«Атомная бомба» под Российскую империю

Нашумевшие слова Владимира Путина об «атомной бомбе», которую заложил Владимир Ленин под здание Российской империи, уже вызвали массу откликов в СМИ и блогосфере. «Управлять течением мысли это правильно, нужно только чтобы эта мысль привела к правильным результатам, а не как у Владимира Ильича. А то в конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее. Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом. И мировая революция нам не нужна была. Вот такая мысль там», — цитируют президента России информагентства.

Между тем современная Россия по устройству сильно напоминает СССР с одной только разницей — в российской Конституции нет ни слова о возможности добровольного выхода из состава страны.

«Свободная пресса» публикует мнения экспертов, рассуждающих, в чём можно согласится с Владимиром Путиным, а в чём — нет.

— После революции 1917 года единой Российской империи в старом виде быть уже не могло, — говорит декан факультета «Социология и политология» Финансового университета при правительстве РФ Александр Шатилов. — В ходе Гражданской войны в России в 1917—1922 годов были периоды, когда на просторах империи существовало множество псевдогосударственных образований. Независимыми объявляли себя не только такие национальные образования как Грузия и Украина, но и бывшие губернии и даже уезды. Например, в 1918—1920-х годах существовала Кубанская народная республика. Вообще, в разгар Гражданской войны большевики мало что контролировали в России. Постепенно им удалось взять под контроль большую часть территории бывшей империи. Но они всё равно были вынуждены идти на уступки национальным окраинам. Одновременно среди большевиков возобладала линия на создание единого советского народа, в который бы «переплавились» все живущие в Российской империи этносы.

Роль Владимира Ленина двоякая. С одной стороны ему надо отдать должное в том, что он возглавил процесс собирания развалившейся страны. Даже противники большевиков признавали, что в тех условиях это было крайне сложной задачей.

С другой стороны у Владимира Ильича был «пунктик». Он был помешан на борьбе с так называемым русским великодержавным шовинизмом. Доходило до смешного: он называл русскими шовинистами Сталина и Дзержинского. Поэтому именно с подачи Ленина были максимально расширены права национальных республик в СССР. Так, вопреки позиции Сталина, был внесён пункт о возможности выхода из состава Советского Союза республик. Таким образом, фактически Россия превратилась из федерации в конфедерацию. В мировой истории мы, пожалуй, не найдём других примеров, когда руководитель государства по доброй воле ослабил его, заложив такую мину замедленного действия. В тех же демократических Соединённых Штатах ничего подобного законодательно никогда не закреплялось. Мало того, любые «потуги сепаратистов» там жёстко пресекаются. В этом смысле в известном споре Сталина и Ленина мудрее оказался первый. Не думаю, что Ленин сознательно закладывал «атомную бомбу» под Советский Союз. Скорее, он излишне радужно оценивал перспективы первого в мире советского государства, полагая, что никто из него выходить не захочет, а со временем, наоборот, он будет пополняться всё новыми республиками.

На практике СССР развивался практически как унитарная страна. Я ещё застал времена, когда приезжая в Казахстан, Грузию или на Украину, ты не чувствовал особой разницы с РСФСР. Было реальное ощущение единого государства.

Однако «пункт» о возможности выхода из СССР был использован, как мы знаем, деструктивными силами в не лучшие для страны времена.

«СП»: — Вы согласны с тем, что нелюбовь Ленина к «русскому шовинизму» сказалась не лучшим образом на судьбе главного государствообразующего народа в СССР?

— В последствие Сталин эту ситуацию, как известно, несколько поправил. Он даже себя называл русским грузинского происхождения. Русские в СССР, особенно после победы в Великой Отечественной войне не были каким-то специально ущемляемым народом. Сталин во многих сферах культуры и внутренней политики проводил, условно скажем, прорусскую политику.

«СП»: — Однако именно в советское время проводилась в чём-то принудительная украинизация тех территорий, которые никогда не относились к землям Малороссии. И вообще имело ли смысл «задабривать» несколько областей Центральной Украины, где имели место сепаратистские настроения, такими «подарками», как Донбасс, Одесса, Крым и т. д.

