Язык до киевской тюрьмы доведет

24 февраля народный депутат Украины, член фракции Арсения Яценюка «Народный фронт» Константин Матейченко внес на рассмотрение Верховной рады законопроект, который фактически предусматривал уголовную ответственность и срок до трех лет за любую критику власти. Наказывать двумя годами исправительных работ или тремя лишения свободы предлагалось «общественно опасные противоправные деяния, посягающие на авторитет Украины как суверенного государства, публичное осквернение, надругательство, осквернение или иные действия, направленные на подрыв авторитета органов государственной власти».

Учитывая то, что киевский режим позиционирует себя, как оплот свободы, демократии и европейских ценностей, такой законопроект выглядит, как циничная шутка. Закон вызвал определенную критику со стороны СМИ и некоторых политиков, хотя и несравнимую с волной возмущения так называемыми «диктаторскими законами 16 января», в которых были прописаны гораздо более мягкие нормы. Матейченко в эфире одного из украинских каналов вынужден был оправдываться, что «законопроект относится к тем людям, которые без каких-либо фактов, исходя из личной неприязни и личных убеждений, просто говорят плохо о государстве и об определенных государственных институциях». Но получилось только хуже. В итоге, после недельных раздумий и, видимо, не без отмашки западных консультантов, 2 марта законопроект все же был отозван, а в «Народном фронте» заявили, что он был личной инициативой депутата, экс-командир добровольческого батальона «Артемовск».

Тем не менее, появление такого законопроекта явление знаковое. И если он был отозван сегодня, это не значит, что нечто подобное не примут завтра. 2 марта депутат от того же «Народного фронта» Сергей Высоцкий заявил, что законопроект Матейченко был не ликвидирован, а всего лишь отправлен на доработку. «Комбат и нардеп зарегистрировал законопроект, пока несовершенный, но нужный. Мы прекрасно понимаем, что в нынешнем виде документ принять невозможно, поэтому попросим Матейченко отозвать законопроект для дальнейшей проработки. Нужно в первую очередь юридически определить понятие «коллаборация», — сказал Высоцкий и, в свою очередь, предложил ввести уголовную ответственность за «отрицание оккупации Крыма».

Можно вспомнить и об уже принятых законах, которые ну никак не соответствуют понятию «свободы слова». Это и запрет на аккредитацию более чем сотни российских СМИ, который раскритиковали даже в ОБСЕ; и запрет на показ российской кинопродукции, снятой после 1 января 2014 года, а также фильмов с 1991, в которых присутствуют герои-силовики или военные; и аресты и задержания украинских журналистов, сотрудничающих с российскими СМИ; и аресты за призывы к отказу от мобилизации. Но ни украинские власти, ни значительную часть общества совсем не смущает, что все это не сочетается с тем ценностями, ради которых, как они уверяют, и стоял Майдан.

— У российской оппозиции появилась интересная формулировка, что Бориса Немцова «убила атмосфера ненависти и нетерпимости», созданная властью, — говорит историк и публицист, депутат Одесского горсовета Александр Васильев. — Воспользовавшись этой методологией, можно сказать, что закон Матейченко написан не отдельно взятым и никому неизвестным доселе депутатом. Он вписывается в атмосферу, которая создала на Украине власть и которая была с удовольствием подхвачена обществом. Это атмосфера осажденной крепости, форпоста демократии, который сражается с силами тьмы, с проклятой азиатской ордой. Это пародия на русофобскую пропаганду, которая была распространена в Европе в Первую и особенно Вторую мировые войны. Ради мобилизации общества против этой страшной орды допустимо превращение самой Украины в карикатуру на карикатуру.

Все, что они пытаются инкриминировать России, на самом деле реализуется на Украине. Ситуация со свободой слова, на мой взгляд, беспрецедентная. Пресс-секретарь СБУ позиционирует поимку украинского гражданина, который работал профессиональным оператором и сотрудничал с российскими каналами, как борьбу с национал-предателями. Хотя это обычная практика, распространенная во всем мире — операторы занимаются фрилансом и аутсорсингом. Все СМИ так работают, и в этом не может быть никакого криминала по определению.

