Кодекс безнаказанности

По мере углубления кризисных тенденций в экономике умение лакировать действительность для партии власти становится «важнейшим из искусств». Неизбежное в такой ситуации завинчивание гаек на информационном поле зачастую прикрывается призывом к борьбе за высокие нравственные устои.

Почин думских единороссов, которые некоторое время назад инициировали разработку «этического кодекса» парламентария, подхватили регионалы из Ярославского заксобрания. В документе, представленном на рассмотрение ЗАКСа, указывается, что «депутат должен соблюдать принципы конфиденциальности в отношении информации, относящейся к личной жизни другого депутата, полученной в ходе осуществления депутатской деятельности». При этом запрещается «разглашать сведения, затрагивающие частную жизнь, честь и достоинство граждан, ставшие ему известными в связи с осуществлением своих полномочий». Благородность поставленной цели представляется отнюдь не бесспорной. Особенно учитывая серию коррупционных скандалов, в которых оказались замешаны высокопоставленные представители партии власти. Оппозиционные фракции Госдумы выступили против этого начинания.

Однако их региональным коллегам идея показалась привлекательной. Хотя, как нетрудно догадаться, последовательная реализация указанных положений, по сути, несовместима с реализацией полномочий народного избранника.

По мнению ряда комментаторов, появление указанной инициативы связано с недавними разоблачениями Бориса Немцова, который обвинил своих ярославских коллег-депутатов в неуплате налогов. Известный оппозиционный деятель считает, что инициированная местными единороссами инициатива представляет собой ни что иное, как попытку заткнуть ему рот. Справедливости ради, стоит заметить, что максимальной санкцией за нарушение морального кодекса будет лишение слова или требование принести публичные извинения.

Появление подобной инициативы представляется не случайным. Особенно, если учитывать, что подобные этические опусы в жанре самоцензуры были приняты в Нижнем Новгороде и Воронеже. В частности, нижегородским парламентариям запретили своими высказываниями «ущемлять деловую репутацию граждан, юридических и должностных лиц».

Академик Международной академии информационных процессов и технологий Андрей Пионтковский считает инициативу ярославских парламентариев «провинциальной и неубедительной».

— Те же налоговые нарушения — это отнюдь не часть «личной жизни» государственного деятеля. В отличие от обычных граждан в отношении любого чиновника и законодателя должна действовать презумпция открытости или виновности, если хотите. То, что предлагают ярославские единороссы — это неубедительная попытка заткнуть рот своим оппонентам. Такого рода инициативы едва ли могут возникнуть на федеральном уровне.

«СП»: — Почему же, в Госдуме не так давно обсуждалось нечто подобное…

— Тогда думская оппозиция выступила против, и дело заглохло. Впрочем, скорее всего, и в Ярославле эта законодательная инициатива останется неким курьезом и политическим анекдотом.

«СП»: — Это продукт верноподданнического рвения или разнарядка, полученная сверху?

— Думаю, что авторство не принадлежит ни Путину, ни Володину (первый заместитель руководителя администрации президента Российской Федерации — прим. ред.). Другое дело, что они задали общий вектор — затыкать рот любыми средствами. В качестве примера можно привести историю вокруг телеканала «Дождь». Не было четко сформулированной директивы. Просто настоящий верноподданный должен угадывать намерения начальства. Например, товарищ Сталин никогда не давал не письменных, ни устных распоряжений ликвидировать Кирова. Другое дело, что профессионализм товарища Ягоды состоял в том, чтобы без намеков почувствовать желание вождя и исполнить его.

«СП»: — Правда, вскоре товарищу Ягоде самому довелось оказаться в положении товарища Кирова. Единороссы не опасаются наступить на исторически грабли?

— История, как известно, учит тому, что она ничему не учит. Кстати говоря, товарищ Ягода тоже ничего не боялся…

Депутат Госдумы Николай Арефьев убежден, что отсутствие культуры нельзя заменить законодательством.

— В принципе, достаточно быть культурным и воспитанным человеком, чтобы не говорить, не думать и не делать того, что по определению считается предосудительным.

