Последняя воля СССР

17 марта 1991 г. состоялось историческое безо всякого преувеличения событие — в первый и, возможно, в последний раз в истории граждане страны определяли, останется ли их государство, Союз Советских Социалистических Республик, или нет? Но примечателен тот референдум был еще одним важным итогом — решение народа на нем было самым наглым образом проигнорировано. Хотя большинство имеющих право голоса советских людей высказались за обновленный, но все-таки СССР, буквально через полгода с небольшим его не стало.
Опять-таки трудно припомнить в истории столь наглое попрание воли народа — именно итоги Всесоюзного референдума, помимо Конституции СССР, растоптали участники Беловежского сговора. Впрочем, они были не первыми, кто это себе позволил сделать, — первым оказался сам инициатор референдума — первый и, как оказалось, последний президент СССР М.С. Горбачев. Именно он еще за три месяца до ликвидации Советского Союза, вопреки итогам референдума, в Беловежской пуще подписал постановление не предусмотренного Конституцией органа Госсовета СССР о признании независимости прибалтийских республик, также вопреки его итогам.

Как же так случилось, что на, казалось бы, святую волю народа значительной части клявшейся ему в верности элиты оказалось на деле глубоко все равно? Каковы были главные причины, позволившие ей так самоуправствовать? Попробуем ответить на этот, может быть, самый главный вопрос в истории нашей страны последних столетий.

Причина № 1 — недееспособность союзных органов к моменту проведения референдума

Для того чтобы решение было выполнено, недостаточно его принять, нужно его воплотить на практике. И вот в этом плане после 17 марта 1991 г. фактически не было сделано ничего, чтобы перевести волю народа на язык конкретных постановлений и законов и чтобы потребовать неукоснительного их выполнения. Как до референдума, так и после страна продолжала дрейфовать от социализма к капитализму среди айсбергов экономических, социальных, внутри- и внешнеполитических проблем. Если честно, к моменту голосования уже было ясно, что горбачевское руководство не в состоянии, даже в случае положительного исхода, каким он и оказался, добиться сохранения СССР. Но многие надеялись на перемены на союзном или капээсэсном съезде, что там нестарый еще М.С. Горбачев будет отправлен на заслуженный отдых.

Правда, в самом постановлении о проведении референдума был заложен механизм для де-факто его игнорирования националистическими силами. Голоса решено было подсчитывать в каждой конкретной республике в отдельности. Получалось, что уже до голосования их рассматривают как некие отдельные субъекты международного права. В результате в 6 республиках (Армении, Грузии, за исключением Абхазии, Молдавии, Литве, Латвии и Эстонии) голосование вообще было сорвано путем бойкота, организованного стремившимися в общем и целом к независимости местными властями.

Все это безвольное горбачевское руководство проглотило, как и лукавое дополнение в РСФСР, где параллельно с общесоюзным был проведен еще и общероссийский референдум. Формально он не противоречил сути основного, но на деле, конечно, был прямо его исключающим, ведь предлагалось ввести пост Президента РСФСР. В одной стране, таким образом, появлялось аж два руководителя — один всего государства в целом, второй примерно двух его третей. Ситуация оказалась бы совершенно ненормальной, даже если бы их занимали братья-близнецы, — где-то противоречия обязательно возникали бы даже в этом случае. На деле же союзные и российские органы власти заняли непримиримую позицию по отношению друг к другу — в результате государство оказалось парализованным в ситуации такого двоевластия. Именно этим параличем и воспользовались противники Союза внутри и вне его для окончательного разгрома и, соответственно, полного игнорирования решения Всесоюзного референдума о его сохранении.

Причина № 2 — фактически отход страны при горбачевской перестройке от социалистического пути развития

К моменту проведения референдума 17 марта 1991 процесс сворачивания социалистического строя шел уже практически полным ходом. Спор шел только о том, как быстро и каким образом отказываться от, как тогда говорили, завоеваний Великого Октября. Горбачевская группировка в тогдашней элите готова была сдавать их потихоньку, шаг за шагом отходя под напором уже вовсю формирующегося класса капиталистов, как теперь принято говорить, собственников. Совсем иначе видели демонтаж социализма либеральные силы, поддерживающие президента РСФСР Б.Н. Ельцина — они сделали ставку на шоковую терапию, практически мгновенный отказ от того, к чему привык каждый советский гражданин, — уверенности в завтрашнем дне, внушительных социальных гарантий, элементарной возможности пожаловаться на несправедливость в партком.

