Как завербовать интуриста за одну встречу

Путь в разведку для Кима Комарова начался, как и для многих коллег его поколения, в годы войны. Конечно, тогда лейтенант-артиллерист и предположить не мог, что спустя много лет после Победы станет «бойцом невидимого фронта», но судьба распорядилась именно так…

В мае 1942 года Ким окончил 13-ю Киевскую спецшколу. Она тогда располагалась в Уфе, а Киевское артиллерийское училище, куда собирался поступать Ким, было эвакуировано под Саратов. Но по — прежнему, называлось Киевским.

Ким рвался на фронт, однако сначала его оставили в училище, а потом направили в секретариат командующего артиллерией Красной Армии главного маршала артиллерии Николая Воронова, где его назначили адъютантом командующего.

В адъютантах Ким проходил несколько месяцев, при каждом удобном случае просился в войска. Воронову надоело слушать стенания своего адъютанта, и он направил Комарова на 1-й Украинский фронт в 17-ю Киевско-Житомирскую дивизию прорыва резерва Главного командования.

Должности командира батареи там не нашлось, но Комарову повезло — в штабе он встретил генерала Волкенштейна, возглавлявшего когда-то училище.

В итоге лейтенант Комаров был назначен в 218-й гвардейский истребительно-противотанковый полк, а через месяц переведен в 1003-й гаубичный артполк, с которым с тяжелыми боями дошел до Праги.

«В Прагу мы вошли 8 мая. Девятого подтянулись основные силы армии генерала Лелюшенко», — вспоминал Ким Комаров…

В 1952 году капитан Комаров поступил в Военно-юридическую академию. Получив диплом юриста, Ким Александрович служил следователем военной прокуратуры. А дальше его судьба сделала крутой поворот — в 1957 году майору Комарову предложили поступить в Военно-дипломатическую академию. Через три года он выпустился, и был направлен в Германию. Шел 1960 год. Берлин оставался самой горячей точкой на карте Европы.

«Оказались на грани провала»

Молодой разведчик, выпускник академии, попал служить в разведцентр в Карлсхорсте. Главной задачей центра было ведение разведки в Западном Берлине.

Серьезным испытанием для разведцентра стали, конечно же, события в Берлине летом 1960 года. Немецкая столица стала постоянной головной болью для руководителей Советского Союза. Так называемый, Западный сектор города, являлся фактором постоянной нестабильности для Восточной Германии. В эту «открытую дверь» на Запад утекали средства и люди. Этими «дверьми» пользовались и иностранные разведки, проводившие подрывную работу против граждан ГДР и Группы Советских войск.

В августе 1961 года Никита Хрущев и руководство Восточной Германии решились на возведение стены. Западный Берлин был изолирован от остальной части ГДР барьером из бетонных плит. Таким образом, закрылась граница между Восточным и Западным Берлином, что дало возможность остановить отток людских ресурсов и средств, взять под контроль территории, население и экономику, укрепить положение и создать условия для дальнейшего самостоятельного развития ГДР.

Однако с таким положением вещей были не согласны американцы. Они в тайне готовили акцию по уничтожению пограничных заграждений. Подобное развитие событий прогнозировалось советской военной разведкой. Более того, нашей агентуре удалось заранее получить точные данные о времени и месте акции.

Чтобы добыть эти ценные сведения упорно работали многие подразделения ГРУ, в том числе разведцентр в Карлсхорсте. Свою борозду на этом поле возделывал и Ким Комаров.

«После возведения стены, — вспоминал он, — мы вместе с полковником Милашенко находились в оперативном наряде. В гражданской одежде, с необходимыми документами, под видом западных немцев переходили через «зеленку» на ту сторону. Нам было важно отследить обстановку в Западном Берлине, возвратиться и доложить.

Однажды оказались на грани провала. Едет автобус с советскими солдатами, скорее всего это был караул, который нес службу у мемориала павшим воинам в парке Тиргартен. А Тиргартен, как известно, находится на территории Западного Берлина.

Так вот, толпа немцев беснуется, бросает в автобус бутылки, камни. И мы оказались рядом. Бросать в своих не к лицу, но для виду покричали, повозмущались. Однако немцы что-то заподозрили. Взяли нас в кольцо и устроили допрос: «Почему не громили русских?» Пришлось прикинуться пьяными. Насилу отбились".

Разговор был долгим и очень трудным

По возвращению из Германии Комарова направили «под крышу» в «Интурист». И с этих пор вся его последующая жизнь и работа будет связана с этой организацией. Здесь он возглавит отдел гидов-переводчиков. Отсюда уедет в длительную командировку в Швейцарию. И вновь окажется в кризисной ситуации. Только в этот раз кризис разразился по соседству, в Чехословакии. И пусть у Швейцарии нет общих границ с Чехословакией, но напряжение чувствовалось и здесь — в Берне, Цюрихе, в Базеле. Достаточно сказать, что ему через своих агентов удалось обнаружить одну из штаб-квартир чешских мятежников, расположенных в столице Швейцарии.

На связи у полковника Комарова было несколько информаторов. Один из них офицер радиотехнической разведки, работавший в штабе НАТО. Он доставлял достаточно ценные материалы, в частности, какие данные имеет натовская разведка о частях Группы Советских войск в Германии. Старший лейтенант из швейцарской армии давал устные сведения по горным подразделениям.

По окончании командировки полковник Комаров возвратился в Москву. Вновь работал под «крышей» «Интуриста».

Однажды, совместно с оперативниками комитета госбезопасности ему было поручено подготовить спецоперацию. Задача — провести вербовку одного из жителей ближневосточной страны, чтобы добыть материалы из центра производства отравляющих веществ. Но как это сделать? Сначала собирались послать Кима Александровича в эту страну. Однако потом отказались от подобной идеи. Решили, что безопаснее и эффективнее будет проведение операции на собственной территории. Тем более, что нужный человек в качестве туриста собирался посетить Советский Союз, а точнее, республику Молдавию, где жил его брат.

Комарова срочно командируют в Кишинев. «Устраиваюсь в доме, — рассказывает Ким Александрович, — куда и должен приехать нужный нам турист. В квартире по соседству. Каждый день кушаю мамалыгу, жду гостя. А у него в этом доме жил брат, директор крупного завода. Директора пригласили в КГБ, попросили: когда приедет брат, пусть зайдет к нам. А тот не из робкого десятка, отказался брата в КГБ посылать. Что делать, не тащить же его силой. Решили поступить по-иному…».

За время проживания Комаров познакомился с родственниками туриста. Точно узнал, когда тот будет в гостях. В перерыве между застольем, турист вышел покурить, и Ким Александрович появился из соседней квартиры. Но гость оказался не разговорчивым, двумя-тремя словами перебросились, и он ушел к себе.

Узнали, когда турист приедет в эту квартиру второй раз. Дождались, когда после вечеринки со всей компанией он выйдет из дома. «Наружка» госбезопасности по ходу гостя «отцепляет» одних друзей, других. Устраивают потасовку, спор. А главный герой тем временем с другом уходит вперед. Опять неудача. А пребывание туриста заканчивается, остается два дня до отъезда. И тогда Комаров принимает решение: пригласить гостя к нему, как к представителю «Интуриста», сославшись на некие проблемы с оформлением визы.

Ким Александрович понимал, что рискует, но иного было не дано. Пригласили. Разговор был долгим и очень трудным. Тем не менее, туриста удалось склонить на свою сторону. Ему вручили пароль и назначили следующую встречу в Вене. Однако в столицу Австрии выезжал уже другой офицер. Комаров свое дело сделал.

…В 1971 году полковник Ким Александрович Комаров уволился в запас.