— Как показал референдум 17 марта 1991 года, большинство украинцев тогда выступали за сохранение Советского Союза. То есть однозначно говорить о том, что в СССР взращивался «украинский сепаратизм» нельзя. Хотя определённая работа в этом направлении шла. В этом смысле можно предъявить претензии не Ленину, а Никите Хрущёву, с подачи которого принудительно украинизировались территории, где украинский язык не был разговорным. Именно он продавил решение об освобождении всех бандеровцев к моменту, когда это движение было полностью подавлено. Многие из украинских пособников нацизма попали в лагеря и тюрьмы лишь в 50-х годах. А вскоре оказались на свободе. И, освоившись, перешли к тактике «мягкой борьбы» с советской властью. Видя бесперспективность открытого противостояния, они и их дети по-тихому внедрялись в органы власти. Сегодня первый президент Украины Леонид Кравчук не скрывает своих националистических взглядов. А ведь когда-то он был секретарём Компартии Украины. Можно представить, какую работу исподволь он вёл.

Что касается присоединения к Украине Донбасса и других юго-восточных регионов, то тут был расчёт как раз на обратное. Большевики как раз считали, что присоединение промышленно развитых территорий, где преобладали русскоязычные, постепенно сведёт на нет сепаратистские настроения на коренной Украине. И, соответственно, русское и русскоязычное население крепче привяжет Украину к России.

Возможно, так бы оно и было, если бы не присоединение ещё и регионов Западной Украины. Это стало серьёзным этнокультурным вызовом всей Украине. Население этих областей веками жило в условиях европейского влияния и поэтому привычно ориентировалось на Запад. Советские годы не поменяли этого «европейского кода» на Западной Украине, поэтому вскоре после распада СССР именно здесь успешнее всего взошли всходы украинского национализма и русофобии.

«СП»: — Сегодняшняя Россия устроена примерно также как СССР с одной только поправкой — национальные республики по закону не имеют права отделиться от Российской Федерации. Владимир Путин употребил фактор «автономии», в отрицательном контексте. Может быть, имеет смысл в перспективе как-то изменить модель федеративного устройства, уравняв российские регионы в правах?

— Сегодня, в условиях экономического кризиса, подобные реформы проводить не стоит. Они могут наоборот повредить единству России, обострить межэтнические и межконфессиональные противоречия.

Власть просто должна проводить очень гибкую политику с учётом своеобразия каждого региона. Федеральный центр, как ни банально звучит, должен сочетать кнут и пряник. С одной стороны не забывать поддерживать финансово субъекты федерации, с другой — уметь держать под контролем руководство регионов. Мне кажется, в целом федеральный центр в последнее время выстроил достаточно сбалансированную политику. Не так давно в обществе было много критики политики в отношении Чеченской республики. Дескать, ей слишком много выделялось денег из федерального бюджета. Однако при этом, Чечня сегодня один из управляемых стабильных регионов. На мой взгляд, деньги потрачены не зря. Иначе, Запад давно бы уже дестабилизировал в республике ситуацию. А России при всех наших проблемах ещё и «третьей чеченской» войны не хватало.

Ну а в перспективе, конечно, можно подумать о том, чтобы этнически русские регионы получили больше стимулов для своего развития. Поскольку это очень важные государствообразующие территории.

