Алексей Зудин: КПРФ возьмет реванш на парламентских выборах

Руководство КПРФ заявило, что Россия усилиями власти и партии власти «движется от политического произвола к откровенному экстремизму со стороны власть имущих, а далее — к политического террору». Коммунисты признают, что давлению и преследованию подвергаются активисты всех оппозиционных движений, и особое внимание обращают на то, что кампания запугивания направлена прежде всего против политически активной молодежи. КПРФ считает, что действия власти носят системный характер, отмечая «судебный произвол в отношении оппозиционных политиков, произвол избирательных комиссий во время выборов в отношении кандидатов от оппозиции и ее наблюдателей, а также давление на депутатов-коммунистов». Соответствует ли такая картин действительности? Мы попросили ответить на этот вопрос наших экспертов.

Алексей Зудин политолог:

— Прежде всего, заявление Зюганова — это заявление лидера ведущей оппозиционной партии. Поэтому это заявление заинтересованной стороны, заинтересованного игрока. Потом, из сообщений СМИ мы знаем, что оппозиция на местах сталкивались при проведении акций с различными проявлениям административного ресурса. Так что заявление Геннадия Зюганова следует оценивать как результирующую этих двух факторов. Скорее всего, подобные явления имеют место, но их масштаб, острота, характер, скорее всего, Геннадием Зюгановым преувеличиваются в политических целях.

Но мне это заявление представляется интересным с несколько другой стороны. Кризис экономики меняет социальную атмосферу в обществе, и кризис всегда создает новые возможности для оппозиционеров. Весь вопрос — масштаб этих возможностей. И Зюганов, в данном случае, стремиться к тому, чтобы эти возможности для своей партии гарантировать.

Когда в ходе опросов общественного мнения людям задают вопрос, какая партия является оппозиционной, КПРФ чаще других партий опознается как оппозиционная. Это говорит о том, что в кризисном контексте, и при повышении протестных настроений, КПРФ в большей степени чем другие оппозиционные партии, может рассчитывать на то, чтобы впитывать эти настроения. И усиливаться за этот счет.

В данном случае, заявление Геннадия Зюганова продиктовано еще и стремлением сохранить или расширить ту новую структуру политических возможностей, которую кризис создает для коммунистов. Думаю, в этом заключается реальная интрига, которая лежит в основе этого заявления.

КПРФ хочет опередить все стальные партии, все остальные оппозиционные силы в политическом использовании кризиса. И стремиться взять реванш: готовит условия, готовит позиции для того, чтобы на следующих парламентских выборах постараться взять реванш за поражение на предыдущих.

Олег Козловский, координатор молодежного оппозиционного движения «Оборона»:

— Все нарушения, о которых говорит г-н Зюганов, действительно присутствуют, мы сталкиваемся с ними давно. Вопрос, называть ли это политическим терроризмом, или как-то еще — это вопрос терминологии. Но зачастую можно использовать и такой эпитет. Например, когда речь идет о массовом применении силы для подавления мирных акций протеста, или в случаях нападения и убийства представителей оппозиции.

Думаю, г-н Зюганов чувствует изменение настроений в обществе, что сейчас политика соглашения с властью, которой он раньше следовал, не дает эффекта. Поэтому он хочет от нее дистанцироваться.

Но главное, пожалуй, то, о чем он говорит, не является антикоммунистической кампанией. Это кампания по установлению в стране единомыслия, и любые неофициальные идеологии и организации преследуются наравне с коммунистами.

Сергей Удальцов, лидер «Левого фронта»:

— Я безусловно поддерживаю справедливые требования и возмущение, которое содержится в заявлении КПРФ. Немного удивляет, что оно появилось в апреле 2009 года, несмотря на то, что указанные процессы — и запугивание оппозиции, и срыв мероприятий, и тенденции к усилению политического репрессивного аппарата в отношении оппозиции — происходят в течение нескольких последних лет.

