Запад лоб расшибет о Кремлевскую стену

Говоря на последнем заседании Совбеза РФ о вызовах, стоящих перед нашей страной в условиях изменившегося современного миропорядка, Владимир Путин дал понять, что украинский сценарий государственного переворота в России не сработает. Происходящее на Украине — далеко не единственный пример, случаи подобного рода «мы часто видим в последнее время в различных регионах мира», отметил президент.

«Все чаще в мире звучит язык ультиматумов и санкций, а само понятие государственного суверенитета размывается; неугодные режимы и страны, которые проводят независимую политику или просто стоят на пути чьих-то интересов, дестабилизируются», — цитирует Путина ИТАР-ТАСС.

«Безусловно, „в лоб“ подобные методы в отношении России не пройдут», — сказал глава государства и добавил: «Наши люди, наши граждане, граждане России этого не допустят. И никогда не примут».

Так ли это? И что лежит в основе такой уверенности президента?

«Надо понимать, что формула «враг не пройдет» не означает, что делать ничего не собираются, — считает профессор факультета истории, политологии и права РГГУ, доктор политических наук Сергей Черняховский. — Она означает, что врагу готовы противостоять. И знают, на что и на кого могут опереться. Это — первое.

Второе. Собственно, попыткой «цветных революций» были известные акции на Болотной площади. Был весь этот «болотный проект». И это не является закрытой информацией. Потому что Навальный о нем проговаривался еще в апреле 2011 года. Просто информировал в открытых источниках, что через год они готовят переворот. И прямо говорил, что неважно, за кого проголосуют люди в марте 2012 года, важно, какую власть «мы выберем все в апреле».

Это готовилось. И этого не прошло. То есть, Россия имеет опыт противостояния.

Третий момент: «цветные» сценарии, технологии работают в обществах со слабой властью и со слабой демократией. Они не работают ни в авторитарных условиях, ни в условиях устоявшейся демократии. Сильная демократия на самом деле предполагает возможность подавления властью тех, кто выступает против большинства.

«СП»: — Мы к чему ближе?

— В политологии есть такой термин — «опекунская демократия». Это когда у власти есть «опекунское» начало, которое позволяет развиваться демократии в определенных на данный момент рамках. И не позволяет выйти за их грани.

Но и сама по себе власть у нас не слабая. Не то, чтобы она была очень сильная — не слабая. Способна к действиям. И самое главное — есть технологии, есть определенный опыт. И понятно, как злу противостоять.

Еще нужно иметь в виду, что украинский переворот не был чисто «цветным сценарием». В отличие от классического госпереворота, когда несколько групп военных и боевиков захватывают дворец, королевский или президентский, и провозглашают свою власть, «цветной сценарий» предполагает формально ненасильственные действия. То есть, люди изображают ненасильственный протест. Их поддерживают извне и говорят: «Они же без оружия, их нельзя обижать. Надо идти им навстречу». И вынуждают власть пойти навстречу.

Вот этот вариант, сработавший на Украине, в Грузии и т. д., он не прошел в Белоруссии (там тоже пытались это сделать) и в России.

«СП»: — Но Майдан вовсе не был мирной акцией?

— Да, нынешний украинский переворот уже не был «цветной революцией» в чистом виде. Здесь были задействованы совершенно другие технологии, комбинация технологий. С одной стороны, были люди, которые имитировали мирных протестующих. И были хорошо подготовленные боевики, которые осуществляли акции и устрашения, и силового захвата власти. Они, впрочем, тоже прикрывались образом мирных протестующих.

При попытке власти (она как бы должна пресекать все незаконные выступления) дать отпор, раздается клич: «Бьют мирных граждан!»

Под этот гибрид (а это уже не «цветной сценарий») термин еще не появился. Однако уже более или менее ясно, как нужно действовать в случае, если такое будет повторено в России.

«СП»: — Путин, кстати, тоже призвал быть готовыми к попыткам дестабилизировать ситуацию…

— Стопроцентно такие попытки будут. Другой вопрос, что в России есть потенциал, возможности этого не допустить.

«СП»: — Возможности связаны только с силовым блоком? Или еще и с состоянием российского общества?

— Здесь много аспектов. Но, конечно же, настроения в обществе играют далеко не последнюю роль.

Напомню, что все «цветные перевороты» — это, по сути, были перевороты, опирающиеся на ожидания тех людей, которые перестали считать себя гражданами своей страны. И стали ощущать себя подданными чего-то другого. Евросоюза, например. Майдан же с этого начинался. И в Грузии что-то подобное было. Собственно, эти люди выступают за отказ своей страны от национального суверенитета.

Вот в России доля этих людей составляет около 10% (может быть, 15%). Большая часть населения отказываться от суверенитета не хочет.