— Роль Ленина в распаде СССР до сих пор не прояснена и уж, во всяком случае, сильно преувеличена, — говорит ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН Юрий Жуков. — Во всех Конституциях СССР (а они время от времени пересматривались) оставалась неизменной статья о том, что все союзные республики обладают правом на отделение. И почему-то именно эта статья никогда не снабжалась никакими объяснениями: на основании чего это может произойти, какие должны быть выполнены процедуры? Именно такая правовая неопределённость стала одной из причин, почему в конце 80-х годов центральное руководство Советского Союза не смогло противостоять сепаратизму в национальных республиках.
Статья о праве республик на отделение появилась в конце 1922 года. Фактически всё было решено 6 октября на пленуме ЦК РКП (б). Ещё накануне и ЦК, и подавляющее большинство руководителей партии были согласны со Сталиным, что все независимые республики — а тогда это были Белоруссия, Украина, Закавказская Федерация, включавшая в себя территории современных Грузии, Армении, Азербайджана, — входят в состав РСФСР как автономные. И вдруг 6 октября выступает Лев Каменев. Он заявляет, что общался с Лениным, который якобы высказался за то, чтобы каждая республика входила в СССР как независимая, образуя вместе с другими конфедерацию. Под влиянием авторитета Ленина все участники пленума поддержали этот подход. Подчёркиваю — в тот момент ни о какой статье Ленина «К вопросу об автономизации», которая появилась гораздо позже и по поводу подлинности которой есть немало сомнений, речь не шла. Стоит заметить, что к тому времени Ленин уже был серьёзно болен и не всегда адекватно оценивал происходящее.

«СП»: — Насколько вообще серьёзно стоял так называемый национальный вопрос в то время?

 — Часто в распаде Российской империи обвиняют большевиков, признававших право наций на самоопределение. Однако процесс распада начался ещё даже до Февральской революции 1917 года.

И начало его — царское правительство. В частности, были проведены административные границы в Прибалтике, разделявшие земли с компактным проживанием литовцев, латышей и эстонцев. Затем Временное правительство внесло свою лепту, разрешив формирование воинских частей по национальному признаку. Вообще правительство Керенского было настолько слабым и безвольным, что вынуждено было потакать самозваной Украинской раде во главе с историком Грушевским. Эту Раду никто не выбирал, мало кто из украинцев поддерживал, и она вынуждена была заискивать перед немцами, чтобы те признали их легитимность.

Даже донские казаки, традиционно считавшиеся опорой государственности в России, объявили тогда о своей автономии. К моменту Октябрьской революции страна разваливалась на части.

Первым выступил против такого положения вещей Сталин. В марте 1917 года он, только что вернувшись из ссылки, написал статью «Против федерализма». Он доказывал, что разделение страны на автономные национальные образования — путь к развалу. Любопытно, что точно такой же мысли придерживался Павел Милюков — лидер кадетской партии.
Надо сказать, что среди большевистского руководства национальных республик всегда было немало тех, кто явно или скрытно симпатизировал сепаратистам.

Кроме того, в то время многие коммунисты ещё верили в скорую мировую революцию и Россия рассматривалась ими лишь как основа, к которой будут присоединяться всё новые республики. Карл Радек, например, очень радовался тому, что в названии СССР нет слова «Россия». Это, по его мнению, облегчало присоединение к Советскому Союзу других государств, и в первую очередь Германии.

Под давлением Каменева, спекулирующего именем Ленина, СССР был создан как конфедерация. При этом пришлось во многом уступить националистически настроенным большевистским кадрам на местах. Все республики получили право иметь свои воинские формирования. Были армянские, украинские, бурятские и прочие войска. Руководство на местах имело широкие полномочия для ведения международных отношений. То есть Советский Союз в двадцатые годы представлял собой совсем не то, чем стал позже.

«СП»: — Общепринято мнение, что к середине 30-х годов в руках Сталина была сосредоточена практически неограниченная полнота власти. Почему же он не переиначил устройство страны согласно своим представлениям?
 — В национальном вопросе генсеку приходилось действовать очень осторожно. Он не мог просто взять и отменить статью Конституции, разрешающую выход из СССР. Национально-сепаратистские тенденции в стране не исчезли и в 30-х годах.
Сегодня мало кто вспоминает о разгроме подпольной украинской националистической организации «Спилка вызволения Украины» на рубеже 20−30-х годов, о восстании в Грузии в 1924 году, многочисленных восстаниях в Средней Азии. Это были как бы антисоветские выступления, но, по сути, их участники добивались не свержения советской власти в стране в целом, а отделения от СССР. Нельзя забывать, что сепаратистские настроения во время Великой Отечественной войны подогревались немцами на оккупированных территориях. Потому-то и действовали до середины 50-х годов прошлого века националистические бандформирования в Прибалтике и на Украине.