Или другой случай, когда николаевского журналиста арестовали за то, что он сотрудничал с рядом региональных российских СМИ. Ему удалось выйти на свободу только после того, как его обменяли на пленных украинских солдат. Можно вспомнить и ивано-франковского журналиста Руслана Коцабу, украинского националиста, который оказался в тюрьме за то, что усомнился в законности мобилизации. Таких примеров много, и они показывают, что о свободе слова на Украине, как о фундаментальной демократической свободе, говорить не приходится.

То же самое можно сказать о свободе собраний. Когда в Мариуполе была предпринята попытка провести митинг против мобилизации, официальные лица писали в соцсетях, что всех, кого надо арестуют и сделают внушение по линии СБУ, поэтому волноваться не о чем. Нечто подобное можно наблюдать не только в прифронтовой зоне, но и в тылу. Последний случай с избиением в Киеве митингующих под зданием Нацбанка это подтверждает.

Но значительной частью общества все это воспринимается на ура. Мифы об уникальных «небратьях», о каких-то свободолюбивых украинцах, которые отличаются от русских, — это пропаганда. На самом деле на Украине обычное постсоветское общество, которое еще не переболело страстью к сильной руке и которому легко навязать образ внешнего врага. Если в России говорят, что Запад — корень всех бед, то на Украине во всем винят Россию и персонально президента Путина. Доходит до абсурда, когда любые внутриполитические действия интерпретируются с точки зрения того, выгодно это Путину или нет, вплоть до событий в райцентре.

В этой атмосфере очень вольготно чувствуют себя коррупционеры. Правительство критиковать нельзя, значит, очень легко воровать, в том числе на военных поставках. В таких условиях осенью ожидается проведение избирательной кампании в местные советы. Можете представить себе выборы, на которых нельзя критиковать власть? Антивоенные настроения в стране, на самом деле, очень сильны. Целые села по всей Украине восстают против мобилизации. Понятно, что найдутся политические силы, которые захотят использовать это и пойти на выборы с антивоенными лозунгами. Получается, их нужно отправить за решетку, как Коцабу. Власти очень удобно проводить выборы в такой обстановке. Она понимает, что если гайки не закрутить, ее ждет крах.

«СП»: — Но при этом украинские патриоты продолжают утверждать, что их СМИ — это образец свободы и плюрализма, по крайней мере, по сравнению с российскими…

— Феномен в том, что люди на Украине в это верят. В любом российском политическом ток-шоу мы обязательно найдем человека, который в эфире федеральных каналов спокойной заявляет: «Россия напала на Украину», «Крым аннексирован незаконно, его нужно отдать», «Российские солдаты-срочники гибнут в Донбассе». Весь набор этих типичных проукраинских штампов из недели в неделю без проблем звучит на российском ТВ. Тот же задержанный за хулиганство в Москве депутат Гончаренко недавно выступал в эфире Первого канала с этой риторикой.

Ничего подобного на Украине нет и близко. Недавно в одном из украинских ток-шоу в порядке исключения по скайпу дали слово российскому журналисту Максиму Шевченко. Все это закончилось тем, что канал и программа подверглись общественной обструкции за то, что представили точку зрения, отличную от генеральной линии. А Национальный совет по телевидению и радиовещанию вынес каналу предупреждение. Несколько таких предупреждений ведут к отзыву лицензии и ликвидации СМИ.

Это простейший пример, который говорит о состоянии свободы СМИ на Украине. В Москве, как видим, можно спокойно маршировать с желто-синими флагами, распевая речевки, скопированные с украинских. В Киеве, да и любом городе Украины, невозможно себе представить демонстрацию с российским триколором, хотя еще год назад десятки тысяч людей выходили с этой символикой. Сегодня эти люди будут подвергнуты репрессиям со стороны госорганов и атакам радикалов, которые останутся безнаказанными.

«СП»: — Есть ли какой-то предел, после которого Запад начнет выступать с осуждением такой политики?

— Реакция Запада вписывается в классическую формулу «Это сукин сын, но это наш сукин сын». Для Запада поддержка недемократических диктаторских режимов в странах третьего мира — норма. Внешнеполитическая ориентация — это индульгенция. Если режимы ориентированы на США или их союзников, им прощается любое людоедство. Когда проходит много лет, их могут судить, как, например, Пиночета. Но это произошло тогда, когда он стал немощным стариком. А когда он был на пике власти в Чили и оппозиционеров пытали и рубили руки, никому в Европе не приходило в голову открывать против него дела. Нельзя исключать, что престарелый Порошенко закончит свои дни где-нибудь в клетке в Гааге. Но это будет потом, а сейчас это никому не интересно.