Почему ельцинисты так торопились с отказом от социалистических устоев — догадаться нетрудно, потому что они были главной, как опять-таки сейчас бы сказали, духовной скрепой советского общества. Без социальной справедливости и равноправия всех граждан связать воедино 15 мало друг на друга похожих республик было просто нечем. Соответственно, судьбы СССР и социализма были не просто переплетены, а взаимозависимы.

И действительно, социализм для Советского Союза был чем-то большим, чем только социально-экономический строй. Он был условием существования этого могучего многонационального государства. Именно отказ от плановой экономики с введением хозрасчета запустил не только системные сбои в отлаженном народно-хозяйственном комплексе, но и создал предпосылки для развала единого государства, — это было фактически отключением систем жизнеобеспечения Родины-матери многих из нас. В свою очередь ее трагическая гибель открыла шлюзы для дикого рынка с шоковой терапией, мягко говоря, несправедливой приватизацией, безработицей, гиперинфляцией и прочими прелестями капиталистической экономики. Ну а они, соответственно, стали питательной средой для преступности, вели к нарастанию конфликтов, переходивших порою в гражданские войны.

Причина № 3 — отмена 6-ой статьи Конституции СССР о КПСС как руководящей и направляющей силы

Компартия Советского Союза играла в СССР роль иммунной системы. Именно партийные комитеты чутко отслеживали проблемы и сигнализировали о неблагополучии. Не удивительно, что ВИЧ антисоветизма, который поразил нашу страну в период перестройки и так называемой гласности, стремился поразить именно этот главный защитный бастион организма единого и могучего государства. Без него он быстро перестал быть и единым, и могучим.

Теперь уж мало кто помнит, что главным требованием перестройщиков была отмена 6-ой статьи Конституции как раз о ведущей роли КПСС. Не будем углубляться в рассуждения, что такое отмена даже одной статьи в Основном законе государства, важно, что эту отдельно взятую уж точно трогать ни в коем случае нельзя было, поскольку от нее напрямую зависело, удастся сохранить целым Советский Союз или нет. К сожалению, под формально благовидным предлогом необходимости введения поста президента СССР и многопартийной системы упоминание о руководящей и направляющей силе исчезло из Конституции, исчезло буквально за год до Всесоюзного референдума, после чего атаковать иммунную систему страны ее противники могли практически в открытую. Вспомним, что едва ли не первым же указом после поражения ГКЧП Б.Н. Ельцин приостановил деятельность КПСС, а весной 1993 г. запретил деятельность парткомов на предприятиях. Все, с этого момента жаловаться в случае произвола сотруднику стало просто некуда, если не считать слабеньких профсоюзов, которые, к тому же, далеко не везде сохранились. Практически защитный иммунитет у СССР перестал существовать — и, как следствие, довольно быстро перестал существовать и сам СССР.

Конечно, громили так называемые демократы защитные механизмы страны не только и не столько юридически — это была уже вишенка на идеологическом антикоммунистическом айсберге, на который натолкнулся-таки Советский Союз. Главный упор был, конечно, сделан на пропагандистскую обработку — тут в ход пошли страшилки про подлинные и мнимые репрессии Сталина. Не было ни одной советской святыни, которая не подверглась бы осмеянию или дискредитации. Герой Гражданской войны красный командир В.И. Чапаев превратился в героя скабрезных анекдотов, советская мученица Зоя Космодемьянская была представлена психически ненормальной. Бесконечным потоком шли россказни о якобы усталости граждан от диктата парткомов. Хотя это все равно что сказать об усталости организма от диктата собственных лейкоцитов. Цель одна — убедить граждан в ненужности защитного механизма, который мог, если бы не был парализован, обеспечить реальную реализацию решения Всесоюзного референдума, причем на всех уровнях, от сельского до Верховного Совета.

Условия краха

Конечно, список причин, приведших к тому, что решение советского народа о сохранении своей Родины так и осталось на бумаге, куда больше, чем перечисленные три. Но эти главные — если бы у руля Советского государства было реально сильное и волевое руководство, если бы не шла сдача принципов социалистического общества и не была бы лишена страна партийного контроля, то Беловежских соглашений в декабре 1991 г. и признания независимости прибалтийских республик в сентябре того же года, скорее всего, не случилось бы.

Но увы, все эти условия для отказа от итогов референдума явочным порядком имели место быть. Далеко не все в партийной и государственной элите в центре и в республиках остались верны тому, что пели перед каждым форумом, легендарной строке из советского гимна: «И Красному знамени славной Отчизны Мы будем всегда беззаветно верны!», в отличие от миллионов простых советских людей, сказавших 17 марта 1991 г. да Советскому Союзу.