Битва за Европу

На этой неделе президент России Владимир Путин посетит Францию, где примет участие в юбилейных мероприятиях по случаю 70-летия высадки союзных войск в Нормандии. Эта поездка российского лидера станет его первым визитом в Западную Европу с начала затянувшегося кризиса на Украине и введения против нашей страны санкций.

На торжества в Нормандию приглашены главы государств и правительств восемнадцати стран. Свой приезд, в частности, уже подтвердили президент США Барак Обама, королева Великобритании Елизавета II, канцлер ФРГ Ангела Меркель. Будет даже Петр Порошенко, еще не вступивший в должность президента Украины.

По сути, во Франции Путину придется общаться с лидерами стран, которые, собственно, и подвергли Россию остракизму за ее позицию в украинском вопросе и за возвращение Крыма.

Изначально предполагалось, что Нормандия станет площадкой для российско-американского диалога. Однако накануне стало известно, что президент России не планирует отдельно встречаться во Франции ни с Обамой, ни с Порошенко.

Тем не менее, у него запланированы двусторонние переговоры с хозяином мероприятия — президентом Франции Франсуа Олландом 5 июня. А днем позже с премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном.

Уже известно даже, что центральной темой на встрече Путина и Кэмерона станет Украина. Об этом «Русской службе новостей» сообщил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.

Вопрос: насколько полезным будет этот обмен мнениями? Хочет ли Запад, действительно, использовать эту возможность для поиска дипломатических путей выхода из украинского кризиса, жертв которого с каждым днем становится все больше?

— Какой-то прорыв здесь вполне возможен, — считает руководитель Центра европейских исследований ИМЭМО РАН Алексей Кузнецов. — Дело в том, что до выборов на Украине складывалось очень стойкое впечатление, что Евросоюз при поддержке США пытается разыграть второй югославский сценарий. Назначить одну страну виновной — вместо Сербии, это Россия. Поддерживать гражданскую войну в расчете на быстрое разрешение ситуации, в том числе с помощью этнических чисток и т. д. А дальше по принципу «победителей не судят».

«СП»: — Можете пояснить…

— Основная часть Украины досталась бы Евросоюзу в качестве зоны влияния, где можно развивать свой европейский бизнес. Американцы явно имели интересы, связанные с добычей сланцевого газа. Потому что нигде практически экологические требования не позволяют это развивать. А если б Украина, действительно, была ликвидирована как независимое государство — стала бы сателлитом натовского альянса, — то там это легко было бы делать.

Но расчет был, по большому счету, бестолковый. По той причине, что невозможно огромную страну с многомиллионным национальным меньшинством, каковым являются русскоязычные украинцы и, собственно, русские, просто уничтожить. Хотя мы видим, что это, в частности, на Донбассе, происходит, когда пытаются создать нечеловеческие условия местным жителям.

Поскольку план сорвался, то реально мы можем предполагать теперь, что Евросоюз будет искать пути нормализации обстановки. Потому что никому из нормальных политиков, естественно, очаг напряжённости в центре Европы не нужен.

«СП»: — Кто должен сделать этот шаг навстречу: Путин или его партнеры?

— А какой, собственно говоря, может быть от России шаг навстречу? Нам фактически объявлена экономическая война. Не объявлена горячая война только потому, что Россия — не Сербия. Нас не разбомбишь без последствий для себя.

Объявлены санкции, объявлены угрозы санкций — что еще более важно.

В общем-то, мы должны четко понимать, что мир уже изменился. Никогда больше доверительных отношений между Россией и Евросоюзом в политике и бизнесе — ну, на памяти ныне живущего поколения — не будет. Лет на двадцать-тридцать Евросоюз уже отношения с Россией испортил.

Но испортить отношения, это не значит, их совсем разорвать. Поэтому, естественно, будут сейчас делаться попытки со стороны европейцев отношения нормализовать.

И мы тоже, собственно, не должны впадать в крайность. Понятно, что Евросоюз нам отнюдь не друг, но это наши соседи. И никто нам не мешает к своей выгоде развивать какие-то с ними контакты.

«СП»: — Хотелось бы еще понять, почему из президентов бывших союзных республик в Нормандию приглашен только Порошенко?

— После войны был признан особый вклад в победу над фашистской Германией Украинской и Белорусской Советских социалистических республик. И они, наряду с Советским Союзом, правопреемником которого является Россия, стали одними из первых членов ООН. И в данном случае, как я понимаю, вопрос стоит исключительно о Белоруссии.

Но, учитывая отношение к Лукашенко в Европе, если его не приглашают, то тут дело не в том, что замалчивается вклад белорусов. Хотя, конечно, вопрос может возникнуть: почему вклад белорусского народа, где в годы войны погиб каждый четвертый, принижается.

