«Эффект утюга» для сознания масс

Есть такой принцип — «эффект утюга». Уходишь из дома, а потом начинаешь вспоминать выключил или нет утюг, которым только что пользовался. Через некоторое время допущение, что он остался работать начинает жить собственной жизнью и форматировать реальность. Тебе ничего не остается как бежать домой и удостовериться в очевидном — утюг выключен. Человек часто легко впадает в зависимость от всевозможных манипуляций сознанием.

Манипулятивные методы результативны, ведь самостоятельное независимое критичное мышление в наше время большая роскошь. Как правило, все происходит по методу супермаркета, по которому идет человек и набирает в тележку информацию, суждения, мысли, образы, аргументацию какая ему заблагорассудится, руководствуясь вкусом, эмоциями, ну и конечно, маркетинговыми ухищрениями, которые подталкивают его к нужному решению, воспринимаемое за самостоятельное.

Люди любят конспирологию. Тайны, загадки, секреты. Кстати, всплеск конспирологии, интереса к загадкам и тайнам: астрологии, уфологии, сверхъестественным способностям и прочему произошел в СССР под занавес 80-х годов прошлого столетия и явился прелюдией развала страны. Тогда человеку был представлен весь возможный спектр вариантов дивного нового мира: от райского западного капитализма до внеземного разума. Выбирай что хочешь, только не цепляйся за реальность…

Человек организует вокруг подменную реальность, в которую себя помещает. Каждому комфортно жить в своей норе. Кого-то окружают ангелы, кого-то бесы. Все зависит от той эго-реальности, стены которой сам же и выстраиваешь. В ней возможно все или практически все.

Для управления массами организуется реальная, а не виртуальная соцсеть, которая разрастается и структурируется по «принципу утюга». И здесь основным элементом и является конспирология — допущение чего угодно. Реальность должна быть подменена фантомом, настоящее — подделкой, истинное — ложным. Человек должен приучаться к этому, чтобы переставать видеть и воспринимать подобную подмену. Он должен становиться толерантным к ней, должен развить способность к любому допущению. 2×2 — это и пять, и стеариновая свечка, и свечка по преимуществу. Реализм должен быть подменен, человек должен испытывать тоску и усталость от настоящего. В тоже время подменное должно будоражить кровь, как наркотик, вводить в новую псевдореальность.

Эта матрица может развертываться по любому щелчку. Президент не появляется на публике, отменил несколько встреч. Следовательно, он тяжело заболел, даже умер, причем давно, он — двойник, у него родился ребенок, его похитили инопланетяне, он сам инопланетянин. По «принципу утюга» формируется поле подменной реальности, которое своим диктатом и безусловностью при обилии выбора и толерантности (тяжело заболел или двойник) воздействует на твое восприятие, на органы чувств. Конечно, проще всего не попасться под обаяние коммивояжеров, гадалок, мошенников или сектантов — с ними не общаться, но в информационном поле информационной цивилизации это практически невозможно. Даже если ты отвергнешь все возможные предлагаемые варианты из того, что произошло с президентом, то допустишь вирус первого утверждения: не появляется, отменил. Соответственно, при последующей вирусной атаке, у тебя уже практически не будет иммунитета от нее: вновь не появился… значит — система, значит, все-таки робот-инопланетянин. Чихнул — неизлечимо болеет. Заноза подменного начинает постепенно заражать, распространяя вокруг себя нарыв. Она, как не выключенный утюг, без каких-либо усилий может спалить и твое жилье, и твой образ жизни.

Подменное не всегда должно быть активировано моментально. Оно может оседать илом и находиться в состоянии покоя до поры, пока не произойдет нужное движение, когда ил взмутит воду и изменит ее качества. Этот ил — привычки, стереотипы, комплексы, фразы, принятые на веру, налипшие на зубах слоганы, обрывки утверждений, ворох часто ненужной информации. Этот частокол постепенно формирует и ограждает мыслительное пространство от реальности.

Через подменную, практически постмодернистскую реальность, устраиваются конфликты, через нее производятся исторические и национальные разломы. Последний из таких мы можем наблюдать в ситуации Россия — Украина. Через нее меняется и самосознание, нарушается ориентация в пространстве и времени, создаются психологические комплексы, а мышление загоняется в систему искусственных стереотипов.

Сложно сказать откуда это повелось. Возможно, от царя Гороха. Возможно, со времен «железного занавеса». Нам все время кажется и ощущается, что мы какие-то не такие. Особые. Не в плане мессианства, а, скорее наоборот. Везде все, как у людей, а у нас все иначе.

Это Россия, сынок… Здесь возможно все, и в тоже время ничего. В тайне мы радуемся своей непредсказуемости.

Если в свое время любое злоключение человек мог объяснить емкой формулой: за грехи. То теперь вполне достаточно сказать: это Россия… эх. И сразу все встает на свои места. Этим все объясняется. Любая фантасмагория. Все самое невероятное, удивительное и нелепое.

