Александр Рар: «Восточное партнерство» — эрзац-марш НАТО на восток

Программа ЕС «Восточное партнерство», нацеленная на сближение ЕС с Азербайджаном, Арменией, Грузией, Молдавией, Белоруссией и Украиной, будет запущена на саммите в Праге в четверг. Программа предусматривает выделение «шестерке» до 2013 года 600 миллионов евро на укрепление государственных институтов, контроля границ и оказание помощи малым компаниям. Проект не предусматривает возможности членства в ЕС, но предполагает политическое и экономическое сближение с этой региональной организацией, включая облегчение визового режима и сотрудничество в сфере энергетики. Чего ждать от нынешнего саммита, рассуждает политолог, директор программ России и стран СНГ Германского совета по внешней политике Александр Рар.

«СП»: — Александр, такие проекты бывали в ЕС раньше?

— Каждый раз, когда очередная страна в Европейском союзе принимает президентство в этой организации, она старается выдвигать свою особенную инициативу. Так было в свое время со шведами, датчанами, финнами — они тоже выдвигали внешнеполитическую инициативу в сторону Восточной Европы. Она называлась «Северным измерением». Германия пыталась во время своего президентства в ЕС развить так называемую инициативу со странами Центральной Азии. Франция пыталась создать союз средиземных государств. Сейчас Чехия, а после них шведы, которые принимают президентство в июле 2009 года, пытаются создать свою восточную политику.

Там есть нюансы. Восточная политика чехов, которую будут продолжать шведы, и которая поддерживается Польшей, имеет другое направление и идеологию, чем восточная политика, которую разрабатывали немцы. Немцы хотели в первую очередь сотрудничать с Россией в восточном направлении. А названные мной государства стараются укрепить Евросоюз на постсоветском пространстве, но ничего не говорят, как они хотят отстраивать стратегическое партнерство с Россией. Поэтому многим критическим наблюдателям этого процесса кажется, что это такой эрзац — замена не получившегося расширения НАТО на восток.

«СП»: — Россию это не устраивает?

— Естественно, это для России проблематично. Россия заинтересована в тесных и близких отношениях с ЕС, в стратегическом партнерстве. Но никак не хочет, чтобы Евросоюз развивал геополитические интересы на постсоветском пространстве, и пусть более мягкими, по сравнению с НАТО, методами, выталкивал Россию из ее исторической зоны влияния.

«СП»: — Какая судьба, в таком случае, ждет «Восточное партнерство»?

— Мне кажется, эта инициатива, даже если сейчас будет провозглашена, не будет полностью реализована. Потому что главные страны Евросоюза все же не хотят напрямую ссориться с Россией. Я думаю, участь этой программы такая же, как и участь других подобных проектов, вроде «Северного измерения» — это просто инициатива отдельного государства, которая сходит потом на нет, когда это государство уходит с президентства в ЕС.

«СП»: — Все же Украине, Белоруссии, Молдавии удастся продвинуться в реализации своих интересов за счет этой программы?

— Они будут пытаться это делать. Но Украина, кстати, достаточно критически к этой программе относится, потому что хотела получить максимум от сближения с ЕС. Она хочет ассоциативный статус с ЕС, безвизовый режим и перспективу членства в ЕС, членство в НАТО. «Восточное партнерство» ничего этого не дает, и в украинском руководстве складывается, скорее, впечатление, что эта инициатива является подменой других, более амбициозных проектов, которых оно ожидало.

«СП»: — А Белоруссия?

— С Белоруссией ситуация другая. Думаю, пока у республики нет четких планов, как работать с Европейским Союзом. На саммит белорусские политики — не сам президент — едут, чтобы посмотреть, что от них хочет, и что им предлагает ЕС.

Молдавия и Грузия, по-моему, просто рады, что на них Евросоюз хотя бы обращает внимание. Поэтому они поедут на этот саммит с надеждами, что там каким-то образом признают их европейскую суть. Но опять-таки, повторю, что конкретно выйдет из этого саммита, сказать трудно. Потому что денег на развитие каких-либо новых программ ни у кого нет, сейчас финансовый кризис.

«СП»: — Устроители саммита говорят о 600 миллионах евро на укрепление государственных институтов, контроля границ и оказание помощи малым компаниям, которые выделят в рамках программы. Это мало, да?

— Чтобы развить инфраструктуру, отстраивать дороги, укреплять границы шести государств, тем более на Южном Кавказе — этого мало. Это не те деньги, которые могут изменить геополитику в обозначенном пространстве. К примеру, строительство газопровода «Набукко» будет стоить от 3 до 6 миллиардов долларов. А эти 600 миллиончиков, которые выделяют, погоды не делают.