятого по девятый этаж. Нижние, видимо, планируется сдавать под офисы. Передавать, само собой, собираются без ремонта: лифт уже несколько лет не работает, коммуникации изношены. Расходы лягут на бюджет поселения. А в Кулешовке одних девятиэтажек в состоянии, далёком от идеального, - 18 штук.

Выслушав всё это, рассказанное сухо, как сводка боевых потерь, не могу удержаться от вопроса:

— Ирина, а всё-таки, что здесь главное? Спортивный азарт? Карьера, перспективы? Это про то, что «спасение утопающего — дело рук самого утопающего»? Или…

Помню, помню, патриотический пафос за столько лет новорусского трёпа девальвирован донельзя. И звучит почти неприлично. Его принято избегать в приличном обществе, замалчивать. Но в кабинете с портретом улыбчивого Путина и следами от свинченного кондиционера на стене на это, очевидно, не оглядываются:

— Мой прадед сюда переехал. Дед здесь родился. Его до сих пор помнят. Отца помнят. Во время избирательной кампании я часто слышала: «А, это дочка Петровича». Это моя земля, понимаете? Это моё.

Полагаю, многие назовут эту победу — победу одного гражданского активиста в отдельно взятой Кулешовке, каплей в море. Скажут: «Сколько таких Кулешовок!». Посочувствуют: «Ну, и что она там сможет?» Подытожат привычно: «Пока не демонтирован режим…» А по мне, история Олейниковой — которая только начинается, конечно — и есть процесс демонтажа. Слишком долгий? Ну да, долгий. А в другой я, извините, не очень-то верю. Если режим не рухнет сам, от износа, от клинической неадекватности зажравшихся, от маразма — дорога к обновлению будет затяжной. И не такой яркой, как представлялась на отшумевших — нет, не безрезультатно, с огромной пользой! — митингах. Скорей всего придется обойтись без красивой революции. И победу собирать по каплям, по крохам. Если хотите, это наш общий шанс — такие вот новые, амбициозные, двужильные провинциалы и провинциалки, которым всё равно, чей портрет висит у них над головой. Лишь бы котельную построить.

Фото автора