Мы на самом деле ощущаем, что именно здесь у нас находится эпицентр нелепости. Даже на бытовом уровне совершенно автоматически евроремонтом мы называем все самое передовое. Ну, а дальше можно просто отмахнуться фразой: такое только у нас возможно.

Русский сервис, русские автомобили, русская валюта, русские дороги… Сейчас к этому добавляют русское образование, здравоохранение. В принципе, считается, что к этому эпитету можно добавить что угодно и будет правильно, потому как здесь все становится иным. Машины ломаются, законы «передовых» стран не работают. Если что-то позитивное мы и готовы допустить, то исключительно применительно к кризисным моментам. Остается только в след за Маяковским проговорить про «снеговую уродину».

Но самое удивительное — все это происходит у нас совершенно автоматически. Эх, Россия!.. Практически как чертыхнуться. Причем, у многих подобное бывает. Сам как-то завернул про «русский сервис», только вот друг поправил: не русский, просто отвратительный сервис был, причем тут русский?.. Действительно, причем?

Читаю в интернете новость о том, что в Архангельской области пьяный водитель автобуса насмерть раздавил мужчину, лежащего на проезжей части. Первый же комментарий к ней: «Это только в России может произойти». Вроде как в России все подобное совершенно естественно и не должно вызывать удивления.

Откуда это? Возможно, суровый климат не прибавляет радости. Да и незнание себя, отсутствие любви к себе тоже здесь играет немаловажную роль. Об этом еще Николай Гоголь писал в «Выбранных местах».

Из незнания рождается масса вирусов в голове, которые после транслируются автоматически. Мы не живем, а выживаем. Не жизнь, а существование. Это механистически привыкли озвучивать еще в девяностые, а после привычка приросла и переродилась в определенные личностные качества. Например, появляется вечное нытье и постоянный плач о том, что все у нас не так, не как у людей. Так мы привыкает ныть.

Много наносного подменного и в восприятии истории. В свое время долго нас убеждали в том, что победу в Великой войне страна устлала горами трупов. «Кровавая победа» — охарактеризовал недавно один прогрессивный публицист. Наверное, был доволен этим определением. Соответственно, сложился стандарт батальной сцены в кинематографе: атака на убой, часто с голыми руками, а то и с деревянными кольями на пулеметы, за спиной заградотряд, как же без него. Вирус подменного легко форматирует историю, часто не очевидно. Если даже изменился общий политический вектор: например, с либерального на патриотический, то эти вирусы тоже никуда не пропадут, а только мимикрируют и будут продолжать свое дело по изменению реальности. Эти вирусные штампы, шаблоны, спекуляция на правде на самом деле настолько же вредны, как и любое переписывание истории. Через них и святой Александр Невский будет «коллаборационистом», и Александр Матросов — самоубийцей, как заявил недавно один российский губернатор, да и Зоя Космодемьянская — женщиной легкого поведения.

К вирусным явлениям подменного можно отнести и устойчивое разделение государства и страны, государства и человека. Недоверие к государству, вызванное преступной политикой, приведшей к развалу, революции верхов, а потом и преступлениям девяностых подпитывается устойчивым и настойчивым антисоветизмом. Создается стереотип того, что власть в России — всегда, за редкими исключениями, совершенно чуждое явление народу и стране, что она «оккупирована врагом» — властью. В общественном сознании, начиная с Ленина, все правители — это персонажи кунсткамеры и инерция этого непреодолима. Ну а если посмотреть глубже, то нам объяснят, что тот же Николай II ни чуть не лучше, а если взять Петра Первого и Ивана Грозного, то тезис об извечной кровавости русской власти будет доказан.

Все это становится дополнительным аргументом в копилку национальной неполноценности и внедряет хаос в общественное сознание.

Призыв времен войны: «За Родину! За Сталина!» сейчас совершенно непонятен. Его можно объяснить разве что агрессивной пропагандой и насилием. Но то, что страна и власть, властитель — одно — сейчас такое сложно воспринять и принять. Тут же срабатывает вирусный диктат: Сталин — безусловный кровавый диктатор, преступник, безумный человек, обуреваемый страхами и комплексами. Все возражения тут же категорически и гневно отметаются — пытаешься оправдать, значит, безнравственный человек и с таким не о чем вести диалог. А нравственно ущербный — потому как стараниями преступной власти истощился генофонд нации и теперь он ей под стать. Не осталось ничего разумного, светлого, доброго, все вытравлено. Осталась только патологическая непредсказуемость…

Все это стереотипное, подменное оставляет на мировоззрении человека след от утюга, тоталитарно воздействует на его мышление, меняет самосознание нации. Нужно бежать от этих постмодернистских пут диктата ложного, необходима опора на реализм иначе след от утюга может привести к чему угодно и даже к реальному пожару, что и происходило в стране неоднократно. Следует твердо понимать: утюг выключен, все остальное — это имитация и фантом — матрица подменной реальности, разносящая вирусы.

Фото: Павел Головкин/ТАСС