Впрочем, Европа в принципе страна двойных стандартов. Там до сих пор в некоторых государствах Евросоюза фашисты себя очень комфортно чувствуют. Поэтому тут особенно удивительного тоже ничего нет.

Заведующий отделом стратегических оценок Центра ситуационного анализа РАН Сергей Уткин, в свою очередь, не ждет положительных итогов от французских встреч:

— У меня нет на этот счет каких-то иллюзий. Думаю, что основное их содержание будет заключаться в повторении уже изложенных, в общем-то, позиций сторон. Каким здесь может быть встречный шаг?

По-моему, это некоторое упрощение — представлять ситуацию, как некий обмен ходами в шахматной партии Россия — Запад.

Все-таки то, что происходит и составляет содержание конфликта, происходит именно на Украине. Там есть, безусловно, и очень существенный российский фактор. Но что касается Запада…

Он там может оказывать, что называется, моральную поддержку украинскому правительству, но, в конечном счете, многие сложные решения, которые сейчас нужно принять для деэскалации, их нужно принимать на уровне именно украинского правительства. То есть Запад, конечно, может высказать свою точку зрения. Но решать киевским политикам. И у них свои есть в этом плане сложности и ограничения.

«СП»: — Пока градус только накаляется…

— Не думаю, что и во Франции может быть сформулировано какое-то предложение со стороны лидеров стран Запада в отношении деэскалации. Максимум, что они могут сделать, это выразить хотя бы частично понимание тех озабоченностей, которые возникают у России в связи с украинской ситуацией.

Но оснований предполагать, что это понимание действительно будет, честно говоря, немного. Позиции существенно расходятся, расходится представление о том, что происходит непосредственно на Украине.

Вполне вероятно, что диалог сведется к тому, что со стороны Запада будет высказано убеждение, что события в Донецкой и Луганской областях инспирированы Россией, и соответственно, от России потребуют ограничить вмешательство во внутренние дела Украины. А со стороны России будет привлечено внимание к тому, что украинские власти используют насилие для подавления Юго-Востока. И что использование военной силы против мирного населения необходимо остановить.

В общем, это то же, что мы наблюдаем сегодня в открытых заявлениях российского МИДа и заявлениях лидеров западных стран.

Не думаю, что мы куда-то продвинемся на данном этапе в контексте предстоящих встреч. Позиция Запада достаточно в этом вопросе консолидирована, и нет особенных оснований предполагать, что именно Олланд и Кэмерон попытаются как-то играть здесь свою игру.

«СП»: — Есть сомнения в их самостоятельности?

— Они, естественно, останутся привержены общей позиции, выработанной в рамках НАТО. И особенно этот аспект Трансатлантической солидарности будет подчеркиваться в связи с приездом Обамы.

Хотя здесь могут быть пиар-эффекты. В частности, не исключено, что Кэмерон, подтвердив готовность говорить с Путиным, хочет показать свою собственную значимость в мировой политике. Так сказать, отдельно от Европейского союза, в котором не все ладится. Но я не думаю, что это выйдет за пределы некой демонстрации и перейдет к сущностным моментам, способствуя действительно деэскалации.

Не высказала особого оптимизма по поводу предстоящего мероприятия и завотделом европейской интеграции Института Европы РАН Ольга Потемкина:

— Там железная позиция, оправдывающая Киев. Они совершенно не желают знать и видеть всех злодеяний, которые творят власти на Юго-Востоке. Как их переубедить? Я настроена пессимистически.

Скорей всего, России будут высказаны претензии: остановите помощь «сепаратистам», а потом мы отведет войска и будем разговаривать о деэскалации конфликта.

Не вижу никаких признаков, чтобы ситуация как-то смягчалась.

Будет, по всей видимости, затронут и вопрос Крыма. Они же поддерживают Порошенко в том, что Крым должен быть возвращен Украине. Но для нас это совершенно неприемлемо.

Может зайти речь и о том, чтобы был гарантирован антиблоковый статус Украины. Но, честно говоря, верить уже обещаниям как-то не приходится. Потому что один раз они уже давались. Даже если положение о внеблоковом статусе Украины будет зафиксировано в ее Конституции, то при всем том, что произошло за последнее время, доверия и к новой Конституции нет. Потому что всегда можно внести поправки.

«СП»: — Путину некомфортно будет в этой компании?

— Ему, по-моему, не бывает некомфортно. Он умеет со всеми разговаривать.

Возможно, есть какие-то козыри. Не зря же Путин консультировался с Саркози (хоть и неформально, но они поговорили) — у того был опыт медиаторства в ситуации 2008 года.

Но пока я вижу непробиваемую стену со стороны европейских партнеров. И для Путина это будет настоящая битва…

Фото: ИТАР-ТАСС/EPA.