И поэтому сегодня у нас разделение в обществе происходит не между сторонниками социализма или капитализма, монархии или республики, пролетариата или буржуазии. Сторонники и того, и того есть в обоих лагерях. Борьба происходит между теми, кто считает, что какой бы ни была судьба России, только сама страна должна решать эту судьбу. Ее национальный суверенитет и воля народа превыше любых ограничений. Это один лагерь. А другой — те, кто считает, что Россия должна жить по нормам международных юридических установок, по воле международных организаций. Первых 90%. Вторых — 10%.

Конечно, организаторам переворотов при таком раскладе сложно раскалывать общество.

К тому же, украинские события сыграли роль очень сильной прививки. Так, если десять лет назад на митинге омоновцы выбили бы дубинкой зубы кому-то из протестующих, то была бы поднята волна общественного возмущения. Сейчас основная реакция будет: «Так и надо»!

Эксперт Российского общества политологов, кандидат исторических наук Николай Постников уверен, что «цветная» болезнь нашей стране не грозит:

— В данном случае, я склонен поддержать президента. Постараюсь объяснить почему. Прежде всего, чтобы «цветная революция» стала возможной, необходимо, чтобы население не доверяло власти. Посмотрите на рейтинги Путина — они стабильно высокие, выше 60%.

«СП»: — Последние месяцы — за 80%…

— Тем более. Поэтому как бы ни хотели, говоря условно, недоброжелатели России свергнуть власть, они должны найти поддержку в обществе. Ее нет пока. Кроме как у той незначительной части политических деятелей (не хочу их называть маргиналами), которые ангажируют себя в области прав человека и либеральных свобод.

Но верит ли Россия таким словам, как «либерализм»? После «гайдаровских» шоковых реформ и безвременья 90-х годов — нет, конечно. Поэтому либеральная идея, которую они так активно пропагандируют, имеет ярое отторжение у населения.

К тому же, в России исторически сложилось так, что государство — это та доминанта, которая всегда довлеет над обществом. Как угодно это можно рассматривать — в плохом или хорошем смысле. Но население всегда стремится искать поддержку именно у государства, а не у себя.

Пока эта ярко выраженная доминанта существует. Поэтому, конечно же, если власть человека устраивает, то он не будет против нее выступать.

Политолог и публицист Павел Святенков, в свою очередь, высказал мнение, что самое важное Путин так и не сказал:

— По тому, как анонсировалась тема заседания Совбеза — «Обеспечение территориальной целостности России» — было ощущение, что хотели выступить с какими-то громкими заявлениями. Но Запад, очевидно, смягчил свою позицию. Пошел на попятный. Никаких громких заявлений в итоге не прозвучало. Собственно, ничего нового президент нам не сказал.

Что касается «оранжевых революций», то опять-таки понятно, почему Путин это вспомнил. Но, как мне кажется, главная задача Путина, чтобы никто и не помышлял о подобном сценарии, постараться создать систему, при которой возможна только демократическая смена лидера в стране.

«СП»: — Секретарь Совбеза Патрушев уже по итогам заседания призвал прислушиваться к мнению оппозиции. Что бы это значило?

— Сложно комментировать. Поскольку не совсем понятно: а кого Патрушев имеет в виду, когда говорит об оппозиции? Оппозицией можно считать вполне легального Зюганова. И недавно покинувшую сей мир Новодворскую. Оппозицией можно считать Навального, а можно считать Ходорковского. К кому направлены эти слова? Возможно, что и ни к кому. Гражданское общество — это слишком размытый адресат. И оппозиция в нынешней России — слишком широкое понятие.

«СП»: — А она вообще есть? Куда делись «белоленточники», что стало с Координационным советом оппозиции?

— Просто оппозиционные настроения ушли (или на данный момент — поутихли) во многом из-за того, что Путин резко усилил социальную составляющую: выплаты пенсий, повысил зарплаты врачам, учителям и т. д. Тем самым социальные противоречия сглажены. Плюс в крупных городах делаются шаги навстречу бунтующему среднему классу. Москву вот пытаются сделать городом для жизни.

Последние годы правления Лужкова было видно, что человек просто выкачивает из города деньги, не считаясь ни с кем, ни с кем, плюнув на жителей города. И это являлось дополнительным источником раздражения. Сейчас — велосипедные дорожки, парки, цветники и т. д. Город приближается к европейским стандартам. И это тоже снижает протестную активность.

Плюс консолидируют страну, безусловно, фактор Крыма и Севастополя. А те политики, которые против этого выступают, они просто скатываются в маргинальную нишу и теряют доверие людей.

Фото ИТАР-ТАСС/ Екатерина Штукина