Россия без россиян

По данным Минрегиона, которые приводит «Московский комсомолец», лишь 45 процентов граждан России готовы признать себя россиянами. По словам главы ведомства Игоря Слюняева, чиновники поставили перед собой задачу довести численность россиян в России к 2018 до 64 процентов. Надо сказать, что планы Минрегиона стали гораздо скромнее, чем ещё несколько месяцев назад. В феврале 2013 года предполагалось, что за шесть лет число тех, кто будет считать себя принадлежащим к общегражданской нации «россияне» достигнет 86 процентов. Правда, при условии выделения на программу «ороссиянивания» 124,6 миллиардов рублей. Видимо, таких денег в госбюджете не нашлось.

Главный же факт состоит в том, что большинство граждан России по-прежнему не хотят становится россиянами. Почему?

— Государство ещё в начале правления Ельцина поставило в принципе реалистическую задачу — сформировать из граждан России единую гражданскую нацию. — Говорит директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин. — В принципе такую задачу ставил и архитекторы советского проекта. Как показывали исследования того времени, в СССР сформировалась советская идентичность. Правда, она оказалась довольно зыбкой. За 10 лет с середины 80-х до середины 90-х годов она была разрушена. Хотя и сегодня у тех, кому за 50−60 лет, остаются отголоски той идентичности. Они, в частности, выражаются в более интернационалистском настрое, чем у тех, кто моложе сорока. Причём это разделение характерно не только для России, но и других постсоветских государств. То есть сделать жителей России россиянами было вполне реалистично, в СССР аналогичная задача была решена.

Но у российских властей это не получается, и не получится по одной простой причине. Базой для единой гражданской нации всегда становится мощное государство. Причём, подчёркиваю, это должно быть именно государство, а не власть персоналистического толка, как у нас было практически все последние 20 лет. В СССР государственные институты в целом исправно работали. Люди чувствовали за собой силу государства, которое их так или иначе защищает. А в постсоветские годы государство постоянно подвергается эрозии, разрушается. Его институты подменяются субинститутами — коррупцией, клановостью, как на этнической, так и на других основах. Государственность, как таковая очень ослаблена. В таких условиях невозможно ни поддерживать прежнюю идентичность, ни тем более создавать новые. В СССР процесс формирования новой идентичности шёл параллельно с процессом формирования мощного государства. А современные российские власти, несмотря на все декларации, не ставят в принципе задачи создания сильного государства. Их вполне устраивает существование мощной власти персоналистического толка, когда различного рода государственные институты подвергаются межклановыми договорённостями: являешься членом кооператива «Озеро» — тебе зелёный свет в развитии бизнеса, нет — извини. В девяностые и начале нулевых годов люди ещё надеялись на возврат советской государственной машины. И даже в определённый момент казалось — этот возврат состоялся.

Риторика со стороны власти обнадёживала. Но действий за риторикой не последовало. И люди разочаровались. Люди видят, что институты так называемого повседневного государства не работают или плохо работают на них: полиция, здравоохранение, образование всё больше уходят или в узаконенный платный сектор, или в коррупционную тень. Поэтому среди коренного населения наблюдается рост национализма. Люди, понимая, что на государство рассчитывать не могут, ищут какие-то замены. По моим наблюдениям, всё больше людей интересуется дальними родственниками, предками. Это значит, что люди пытаются найти какую-то опору в институте семьи. Особенно это заметно среди русских горожан, пребывающих в состоянии атомизированности. Также многие подчёркивают своё этническое происхождение, например, носят футболки с надписями: «Я русский». То есть вместо государства люди стремятся найти опору среди представителей своего этноса.

«СП»: — Однако замечено, что как раз представители этнических меньшинств в России довольно охотно называют себя россиянами…

— Совершенно верно. Представители малых этносов имеют больше выгод от нынешнего ситуации в стране и потому с большей охотой индентифицируют себя со всей Россией в целом. Многие из них за рубежом показательного носят одежду с российской символикой. А у представители городского населения, причём я имею в виду не только русских, но и других урбанизированных этносов, например, городских татар, нарастает чувство несправедливости. Оно выражается, в частности, в неприятии особого положения Кавказа, тех представителей этнических меньшинств, которые вызывающе ведут себя на улицах городов. Поэтому ощущать себя представителями политической российской нации хочет лишь небольшая часть населения.

— Я думаю, что на самом деле россиянами себя считает ещё меньше людей, чем следует из данных, приведённых Минрегионом, — считает популярный блогер, главный редактор журнала «Русский обозреватель» Егор Холмогоров. — «Россияне» — искусственная идентичность, начало которой положено Борисом Ельциным. Это он ввёл в моду фразу: не русский я, но россиянин. Таким образом в современном политическом употреблении «россиянин» оказывается заменой, упраздняющей понятие «русский». В то время как более 80 процентов населения страны составляют именно русские, которым нет никакой необходимости именоваться россиянами.

«Россиянская идентичность», которую придумал и всячески пытается внедрить глава Института этнологии и антропологии господин Тишков, по сути нацелена на подавление естественной русской идентичности. Я надеюсь, что планам повысить количество россиян в России будет оказано достаточно энергичное сопротивление, люди будут отказываться себя так называть. И Минрегиону в данном случае свой бесполезный план, под который будет распилено ещё немало бюджетных денег, реализовать не удастся.

Русские имеют право называть себя по названию своего народа в своей стране. А все вместе мы, представители коренных народов России, — граждане России. Современное понятие россиянин искажает тот смысл, который вкладывал в него Николай Карамзин, поэтому оно должно быть выведено из употребления.

Сопредседатель Совета по национальной стратегии Иосиф Дискин придерживается иного мнения.

— Существует отчётливая тенденция к росту людей, которые готовы назвать себя россиянами. Кроме того, это сложный процесс в любое время и в любой стране — смена идентичности. Людям трудно привыкать к новым реалиям и осознавать себя в новом качестве. В начале 90-х годов большинство граждан России считали себя советскими людьми, но с тех пор шло формирование общегражданской российской нации. Этот процесс будет продолжаться. Этничность не является сегодня главным признаком для самоидентификации. Люди могут говорить: «Я — русский», или: «Я — аварец». А на футбольном матче они будут вместе петь гимн Российской Федерации.

«СП»: — Нет ли, на ваш взгляд, конфликта между понятиями «русский» и «россиянин»?

— Для меня такого конфликта нет. Есть люди, для которых он существует. И более того, у этих людей есть идеологи, разжигающие межнациональную рознь. Но это лишь малая часть общества.

Фото: ИТАР-ТАСС