Заведующий кафедрой конституционного и международного права ГУУ Владимир Таболин объясняет, что закон депутата «Народного фронта» не выдерживает никакой критики.

— В конституции Украины, как и России, написано, что именно народ — носитель власти. Получается, что либо народ не может критиковать сам себя, либо власть больше не принадлежит народу, она дистанцируется от него. Если серьезно говорить о конституционном и международном праве, то такие законопроекты — это глупости.

В первой части закона говорится об уголовно-правовых правонарушениях. Это то же хулиганство или вандализм. Но вторая превращает власть в «священную корову», которую нельзя критиковать. Критика конкретных органов власти или должностных лиц не имеет ничего общего с подрывом государственной деятельности. Разве нельзя критиковать чиновника за то, что он ворует, или не считает нужным общаться с людьми, или просто плохо работает? Журналисты тогда априори враги государства. Свобода слова в таких условиях возможна только в соответствии с выданным государством конспектом. Это уже какая-то больная форма демократии, если вообще можно назвать это демократией.

«СП»: — Есть ли примеры таких законов в развитых странах?

— Конечно, нет. Это признак тоталитарной государственной системы, когда диктатора нельзя критиковать. В демократических странах и речи об этом быть не может.

«СП»: — Если подобный закон будет принят, последует ли реакция международных органов вроде ООН?

— Вряд ли. Это внутренне национальное законодательство. В соответствии с основными принципами международного права международные институты не имеют права вмешиваться во внутренние дела государства. Может, кто-то и выскажется, но, скорее всего, сам закон обсуждать никто не станет. Если начнется практика, которая будет носить массовый характер, наверняка выскажутся правозащитники. Есть принципиальные организации, которые и сегодня критикуют Киев. Но, надеюсь, у Киева хватит ума не принимать закон, который противоречит конституции Украины.

Политолог Алексей Кочетков убежден, что появления такого закона рано или поздно следовало ждать.

— Украина продолжает двигаться в сторону тоталитарной квазифашистской системы, в которой в общественном сознании основной тон задает праворадикальный тренд. Согласно этому тренду любая оппозиционная деятельность и проявления недовольства — это помеха на пути строительства национального государства, которая сразу же приравнивается к подрывной. Это закономерно для любого режима, в котором к власти пришли крайне правые радикалы. Сперва запрещаются любые оппозиционные партии и СМИ, людям ограничивают доступ к альтернативной информации. Следующим шагом будет запрет профсоюзной деятельности, так как все, что вредит столпам государства, то есть олигархам, объявят неугодным. Дальше последует установление диктатуры ультраправых, когда нельзя будет делать ничего, что выходит за рамки четких установок: «Все для нации», «Государство превыше всего».

«СП»: — Возможно ли протестное движение в таких условиях?

— С одной стороны, протестные настроения в обществе действительно очень сильны. Но с другой, Порошенко и другие деятели, получив передышку на фронте, стягивают все военные и парамилитарные силы в центры предполагаемого сопротивления и социальных протестов — Днепропетровск, Запорожье, Одессу и Киев. Никто с протестующими церемониться не собирается. Появление таких законов подтверждает, что разгонять и карать будут самым страшным образом, не хуже, чем на Юго-Востоке. Просто теперь они позаботились, чтобы придать этому произволу законную форму.

Думаю, у них все получится, и на Западе никто не будет обращать внимания на эти вещи. Как не обратили внимания на недавнее избиение людей под стенами НБУ. Никто не комментирует «людоедские» законы, хотя вспомните, какая была истерика по поводу «диктаторских» законов 16 января 2014. На местах, где вооруженных сил меньше, протесты возможны, но в Киеве никто не даст протестному движению даже голову поднять. И уж тем более не будет никаких майданов, если только их не санкционирует американское посольство.

«СП»: — А что же правозащитники и международные организации?

— Правозащитные организации находятся под тотальным контролем американцев. Если организация и конкретные политики полностью контролируются из одного центра, они никогда не будут делать то, что противоречит его интересам. Они станут глухими и слепыми, но не будут ничего замечать. Это система тотального контроля.

Фото: Михаил Воскресенский/РИА Новости