«СП»: — Проблема в том, что человека воспитывает среда, а ее основные характеристики формируются под воздействием политики все той же партии власти.

— Получается, что она борется с продуктом собственного законотворчества путем затыкания ртов. Причем в личных интересах. Чтобы никто не говорил о том, что у них есть квартиры в Майами, чтобы никто не знал, сколько они получают, и не надо было откровенничать, декларируя свои доходы. Цель одна — скрыть неблаговидные поступки. У нас кого ни копни из депутатского корпуса — все предприниматели. Спрашивается, почему у рядового депутата доходы в 5−6 раз выше, чем у президента страны? Хотя законом это запрещено.

«СП»: — Министры тоже не отстают. Вот недавно первый вице-премьер Игорь Шувалов перевел свои активы на доверительное управление…

— Буква закона соблюдена. А вот насчет духа — вопрос. Чтобы избежать претензий, многие представители депутатского корпуса в прошлом году даже развелись со своими женами. То же самое касается чиновников, которые переписали имущество.

На мой взгляд, всякое нарушение закона или нравственных норм должно обсуждаться, как это было в советское время. За это нужно снимать все чины и звания. Поскольку это дурной пример. Посмотрите, сколько депутатов и чиновников устраивают в пьяном виде дебоши в самолетах и поездах. Все дело в безнаказанности. Эти распоясавшиеся молодчики полагают, что выйдут сухими из воды в любой ситуации.

«СП»: — Получается, этический кодекс все же необходим. Но он должен не покрывать, а разоблачать вседозволенность

— Абсолютно верно. А предложение партии власти поиграть в молчанку я называю «кодексом безнравственности».

«СП»: — Чем может быть чревата такая политика?

— У нас есть закон о митингах и шествиях по принципу «больше двух не собираться». У нас приняты законы об экстремизме и терроризме. Достаточно малейшего признака и тебя уже считают террористом. Цель одна — чтобы ты не возмущался действиями властей, которые творят бесчинства в нашей стране. Репрессивный режим установлен, но никто не должен ничего говорить. Проблема в том, что такого рода режимы долго не держатся. Чем агрессивнее давление, тем сильнее сопротивление. Есть общеизвестный закон физики, когда «сила действия равна силе противодействия». А в народе говорят: чем сильнее сжимаешь мокрое мыло, тем быстрее оно выскальзывает из рук.

Политолог Павел Святенков считает абсурдным приравнивать к личной жизни неуплату депутатами налогов.

— Более того, сама личная жизнь не может представлять государственную тайну. В плане морального облика (который проявляется и в личной жизни) политик должен быть открыт для избирателя. Если он, извините, законченный подонок в личной жизни (допустим, бьет жену и детей) это будет сказываться и на принятии политических решений. Как раз такие вещи избиратель должен знать в первую очередь. Потому что моральный урод едва ли может быть хорошим депутатом.

«СП»: — Тем более странно считать «личной жизнью» приобретение вилл где-нибудь в Ницце на астрономические средства, которые не согласуются с доходами народного избранника.

— Вот именно. Факт неуплаты налогов также не может рассматриваться как часть личной жизни депутата. Учитывая особенности правоприменительной практики в России, можно предположить, что понятие «частная жизнь» получит расширительную трактовку. Если папарацци фотографирует обнаженную «звезду» на пляже это, разумеется, вмешательство в личную жизнь. Чего не скажешь в отношении информации о том, что публичный политик не платит налоги или употребляет наркотики. Извините, это не отнюдь не частное дело человека, который облечен политической ответственностью.

На Западе, напротив, действует принцип, что никакой частной жизни у государственных чиновников и у публичных лиц по определению не может быть. Допустим, президент Франции разошелся со своей гражданской женой. Если речь идет о «первой леди» Франции, то это уже не частная жизнь. Избиратели имеют право знать такие вещи. И уж тем более избиратели имеют право знать о фактах коррупции, обнародование которых ни в коем случае нельзя рассматривать как вмешательство в частную жизнь.

Фото Алексей Филиппов/ РИА Новости