Реакция запоздалая, я бы связал ее с приближением майских праздников, с необходимостью КПРФ отметиться. Но в целом выводы и требования практически во всем соответствуют истине. Может быть, мы не можем говорить, что начался тотальный террор. Но в последнее время, действительно, произошло масса инцидентов — и взрывы памятников, и постоянное присутствие на акциях оппозиции молодежных прокремлевских группировок. Раньше акции КПРФ такие группировки обходили стороной. Сейчас они и там стали появляться, в частности, «Молодая гвардия». Видимо, с этим отчасти и связано появление этого заявления.

Я надеюсь, что заявления КПРФ не останутся просто словами, что у всех левых, в том числе КПРФ, будет возможность взаимодействовать и добиваться результата — в протестных акциях, или каких-то судебных разбирательствах, в депутатских запросах. В целом вопрос ставится правильно.

Мы все эти требования поддерживаем. Безусловно, нельзя допустить, чтобы власть на фоне кризиса начала расправу с оппозицией. Но мне кажется, что власть это понимает, и ей это не нужно. Но власть неоднородна, там есть группы, которые настроены на силовой сценарий развития событий, на дальнейшее закручивание гаек и подавление оппозиционной активности.

Но это очень опасно уходом оппозиции в подполье, из которого она выйдет с совершенно другим настроем другими целями и задачами. Ту же самую парламентскую, весьма умеренную оппозицию, если пойти силовым путем, можно довести до состояния серьезной радикализации.

Сегодня власть на распутье. Президент делает довольно либеральные заявления, в то же время милицейская практика, практика других силовых структур в отношении оппозиции не соответствует президентским заявлениям. Идет некое раздвоение, посмотрим, чему оно приведет.

Из заявление ЦК КПРФ «О перерастании экстремизма в политический терроризм в России»

В последнее время кампания запугивания, особенно политически активной молодежи, приобрела системный характер. Участники митингов, демонстраций и пикетов постоянно подвергаются незаконным задержаниям, приводам в отделения милиции, избиениям, допросам, издевательствам, снятию отпечатков пальцев. Формой запугивания являются обыски милиционеров в домах и квартирах наших активистов.

Примечательно, что делами оппозиции занимаются подразделения по борьбе с организованной преступностью МВД России. Это означает, что власти рассматривают политическую оппозицию, в том числе и парламентскую, как форму оргпреступности.

Наметилась и опаснейшая тенденция к использованию молодежных ударных групп партии власти для срыва публичных мероприятий оппозиции. Только в ходе Всероссийского дня протестов 4 апреля 2009 года атаки новых «штурмовиков» имели место в 31 регионе России.

Все это создает картину перехода от политического произвола к откровенному экстремизму со стороны власть имущих, а далее — к политического террору.

В качестве органа преследования и расправ используется и судебная система, которая чуть ли не автоматически штампует обвинительные приговоры политическим активистам. Ярким примером может служить дело Сергея Рожкова, которого районный суд Краснодарского края осудил на три года колонии якобы за избиение шести милиционеров. И это при том, что С. Рожков — инвалид, а «избиение» происходило у него на квартире.

В репрессивные органы превращаются и избирательные комиссии различных уровней, произвольно отстраняющие от участия в выборах кандидатов от оппозиции. Фактически избиркомы уже не фиксируют волю избирателей, а лишь обеспечивают видимость законности избрания кандидатов от «Единой России». Оппозиционным кандидатам повсеместно создают препятствия в проведении агитации. А уж наглые махинации на избирательных участках, воровство голосов у оппозиции и их приписки голосов становятся повсеместным явлением, полностью дискредитируя сам институт выборов.

КПРФ осуждает принявшее системный характер запугивание руководителей и активистов оппозиции, проявления политического вандализма, перерастающего в терроризм, и требует от властей Российской Федерации остановить вакханалию нарушений демократических норм, гражданских прав и свобод, гарантированных в конституции.

(По материалам сайта www.kprf.ru)